принц все еще в Храме. Он медленно присел на край кровати, несколько
секунд помолчал, успокаиваясь, а потом неуверенно проговорил:
посетителей в Храм пускают всего на четыре часа. За это время ты даже
пути в подземелья не найдешь. Во-вторых, с оружием в Храм не пускают
никого. Даже если ты появишься с оружием на площади перед Храмом, тебя
могут арестовать. И в-третьих, Храм охраняется могущественными магами, и
если только внутри Храма проявится хоть какое-то чародейство, на него
откликнется очень много народа. Ну как, теперь ты понял - четыре часа, с
голыми руками и без какого-либо колдовства!
все-таки...
тщательную рекогносцировку и наметить точки атаки. Спланировать
нападение так, чтобы как можно быстрее захватить Храм и спасти принца.
После чего ты с твоим мальчишкой сможешь уйти в свой мир.
незнакомого мне принца находится Данила, как все его резоны рассыпались
прахом. Нельзя было оставить клевретам Единого-Сущего хоть малейшую
возможность уничтожить или искалечить маленького мальчика. "Тем более
принца", - усмехнулся я про себя.
И я не намерен подвергать его хотя бы малейшему риску. Так что, на
правах руководителя нашей экспедиции я приказываю тебе следовать за
мной. Ты только будешь держаться у меня за спиной и потом поможешь нести
мальчика. Я думаю, такая помощь может понадобиться... А больше ни о чем
можешь не думать...
поплыл тяжелый, низкий удар колокола. Звона не было. Был один,
долго-долго незатухающий звук, вызывающий тусклую вибрацию всего
человеческого организма.
слишком сладко от нее ихнему Единому...
вулканическим пеплом. Я принялся собираться к выходу, хотя особенно
собирать было нечего. Шпага и дага были у пояса, арбалет я оставил в
замке, полагая, что в этом предприятии он мне вряд ли понадобится, иглы
находились там, где им и полагалось быть. Я бросил взгляд на Галла.
готов, и, прошептав заклинание на сталь, толкнул дверь. Теперь нас никто
не мог обвинить в ношении оружия на запретной для него территории. По
недоуменному взгляду Галла, обшаривающему мой пояс, я понял, что
заклинание прекрасно сработало - он видел свое оружие и уже не видел
моего.
направлявшихся к Храму. Смешавшись с ними, мы направились в сторону
центральной площади и вскоре оказались на ней, в офомной толпе народа,
терпеливо ожидавшего окончания восхваления Единого и открытия Храма.
присущих, по-моему, любому большому скоплению неорганизованного народа.
Ожидание затягивалось, но и оно наконец подошло к концу. Над городом
прозвучал еще один удар колокола, и не успел этот угнетающий звук осесть
посреди городских улиц, как массивные вызолоченные створки ворот
дрогнули и медленно, в полной тишине начали расходиться.
четырехэтажным зданием Храма с колоннадой и двухэтажными боковыми
крыльями, выдвинутыми несколько вперед. Короткая, в четыре широких
ступени, лестница вела к роскошной колоннаде, за которой уже
распахивались широкие двустворчатые двери, приглашая вновь прибывших
внутрь. Когда толпа медленно двинулась к входу, над ней прозвучал
ласковый и в то же время строгий голос:
момента открытия дверей. Все, кто не успеет или не захочет покинуть Храм
вовремя, считаются пришедшими к алтарю и становятся служителями
Единого-Сущего через возведение на алтарь. Выбирайте...
идет из любопытства, кто из страха, кто из какого-то непонятного
стремления к острым ощущениям, а кто с последней надеждой и верой в
светлое чудо. "Эти обманываются больше всего, - подумалось мне. - Ибо
чудо для себя можно ожидать только от близких людей... или совершить
самому..."
двери внутрь Храма. Огромный холл был расписан яркими, броскими
фресками, живописующими ту самую историю, которую я слышал от апостола
Пипа во время его проповеди в Лосте. И величие Единого, и его творение
мира, животных и людей, и его любовь к своим творениям, и его слезы при
виде неблагодарности его творений, и его превентивные меры в отношении
неслухов - все было ярко отображено в настенной живописи. Из этого
огромного помещения в разные стороны расходились коридоры и анфилады
комнат, и народ растекался по ним, разглядывая стены и створки дверей,
фигурные оконные переплеты и приношения Единому, выставленные в высоких
стеклянных шкафах с бирочками, указывающими имена дарителей.
комнатами, переходами и экспонатами, среди которых можно было блуждать
сутками, попадая то и дело в уже осмотренные помещения. "К моменту
закрытия этого музея многие, похоже, при всем своем желании не смогут
его покинуть и поймут, что совершенно неожиданно для себя выбрали алтарь
Единого..." - подумалось мне.
взял меня под руку и потащил в сторону, к самому темному и какому-то
неухоженному из коридоров.
разговору о грехе... - жарко шептал он мне на ухо. Через секунду мы
растворились в полумраке коридора.
для голосования. Большая, несколько вытянутая комната была по одной
стене заставлена стационарными кабинками для раздумий, какому из
кандидатов выставить галочку. Только эти кабинки были двойные, словно
для того, чтобы предоставить место не только голосующему, но и
подсказывающему, за кого голосовать.
но я перебил его:
времени, ни желания. Ты же бывал в этом чертовом Храме, как нам выйти
хотя бы к апартаментам Первого Подъединого?
если нам удастся пересечь комнату апостолов, находится спуск на первый
подземный уровень. Меня провожали этой дорогой к третьему секретарю...
Галл толкнул неприметную дверь, притулившуюся за последней кабинкой. Она
бесшумно распахнулась, и мы увидели маленькую, пустую комнатку, из
которой вели еще две двери. Галл направился к правой и первым нырнул в
нее. Я последовал за ним и оказался в низком коридоре с голыми каменными
стенами и таким же голым сводчатым потолком. Коридор был слабо освещен и
уходил вперед и вниз.
коридор пересек его двойник. Галл было направился прямо, но я остановил
его и потянул направо. Я заметил в конце этого коридора лестничную
площадку. Мы быстро добрались до нее, и я начал спуск. Теперь уже Галл
молча следовал за мной. Спустившись на три пролета, мы оказались в
точной копии того коридора, из которого начинали спуск. И он также
невдалеке пересекался другим коридором. Я быстро, но осторожно
приблизился к перекрестку и, выглянув, удовлетворенно хмыкнул. Нам явно
везло - прямо напротив нас к стене была привернута консоль с пылавшим в
ней факелом. Медвежья лапа, ухватившая за хвост змею. Похоже, мы были
недалеко от цели.
прятать нас под пеленой. Двоих взрослых спрятать сложно... - Я еще раз
выглянул в основной коридор. - Пора побеседовать с трехглазым и
гологоловым. Ласково!.. - пробормотал я себе под нос. Сзади послышался
сдавленный возглас, и я резко обернулся. Галл смотрел на меня выпучив
глаза.
ужас.
важно то, что нам есть о чем поговорить. И не надо так вибрировать, ты в
полной безопасности...
движения, а потом, на авось, повернул направо.
ли вопроса, то ли утверждения. Я не стал оборачиваться, чтобы ответить,
а осторожно двинулся вперед, прислушиваясь к окружающему безмолвию. Галл
Контровский Владимир
Куликов Роман
Посняков Андрей
Глуховский Дмитрий
Никитин Юрий
Куликов Роман