Чтение 63–й страницы книги ~Наши фиолетовые братья~

опоздавшему крейсеру.

Калашников довольно ухмыльнулся и ткнул пальцем в экран. По его верхней
кромке побежала новая строчка. Закорючки были идентичны нижним, только
начало строки украшал какой-то пульсирующий знак. Майор занес палец над
монитором, собираясь ткнуть в него снова, но засомневался. Ему в голову
вдруг забрело сомнение - не помешает ли действию пушки-наоборот корабельная
обшивка?

Пока он раздумывал над этой, несомненно, серьезной проблемой, "Джаггер"
встал в строй...

***

- "Джаггер", твою мать! На связи адмирал Наливайко, вашу мать! Где там
Иванов, его мать!

- Слушаю, господин адмирал! - Иванов удивленно взглянул на Ломова, затем
на Бугаева. - Что стряслось?

- Ты это у меня спрашиваешь, мою мать?! - Изображение Наливайко на экране
корабельного Анализатора постоянно дергалось от непонятных помех. - Что у
тебя за хреновина в трюме?!

- В трюме? - Контр-адмирал потеребил бородку. - Закрытая информация.

- К чертям собачьим твою секретность! Мои техники утверждают, что твой
"Джаггер" излучает какую-то... да отключите этого авторедактора! Поговорить
по-человечески не дает... все бубнит, зараза... Мои техники, контр-адмирал,
говорят что твой БПК... фонит, мягко говоря!

- Как это? - удивился Иванов.

- Как микрофон перед динамиком! Штатное оборудование я еще в Академии
изучил, значит, что-то нештатное помехи излучает! А где нештатному быть, как
не в трюме?! Давай, говори, какую заразу приволок. Трофей, что ли? Если так,
ты его выруби, пока дел не натворил!

- Да не врубал я ничего! - возмутился контр-адмирал. - Вот и каперанг
может подтвердить, и полковник...

- О, Бугаев! А я слышал, тебя в приказ вписали. К ордену представили...
посмертно. А ты, смотри-ка, как живой!

- Это я в записи, - буркнул полковник.

- Ну так что у вас там происходит, голландцы, вашу мать, летучие?!

- Да все у нас нормально, - подал голос Ломов.

- А излучение неизвестной природы откуда взялось? И что за фигня из него
формируется в окружающем пространстве? Что это за северное сияние в открытом
космосе?

- Да какое сияние?! - Иванов обернулся к экрану реального обзора и
остолбенел.

По правому борту, на расстоянии в четверть космокабельтова, переливалась
всеми цветами радуги полупрозрачная субстанция. Она медленно растекалась,
образуя то ли полусферу, то ли просто вогнутую стенку, и вовсе не собиралась
ни гаснуть, ни улетать в космические глубины.

- Припадочный! - громко прошептал кто-то с порога рубки.

Иванов вопросительно взглянул на говорившего.

- Кто припадочный?

- Да майор наш, - пояснил застывший у входа Мищенко. - Это он натворил...
наверное.

- Как?!

- Да по орудию он лазил! - Капитан махнул рукой за спину. - По
инопланетному. Все ковырял в нем что-то. Ну и вот... поковырялся...

- За мной! - приказал капитану Бугаев. - Зарою эту гниду!

- Палуба железная, - направляясь следом за полковником, предупредил
Ломов.

- Тогда раздавлю и размажу! - Бугаев скрипнул зубами. - Мищенко, прикажи
Зинчуку, пусть сгоняет ученых в грузовой отсек! Всех скопом там и кончим!
Чтобы неповадно было!

- Ты серьезно? - озадачился Ломов.

- Как никогда! - заверил полковник.

Оружия при нем не было, но разозлившийся Бугаев был опасен и
невооруженным. Каперанг с осуждением покачал головой и принялся лихорадочно
соображать, что можно сделать, чтобы помешать полковнику учинить скорую
расправу.

- Мы тут ни при чем! - донеслось из бокового прохода.

В главном коридоре показались Зинчук и двое перепуганных исследователей.
Увидев ученых, Бугаев, как ни странно, немного остыл. Эти двое отличались от
прочих подчиненных Калашникова умом и сообразительностью, и профилактически
расстреливать их полковнику не хотелось.

- Знаете, что там происходит? - Бугаев указал пальцем вниз.

- Наверное, господин майор артефакт активировал, - предположил первый
исследователь. - Мы его предупреждали, но он нас не послушал...

- О чем вы его предупреждали? - заинтересовался Бугаев.

- Это орудие выполняет защитную функцию, - пояснил ученый. - Оно образует
силовой щит...

- Перламутровый такой? - уточнил полковник.

- Да, - кивнул исследователь. - То есть я точно не знаю, но может быть, и
перламутровый... Мы пока не разобрались. Потому и не хотели ничего включать.
Ведь включатель и выключатель не всегда одно и то же. А тем более в чужом
исполнении... Вот мне кажется, что и господин майор уже рад бы орудие
отрубить, да выключатель никак найти не может...

- А вы сможете?

- Не знаю. Мы же не пробовали...

- Понятно... - Бугаев чуть повернул голову влево и приказал:

- Мищенко, майора арестовать и посадить под замок, у входа в трюм
часового поставь...

- А ученых?

- Пусть живут... пока. Запереть их по каютам...

Ломов облегченно вздохнул. Капитан тем временем обернулся к Зинчуку и
отдал нужные распоряжения.

Когда офицеры добрались до грузового отсека, Калашникова там уже не было
- Зинчук успел увести его на камбуз и запереть на складе сыпучих продуктов,
- а у двери стоял часовой. Рядовой Дустназаров.

- Стой, кто идет! - бодро крикнул он, завидев делегацию.

- Свои, - рявкнул Бугаев.

- Стой, стрелять буду! - предупредил Дустназаров.

- Свои, тебе говорят! - повторил полковник.

- Пароль!

- Чего?!

- Стреляю!

В руках у хлебореза показался ЛС, которым исполнительный Зинчук вооружил
часового, дабы его роль не была чистой фикцией. Офицеры и двое ученых
поспешно отошли в глубь коридора и остановились в ожидании разводящего.
Сержант Зинчук - единственный, кто мог снять с поста воинственного
хлебореза, - был занят размещением под домашний арест лишних ученых.

- Сможете разобраться, как отключить эту бандуру? - доверительным тоном
спросил у исследователей Бугаев.

Первый из них, тот самый, которого секретарша Дауна назвала Костиком,
тщательно скрыл ухмылку и пожал плечами.

- Станете главными в ИО, гарантирую! - пообещал полковник.

- Постараемся, - как можно более неуверенно пробормотал второй ученый.

Отключить силовой щит они могли бы в два счета, но для этого должно было
поступить особое распоряжение. И не от Бугаева или даже Страшного, а от
самого Геца Дауна. А господин корпоративный президент спешить с
распоряжением, похоже, не собирался.

Зинчук где-то пропадал, а на обзорных экранах, развешанных по коридору
через равные промежутки, становилось все более отчетливо видно, что
переливающееся поле вовсе не собирается ограничиваться ролью какого-то там
щита. Его края стремительно загибались, а центр, наоборот, выпячивался.

Когда сержант снял бдительного Дустназарова с поста и свита Бугаева вошла
в грузовой отсек, силовое поле завершило свой охват и сомкнулось, образовав
вокруг армады флота ОВКС гигантский, диаметром почти в два космокабельтова,
полупрозрачный кокон.

Глава 37

- Ну и где тут у тебя туалет? - спросила Дарья, критически осматривая
единственное помещение "Корейца" - командирский мостик, спальный отсек,
камбуз, радиорубку и, кстати, гальюн по совместительству. - Ой, а пылищи-то,
пылищи!.. Одичал ты, Шуберт, без женского глаза...

- Не подкатывай, - буркнул Борисов. - Вон в том ящике обтирочные концы.

- Какие-какие?..

- Тряпки, - пояснил мастер. - Выбери почище, намочи под краном и
приборочку тут изобрази. Чтобы все сияло, понятно? Ты, Матвей... - Борисов
тяжело посмотрел на лейтенанта, второпях придумывая задание и для него.
Брать с друзей по несчастью деньги за проезд совесть Шуберту запрещала
строго-настрого, однако насчет общественно полезных работ она, совесть,
благоразумно помалкивала.

"С драной овцы хоть шерсти клок", - рассудил мастер.

- Ты, Матвей, побудешь антиперегрузочным креслом, - сказал Борисов. -
Если мы вообще куда-нибудь полетим... - суеверно закончил он.

- Креслом?.. - ужаснулся тот.

- Вернее, кроватью. Индивидуальный демпферный кокон тут есть, но он, как
ты видишь, только один. Для меня, - пояснил Борисов на всякий случай. - При
перегрузках свыше четырех "же" человеку требуется специальное ложе. Это
чтобы хребет не сломался. У нас будет, я полагаю, не менее двенадцати. Так
что тебе придется подстраховать нашу даму от компрессионной травмы.

- Я не умею, - виновато признался Матвей.

- А тут и уметь нечего. Ты ляжешь на пол, а она ляжет на тебя.