Наспех возводились баррикады. Тяжёлая баронская пехота хоть и не отличалась
столь же высокой выучкой и дисциплиной, как имперские легионы, но, надеялся
Император, диких зверей солдаты покойного барона всё же сдержать сумеют.
посетить своё новое владение просто так, для променада, и для демонстрации его,
барона, силы и славы взял с собой ровно столько дружины, сколько было
необходимо, - скуповат был его светлость, а чтобы пустить пыль в глаза
пейзанам, особенных усилий и не требовалось. Это тебе не императорский смотр.
метко - всё-таки хоть чему-то покойный барон своих солдат учил. Громадный
вожак, возглавлявший волчий клин, упал, однако остальных тварей это не
обескуражило. Клин мгновенно рассыпался, разворачиваясь в подобие кавалерийской
лавы, и стая потекла дальше, вперёд, в полном молчании. Только теперь Император
смог оценить их число - никак не меньшее пяти-шести сотен. Откуда ж они
добывают пищу лютой зимой? Стая таких размеров должна была сожрать всё живое на
много лиг окрест.
схлестнулись, Император смог оценить выучку своего диковинного противника.
Волки молниеноско рассыпались, ни одной "кучки", ни одной многочисленной группы
- словно люди, вынужденные идти в атаку под стрелами противника. Часть хищников
устремилась прямо на выставивших копья пехотинцев Семмерса, часть ринулась к
выходившим в поле хлевам и амбарам, явно намереваясь по крышам прорваться в тыл
защитникам посада.
нечто подобное, - не без гордости заявила Сеамни. - Когда воевали с
Империей... А теперь помолчи и не мешай мне, - неожиданно резко бросила она,
встряхивая вмиг распустившимися волосами. По иссиня-чёрным прядям пробежали
быстрые струйки бледных жемчужных искр.
взвыли во все несколько сотен глоток; десятки тёмно-серых тел растянулись в
прыжке, метя сбить защитников посада с ног и вцепиться в горло.
под чужим солнцем, в мире со странным названием Эвиал. Тогда тоже они шли рука
об руку с Тайде, и противостоял им куда более могущественный враг. А тут -
какие-то серые щенки! Пусть даже и зубастые, пусть даже и клыкастые - но самым
страшным врагом всегда были, есть и пребудут двуногие, у которых нет ни зубов,
ни когтей, но чья злоба способна уничтожить всё на своём пути.
Императора.
крестовин, наклонившихся, чтобы встретить врага.
высоких. Твари играючи перемахивали через наскоро сооружённые баррикады.
Ударили копья, но недружно, не как одна рука, иные приняли на себя метнувшиеся
волчьи тела, иные только оцарапали им бока, а третьи и вовсе промахнулись. И,
не будь пехота покойного барона прикрыта тяжёлыми пластинчатыми доспехами,
резня могла бы случиться небывалая.
перемахнул через преграду, очутившись прямо перед Императором. Ярко горящие
жёлтые глаза, каких никогда не бывает у обычных волков, не мигая, уставились на
человека. Разум в них читался явно не звериный.
взлетел и рухнул, разрубая череп яростно бросившегося вперёд зверя. Снег залила
тёмная кровь.
волосам всё чаще и чаще текли, сливаясь в сплошной поток, крохотные жемчужные
огоньки. Пусть и недолго была Сеамни Видящей, недолго держала в руках
Деревянный Меч, но, как видно, память своего народа впитать успела крепко и
глубоко. Память, что сохранила отчаянные и безнадёжные попытки хоть таким
образом, но повернуть ход уже проигранной войны.
волк, едва ли не самый громадный среди нападавшей стаи; он смотрел в глаза
Дану, жалобно скулил, скрёб землю лапой, но отвести взгляд не мог.
не изящно увернулась, по-прежнему глядя прямо в глаза Сеамни. Дану вдруг резко,
с выдохом-вскриком "Ха!" уронила руки; а волчара, внезапно освободившись, молча
и яростно набросился на собственных собратьев. Вцепился в глотку одному, рывком
вздел вверх, тряхнул, ломая шейные позвонки, и, не теряя ни секунды, вгрызся в
следующего.
баронских пикинёров, первый приступ стаи удалось отбить. Император зарубил
четверых; ещё пятерых закололи копейщики, а трёх успели загрызть зачарованные
Дану волки. Снег весь пропитался тёмной, остро пахнущей кровью. Запах у неё на
самом деле оказался очень сильный и резкий и скорее напоминал об алхимической
лаборатории.
мыслимой быстротой ринулась в стороны, пытаясь прорваться в другом месте, там,
где дела у защитников палисада обернулись плохо. Волки прошли по крышам, по
сараям, стараясь наброситься на оборонявшихся людей разом со всех сторон. И
там, где тварям это удавалось, пикинёрам оставалось только встать спина к
спине, надеясь лишь на прочность окованных железными лентами копий. Волки ужами
проскальзывали под наконечниками, вцеплялись в ноги, норовя если не прокусить
(со стальными поножами и кольчужными сетками не справились бы никакие зубы), то
хотя бы повалить. Копейщики отбивались короткими и широкими тесаками, щитоносцы
- топорами; однако то тут, то там воздух оглашался предсмертным человеческим
хрипом. Волчьи челюсти ломали людям шейные позвонки, даже прикрытые кольчатыми
хауберками.
видно, отставший или потерявшийся в суматохе. Волк с окровавленной мордой выбил
окно лачуги, одним прыжком очутился посреди улочки - и пал, получив в морду и
бока не меньше шести бельтов. Император махнул рукой - двое копейщиков
бросились в избу, выволокли оттуда израненного, искусанного мальчишку лет
восьми, покрытого кровью и жуткими рваными ранами, но, по счастью, живого.
Что-то отвлекло зверя-убийцу; Император бросил взгляд на Тайде - Дану едва
заметно кивнула.
защищать баррикаду больше не имело никакого смысла. Император повёл свой
небольшой отряд в глубь селения. Трое волков, зачарованных Сеамни, крутились
возле её ног, словно щенки.
имели глупость броситься на него. Отряд быстро рос, отступившие и отбивавшиеся
в одиночку или парами копейщики спешили присоединиться. Император вместе с
пикинёрами прошли до самых ворот замка (сейчас наскоро заложенных мешками с
песком) и повернули обратно, в посад. Со всех сторон на мерно шагавший строй
кидались волки - и гибли под ударами копий. Те твари, что подпали под действие
чар Сеамни, сражались насмерть, не обращая никакого внимания на раны и в конце
концов просто изошли кровью. Уже мёртвых, их в клочья растерзали разъярённые
собратья.
справиться. И - мигом рассыпались в стороны, разбежались по посаду, прячась,
где только возможно. Там, где стая имела перевес, она по-прежнему бесстрашно
кидалась на упорно защищавшихся копейщиков. Где-то в этой суете потерялся
Семмерс и его два десятка; Императору удалось собрать вокруг себя почти
пятьдесят человек.
всё, вплоть до выгребных ям. Император уже не сомневался, что им противостоит
магия. И скорее всего - магия приснопамятной Радуги. Чья же ещё?
трупы; среди них нет-нет, но попадались и человеческие. Не все обитатели посада
успели, увы, укрыться в замке; не все копейщики Семмерса сумели дожить до
рассвета.. Угрюмые солдаты сносили в замок тела товарищей; стоны, плач женщин -
многие дружинники, оказывается, уже успели обзавестись здесь подружками.
погибли на его улицах, значительная часть просто сбежала. Рыдающие хозяйки
падали на колени перед Императором и уверяли его, что твари непременно вернутся
и тогда уже прикончат всех до единого.
распоряжался Император. - Семмерс, тебе придётся тут остаться. Приглядеть,
чтобы всё в порядке было. Пока не отстроитесь, - баб и ребятишек в замке
держи. Всё понял? Спрошу с пристрастием!
вояке, однако приказ есть приказ.
из страха или по принуждению, а по доброй воле. Даже тем приказам, которые не
шибко нравились.
охраны оставался Семмерс и пять десятков дружинников. Уходившие с Императором
люди шли охотно - вместе с чудесным образом вернувшимся повелителем, им
казалось, будет больше удачи.
Акунин Борис
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Муркок Майкл
Афанасьев Роман