имени Фарсел, особенно внимательно следил за жонглированием Валентина.
темнолицым Лордом Валентином на арене в Пидруде, на широких подмостках
Постоянного Цирка в Долорне и прочие незабываемые сцены прошлого.
Я учился всего две недели в прошлом году в Пидруде.
приехали странствующие жонглеры и им были нужны лишние руки. Они быстро
меня научили и я мог бы научить тебя.
зеленых плодов, которыми жонглировал. - Перебрасывай его из руки в руку.
Пальцы держи свободно. Тебе надо усвоить несколько основных положений и
приемов, практиковаться в них, а потом...
плод.
самого в Пидруде. У Фарсела были быстрые руки и хорошие глаза, и научился
он быстро, хотя и не так молниеносно, как в свое время Валентин. Через
несколько дней он усвоил большую часть элементарных приемов и мог
жонглировать, хотя и не изящно. Он был весьма разговорчив и не закрывал
рта пока перебрасывал плод. Родился он по его словам в Ни-мойе, много лет
был торговцем в пилиплоке, недавно пережил духовный кризис, который ввел
его в смущение и затем послал в паломничество на Остров. Он рассказывал о
своей женитьбе, о своих надежных сыновьях, о том, как он выигрывал и
проигрывал за игорными столами целые состояния. И он хотел знать все о
Валентине, о его семье, о его склонностях, о причинах, приведших его к
Леди. Валентин отвечал на все его вопросы достаточно правдоподобно, а
более щекотливые ловко обходил, переключаясь на советы по искусству
жонглирования.
времени, проводимого в жонглировании с Фарселом - устойчивый и постоянный
круг - Валентин вновь почувствовал неудержимое желание двигаться дальше.
но если он будет тратить столько времени на каждую, он и за много лет не
дойдет до Леди. Как-то надо сократить процесс подъема.
протащить свой сон о дрейфе в бассейне Силимейн здешней толковательнице,
но он не произвел на нее впечатления. Во время медитации, сна он пытался
достичь мозга Леди и умолять ее вызвать его, но и это оказалось
бесполезным.
Террасе. Один сказал - два года, другой - восемь месяцев. Их это,
казалось, не тревожило.
чувствовалось нетерпения.
хороша, как и другая.
где Валентин работал. Но расстояние было большим, и точной уверенности
Виноркис ли это у Валентина не было, к тому же он был в недосягаемости для
оклика. Но на следующий день, жонглируя с Фарселом возле бассейна, он
снова увидел Виноркиса на другой стороне площадки. Валентин извинился
перед партнером и прекратил тренировку. После стольких недель пребывания
вдали от своих спутников он был рад увидеть хотя бы хьорта.
велика, я никак не мог подойти ближе. Когда ты прибыл?
Как вижу, ты не утратил своего умения жонглировать, Милорд. Кто твой
партнер?
могут быть шпионы Короналя на Острове Леди?
пришел сюда и поспрашивал о тебе. Один из тех, с кем я разговаривал, был
твой новый друг, Милорд. Я спросил его, знает ли он тебя, и он тут же
начал допрашивать меня: друзья ли мы с тобой, знал ли я тебя в Пидруде,
почему мы пришли на Остров и так далее. Я не люблю, Милорд, когда чужаки
задают вопросы, особенно здесь, где учат держаться в стороне от других.
знал, а именно - о жонглировании.
мы последим за ним, пока он следит за тобой.
расстроило Валентина. Здесь же святилище! Ах, если бы рядом были Слит и
Делиамбер! Шпион ведь может стать и убийцей, когда Валентин подойдет ближе
к Леди и таким образом окажется угрозой для узурпатора.
еще неделя по установленному порядку. Затем когда он уже готов был
уверовать, что останется на Террасе Начала до конца своих дней и что в
общем-то это не так и важно, его вызвали с поля и сказали, чтобы он
приготовился на Террасу Зеркал.
Валентину Долорн. Она прислонилась к основанию Второго Утеса, Неприступной
вертикальной казавшейся абсолютным барьером против проникновения внутрь, а
когда солнце освещало западную сторону утеса, отраженный свет слепил глаза
и захватывал дух.
черного камня, воткнутые краем в грунт вокруг террасы. Они сияли
внутренним светом. Валентин в первый раз критически взглянул на себя, ища
перемен, произведенных путешествий, какую-нибудь затуманенность того
теплового излучения, которое исходило от него, начиная с Пидруда, следы
усталости или потрясений. Но ничего такого он не увидел: знакомый
золотоволосый улыбающийся мужчина. И он приветственно махнул своему
отражению и дружески подмигнул ему. А через неделю вообще перестал
замечать его. Если бы ему приказали не обращать внимания на зеркала, он,
вероятно, жил бы в постоянном напряжении, невольно бросая на них взгляды и
тут же отводя его, но никто не сказал ему, для какой цели здесь зеркала и
как он должен относиться к ним, поэтому он вскоре просто забыл о них.
Зеркала, как он понял много позже были ключом к движению вперед на
Острове: эволюция духа изнутри, растущая способность отличать и
отбрасывать ненужное.
Валентин внимательно пригляделся к чернобородому если бы тот и в самом
деле был шпионом, он, без сомнения, нашел бы возможность следовать за
Валентином с террасы на террасу. Но здесь он не появился.
дальше с пятью другими новичками на плавающих санях к краю Второго Утеса
на Террасу Посвящения.
находившиеся далеко внизу. От Террасы Оценки видна была лишь узкая розовая
линия на фоне темной зелени леса, но большая Терраса Начала величественно
развертывалась на середине нижнего плато, а Терраса Зеркал прямо внизу
сверкала, как миллион ярких погребальных костров, в полуденном свете.
продвигаться. Время утратило свое значение. Он полностью вошел в здешний
ритм. Он работал на полях; слушал неторопливые лекции духовного обучения;
он проводил много времени в темном каменном здании - месте поклонения Леди
- и спрашивал, будет ли ему дарован ответ. Иногда он вспоминал, что
намеревался быстро пройти к сердцу Острова и к женщине, что живет там, но
теперь это имело для него мало значения. Он становился истинным
пилигримом.
Преданности, а затем Терраса Окружения. Все они были на Втором Утесе, так
Эриксон Стивен
Прозоров Александр
Посняков Андрей
Быков Василий
Прозоров Александр
Гуль Роман Борисович