в истории спорта, начали было недовольно роптать. Жомов, который
вообще с трудом переваривал, когда обыватели не слишком
воодушевленно реагируют на указания блюстителей порядка, собрался
внушить уважение к слову сотрудника милиции двумя-тремя хорошими
ударами, но ему помешали.
Посейдон, поднимаясь из-за стола и потрясая огромной вилкой,
именуемой трезубцем. - Мы действительно устроим завтра
Олимпийские игры, а их результаты победители смогут использовать
в своей предвыборной агитации.
разом наступила тишина, а затем Гера выразила общую волю:
греками изрядно набрались. После всеобщего дебоша, безвременно
прерванного рыком Попова, столы восстановили, закуску заменили, а
алкоголя притащили столько, что хватило бы не только на сборище
олимпийских богов, но и еще на пару российских участков
внутренних дел. Боги на выпивку оказались слабоваты и ближе к
вечеру целыми гроздьями стали падать под стол. Прислужники Ареса
принялись разносить их по домам, и единственными, кто покинул его
дворец на собственных ногах, оказались Аполлон, который сбежал с
середины пиршества, сославшись на то, что ему нужно заняться
закатом солнца вручную, да Вакх. Второй попросту сдался. Он еле
уполз из залы, заявив, что его ждут неотложные дела, хотя по
глазам было видно, что бог алкоголя просто боится оказаться
перепитым простыми смертными. Хотя какие же они простые? Они же -
русские менты!
Жомова. Ваня, таща под мышкой еле живого Попова, заявил, что Вакх
- неплохой мужик, но в следующий раз он не смоется, пока
доблестный омоновец ему не докажет, кто из них двоих больше
выпить может. Рабинович, отчаянно цепляясь за поводок Мурзика,
кивнул, соглашаясь с предложением Ивана. Что и неудивительно,
поскольку у Сени в таком состоянии только два варианта общения -
либо он абсолютно со всем соглашается, либо без разговоров бьет в
морду. Второе полностью исключалось, так как бить морду было
некому. Разве что слугам, разводившим ментов по комнатам. Но
вышколенный персонал дворца Ареса был нем как рыба. Да и Сеня по
ним кулаком все равно бы не попал.
трудом. У всех ментов головы трещали с похмелья, но больше всего
мучились греки. Гомер тоненько стонал и, держась за голову,
сквозь зубы клялся никогда в жизни не писать никаких хвалебных
стихов в честь Вакха (история знает, насколько он сдержал свое
обещание!), а меланхоличный Геракл и вовсе впал в кататонию. Он
молча лежал на своем ложе и не сводил глаз с трещинки на потолке.
предложить собственное средство излечения от алкогольного
отравления. Он сказал, что в его мире синдромы, схожие с
похмельем, тоже иногда наблюдаются. Но только у тех индивидуумов,
которые выбрали целью своей жизни борьбу с вредителями. По его
словам, чтобы не страдать утром после случайного (вы слышали? он
за кого ментов принимает?!) попадания алкоголя в кровь, следует
принять внутрь лекарственное средство, состоящее из чашетычек
вуангуса, лепроподов смердоверса и противерий тошнавила.
препарата к горлу всех друзей, в том числе и непробиваемого
Жомова, подступила дурнота. Ну, а когда Ахтармерз объяснил, что в
этом мире их можно заменить натертыми когтями пещерной совы,
фекалиями фавна и шерстью домашней кошки, все, в том числе и
Мурзик, бросились искать подходящую посуду, способную принять в
себя содержимое их желудков. После чего самым ласковым желанием
любого из присутствующих было медленное и нежное пропускание
самозваного лекаря через мясорубку. Спасла Ахтармерза Немертея.
Она вошла в комнату, держа в руках огромный кувшин с вином, и
ласково улыбнулась.
облегчить их, тогда как любая другая на моем месте принялась бы
читать вам нотации, - мило проворковала она, хотя вряд ли
кто-нибудь из ментов мог бы сейчас отличить ласковое мяуканье от
зловещего карканья. - Однако я надеюсь, что когда-нибудь, однажды
утром, вы поймете, что употребление алкоголя ни к чему хорошему
не приводит, и согласитесь с моим жизненным принципом, который
гласит, что трезвость - норма жизни!
всеми тремя головами по очереди. Рабинович простонал, не обращая
на него внимания.
попросил он, глядя на титаниду умоляющими глазами.
улыбнулась она. - Найдите кубки кто-нибудь. Я принесла
виноградного вина.
вскочив со своего ложа, бросился к титаниде. - Дай я тебя,
красавица...
полуслове и на полдороге.
то время как Гомер притащил со столика в углу поднос с кубками.
Немертея умело разлила содержимое кувшина по питейным емкостям,
уменьшив его едва на четверть. Менты радостно чокнулись и выпили
тост за здравие своей спасительницы, а Жомов с безмерной тоской
подумал, что дома ему никогда не доведется получить с похмелья
выпивку из рук женщины - жена и теща ему скорее зубы в глотку
скалкой и сковородкой вобьют, чем принесут опохмелиться!
отказавшимся было выпить, неожиданно оказался Геракл. Впрочем,
друзья заметили этот факт только после третьего кубка, когда вина
на дне кувшина осталось на два пальца. Удивленно переглянувшись
друг с другом, менты дружно перебрались к кровати мученика. Жомов
держал в руках кубок с вином.
только может сделать омоновец, проговорил он. - Выпей рюмашку,
сразу полегчает.
почти не разжимая губ.
полубога по плечу, едва не сломав ему ключицу вместе с кроватью.
- Все когда-нибудь первый раз напиваются до потери сознания.
Ничего страшного в этом нет. Не убил же никого...
Менты даже отпрянули от него, поскольку совершенно не ожидали от
закоренелого меланхолика такого бурного поведения. А полубог даже
вскочил на кровати. - Вам все равно, что здесь происходит. Вы же
никогда не были незаконнорожденными, - продолжал орать он. -
Когда папик еще был здесь, хамить мне в лицо никто не решался, а
теперь даже нос в сторону воротят при моем приближении. Я для них
ноль, пустое место. Даже хуже пустого места! Я для них изгой, не
достойный слизывать пыль с подошв их сандалий. Дайте сюда кубок,
выпить хочу! - закончил сын Зевса без всякого перехода.
из рук Жомова емкость с вином и мелкими глотками осушил ее до
дна. Друзья смотрели, как он пьет, не отрывая глаз от кубка.
Причем по выражению их лиц можно было подумать, что полубог
отобрал у ментов последнюю радость в жизни, а именно возможность
проверять документы у первого встречного. Первым вышел из ступора
Жомов.
сейчас не подвину на чьем-нибудь чайнике носик, - грозно
проговорил он, а затем посмотрел на Геракла. - Короче, парень, ты
мне только скажи, кому нужно жвалы на место подправить, и я все
сделаю. Сам детдомовский, поэтому знаю, как без батьки хреново
живется. В общем, не было еще такого, чтобы какие-то свиньи при
мне безнаказанно сироту обижали! Так кто на тебя вчера наехал?
Хавальник в порошок изотру...
вернулось обычное меланхолическое настроение. - Ты смертный, а я
полубог и герой. Поэтому в мои дела тебе не положено вмешиваться.
благородный порыв остался невостребованным, схватил кувшин с
вином и единолично осушил его до дна.
омоновская рожа способна!