сомнение: "не знаю". Тогда первый подходит к одному из пострадавших,
осматривает его глаза, потом переходит к другому, к третьему и видит
тождественность симптомов. Он многозначительно покачивает головой и
обращается к одному из тех, кто наименее пострадал. Тот скорее угадывает,
чем понимает, о чем его спрашивают. Ему известно, что туземцы нередко
знают прекрасные средства против некоторых местных болезней. Он показывает
на реку и знаками объясняет, что все пострадали от купания в реке. Негр
улыбается, быстро оглядывает речку, по которой хлещет дождь, погружает в
нее палец и пробует на язык.
окунул палец в воду и, поднеся его к лицу, тоже делает многозначительную
гримасу.
слышится слово "мокун". Затем оба бегом пускаются в лес, но оставляют
оружие на месте, как бы желая сказать: "Мы вернемся".
товарищей. Отсутствие негров крайне непродолжительно. Они быстро
возвращаются, и каждый несет огромную охапку веток, густо покрытых
листьями. В эту минуту разражается гроза, начинается ливень. Однако на
разгул стихий негры не обращают никакого внимания. Они набивают себе рот
листьями и быстро их жуют. Затем, когда изо рта у них начинает течь
зеленая слюна, они обращают внимание на заполненные дождевой водой миски,
очевидно принадлежащие больным, и энергично выплевывают в них свою зеленую
жвачку, уже обратившуюся в кашицу, и еще интенсивнее разминают ее между
пальцами. Первый, к кому они обратились, нетерпеливо следит за их работой,
понимая, что негры приготовляют целебное снадобье. Он отрывает от своей
сорочки кусок полотна, обмакивает его в этот несложный продукт туземной
фармакопеи и, полный надежды, прикладывает к глазам. У него вырывается
крик. Он чувствует острую, колющую боль, которая отдает в мозгу. Но это
продолжается не больше минуты, затем боль стихает, как по волшебству. Он
снимает тряпочку и не может сдержать радость: к нему вернулось зрение.
Если не считать неприятного ощущения, похожего на то, какое вызывает
песчинка или волосок, попавший в глаз, он здоров.
грома. - Мужайтесь, мы спасены!.. Все работоспособные - за работу. Идите
помогите этим славным неграм, они одни не управятся. И торопитесь!
раздают пригоршни листьев. Люди жуют изо всех сил. Им до того не терпится
получить облегчение, что они уже не растворяют свою жвачку в дождевой
воде, а прямо прикладывают к глазам. Ничего, впрочем, не меняется, потому
что дождь все равно льет, как из ведра; он проникает в глаза и
способствует попаданию целебного сока во все складки разъеденной слизистой
оболочки.
раздают листву, меняют примочки и под проливным дождем смеются своим
добрым и заразительным смехом.
подлинный благодарственный молебен. Не ко всем вернулось зрение, но стихли
боли, и все позволяет надеяться, что полное исцеление не заставит себя
ждать. Тот, кто был первым пациентом этих доморощенных врачей, с
любопытством осматривает целебное растение и как будто узнает его.
Ведь это те самые листья, которыми Корнелис и Питер отравили быков своего
дорогого братца. Я отлично слышал, как Одноглазый наказал этому субъекту,
которого они зовут "Кайман - Пожиратель людей", набросать в крааль мокуна.
Для быков! Ну и грязную штучку сыграли они с мастером Клаасом! Теперь он
застрял в низине, выехать у него не на чем, а вода прибывает и прибывает.
Он вполне может утонуть... Но, в конце концов, это его дело! Джентльмен не
заслуживает сочувствия! Почему он не захотел честно войти в компанию с
нами? Почему он заперся, как дурак, в этом доме на колесах и говорил, что
весь клад заберет себе? Если он утонет, тем хуже для него, а мы избавимся
от лишнего конкурента. Но все-таки интересно знать, что же это с нами-то
приключилось? Уж нет ли и тут чьей-нибудь дьявольской проделки? Кстати,
куда девались буры? И где миссионер? Уж не предали ли нас эти мошенники?
Не перешли ли они к Клаасу?
его преподобие действительно совершили черную измену в отношении всей их
компании. Но жулики не перешли на сторону Клааса у них было другое на уме.
Эстер и госпожу де Вильрож и тем избавить их от неминуемой смерти. Но вода
подымалась так быстро, что он просто не успел. Все менялось в этой
открытой низменной местности на глазах, все преображалось. Тысячи мелких
потоков прибывали со всех сторон, и вода сразу поднялась до осей фургона.
Клаас ругался, увидев, что берега удаляются и удаляются и что спастись
вплавь он не может, ибо всей его атлетической силы не хватит на борьбу с
таким стремительным разливом.
вала, которого так боятся мореплаватели. Волна ударилась в стенки фургона,
и они жалобно застонали. Крик ужаса вырвался у несчастных узниц. Их
положение было тем более ужасно, что они сидели почти в полной темноте.
напором воды, он только медленно покачивался, как суденышко, оставленное
на прибрежном песке и поднимаемое приливом. Никакого сомнения - фургон
поплыл. Правда, плавал он тяжело, но ему уже не грозила опасность утонуть.
И осадка у него была прекрасная, благодаря весу, в особенности благодаря
осям и колесам, которые служили естественным балластом.
оборвалась веревка, на которой он болтался. Бандит вошел в свой закуток,
неожиданно ставший баком, после того как фургон стал кораблем, и принялся
изучать этот корабль. Сооружение было сколочено на вид грубо, но
удивительно прочно, что делало честь предусмотрительности прежнего
владельца. Остов из легких, но крепких досок был изнутри обит тонкой
жестью, поверх которой были натянуты плетеные циновки. Две продольные
балки образовывали как бы пояс судна и придавали ему устойчивость. Были
приняты все меры к тому, чтобы обеспечить и полную водонепроницаемость, -
все щели были хорошо законопачены. Как истинный дикарь, Клаас раньше не
замечал, что предусмотрительное устройство фургона ограждает
путешественников от опасности столь часто здесь происходящих гибельных
наводнений. Клаас видел только фургон как фургон - такой, в каких здесь
разъезжают с первых дней колонизации.
что мне все-таки везет в жизни! Люди, которые дали себе труд отравить
быков, конечно, не предвидели, что фургон снимется с места благодаря
такому двигателю, который не боится ни мухи цеце, ни листьев мокуна.
Бедные мои быки! Вот их уносит течением. Какая радость для крокодилов! Да,
а что с вояками, которых привели мои братья? Я не слышу криков. Уж не
утонули ли они? Удивительная тишина!.. Впрочем, черт с ними. А я должен
отсюда выбраться... Гроза успокаивается, дождь проходит, солнце начинает
пригревать - вот как раз и подходящая минута, чтобы тронуться в путь.
Правда, я не имею опыта, но раз уж я стал капитаном этого чудного корабля,
то приведу его в тихую пристань. Надо только действовать энергично и
осторожно. И прежде всего нужно иметь чем грести... Да вот хотя бы этим!..
деревья. Клаасу только оставалось выбрать достаточно ровную, длинную и
крепкую ветвь. Отрубить ее и освободить от листьев было делом минуты.
Лопастью послужила крышка ящика из-под бисквита. Гвозди и молоток нашлись.
поднимется выше забора. Клаас решил дождаться этой минуты, а пока принялся
за еду, в чем его крепкий организм весьма нуждался.
тревогой Альбер, Александр и Жозеф добежали до тех самых скал, где Клаас
нарезал молочай. Ручей обратился в бурный поток, но место здесь неширокое,
хотя быстрота течения и опасна.
когда спадет вода.
стучали зубы. - И надо не промочить патроны: они могут нам пригодиться.
опутано лианами. Надо его поймать.
и снова появился метрах в тридцати. Он увидел, что дерево зацепилось за
скалу, и вскрикнул от радости. Желая облегчить переправу своим товарищам и
помочь им сохранить сухими их ружья и заряды, он вернулся, гребя одной
рукой и держа в другой руке лиану, при помощи которой рассчитывал
установить сообщение с противоположным берегом. Конец лианы был привязан
достаточно крепко. Альбер и Жозеф, разгадав остроумную мысль своего друга,
заблаговременно укрепили у себя на плечах карабины и патроны и перешли на
противоположный берег, держась за импровизированный трос.
раз позади тех скал, где еще недавно рос молочай. Тут они попали в самую
гущу слепцов, которые прозрели благодаря вмешательству двух негров и
теперь возносили благодарственное молебствие. А негры тотчас заметили
новоприбывших и испустили громкий и веселый крик, на который тотчас
ответили три крика радости.
Орлов Алекс
Круз Андрей
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Лукин Евгений
Шилова Юлия