вывернуть меня наизнанку!
действительно, благополучно уехала. Только дома Зинаида почувствовала, что
ни крошки не ела и уговорила себя поесть, чтобы были силы. Пока она
автоматически жевала, не чувствуя ни вкуса, ни запаха, она обдумывала, имеет
ли смысл звонить друзьям Игоря Ивановича, не сделается ли от этого хуже. Но
ведь скрыть все равно не удастся. А кто же еще поможет, если не они? Ведь и
он им всегда готов прийти на помощь. Она знала, что Игорь Иванович редко
обращается с просьбами к цековским работникам, а использует друзей в
министерствах и ведомствах. Зинаида решила действовать так же.
был одним из заместителей председателя Госплана. Вот уже много лет Макарцевы
и Дерюгины проводили вместе праздники, дачи у них были рядом, дети вместе
росли. Наталья Степановна, услышав голос Зинаиды Андреевны, обрадовалась.
почти по-деревенски. -- Как там наш Игорь Иваныч? Скоро его врачи отпустят?
милиция вроде бы ждет указания и если звонок такой поступит, Бореньку
выпустят...
как вы предполагаете, кто позвонит?
давить, нет, просто намекнуть, что решается не у них, а выше...
Степановна. -- Но вряд ли он согласится. Ведь это совершенно не по его
профилю.
чтобы он боржоми выпил. У него ночью изжога была. Если он согласится, я вам
перезвоню. Ну, а если нет... Он, сами знаете, какой щепетильный в личных
вопросах!.. А я вам сочувствую!
Риго Артемьевича Бадаляна, председателя Госкомитета по атомной энергии,
Зинаида застала дома (вот какая удача!) самого. Риго Артемьевич искренне
расстроился. Сын Макарцева -- это все равно что его собственный сын. Он
готов сделать что в его силах, а силы у него есть. Он занялся бы этим
вопросом немедленно, но, к сожалению, у него через полтора часа самолет. Он
летит в Индию и будет в Москве только через месяц. Тогда можно будет
вернуться к вопросу и подумать, кого лучше просить.
телефон Шапталы. Игнат Данилович Шаптала работал в Днепропетровском обкоме и
в ЦК Казахстана вместе с человеком с густыми бровями, а теперь был
заместителем заведующего отделом административных органов. Его звонок многое
мог бы изменить. Шапталы бывали у Макарцевых в гостях. Игорь Иванович и
Шаптала не раз ездили вместе за рубеж. С женой Шапталы Тамарой Богдановной,
круглой, как колобок, очень молодящейся бабушкой с жизнерадостным украинским
выговором, Зинаида Андреевна дважды отдыхала в санатории и очень
подружилась.
внуков, с которыми у нее дел невпроворот.
потом вдруг спросила:
в тюрьме!
Игнат Данилыч мне помог, позвонил Щелокову...
кого он попросит, первый его потом и упрекнет. Не проси, Зинаида Андревна.
Это ж беззаконие...
один-единственный раз! Пускай неправда, нечестность, что угодно! Ведь сын!
Другого не будет.
Зинаида Андреевна, миленькая, сама понимаешь, не звони лучше нам, пока все
не образуется. Мало ли что? Ты ведь тоже ради мужа от опасной дружбы
отреклась бы.
потолок. После встрепенулась. Нет, она не сдастся! Она будет действовать
сама. Она позвонила Кореню.
хронические алкоголики. Оба состояли на учете, один подвергался
принудительному лечению. Жена в семье второго вроде бы даже рада, что муж
погиб. Говорит, наконец-то вздохнет. Там ребенок шести лет, в другой семье
-- двое. Один -- умственно отсталый. Может, дебильного в детский санаторий
устроите? Задабривайте, обещайте, голубушка. В общем, запишите адреса...
Сибири еще и не пахло. В демисезонном пальто, прозванном семисезонным, в
сорокадвухградусный мороз Вячеслав почти час тащился в холодном автобусе,
забитом людьми так, что ногами не пошевельнешь. Ноги эти были обуты в
ботинки на резиновой подошве, и мех внутри отсутствовал. Ивлев ходил по
городу, опустив у шапки уши, подвязав тесемочки под подбородком, и тем
отличался от закаленных местных людей.
агитации и пропаганде Данилова, нужной Раппопорту. Данилов рассказывал в
своей статье о том, как трудящиеся Новосибирской области, сплоченные вокруг
родной партии, с нетерпением ждут, когда можно будет выйти на всесоюзный
субботник. Помощник секретаря дал Ивлеву старые доклады, из которых Вячеслав
вырезал три куска (местные цифры и факты). Остальное дабавил. Визируя,
Данилов читал статью, недовольно оттопырив губу. Иногда он морщился, давая
понять, что искажены те мысли, которые он хотя и не высказывал, но
подразумевал. В одном месте Данилов вычеркнул абзац критики: "Это не надо".
В конце расписался и протянул статью Ивлеву, сказав по-деловому:
знал, что два года назад у "Трудовой правды" назревал конфликт с обкомом, и
Макарцев потерпел поражение. В Новосибирске у редакции был тогда собкор --
молодой, энергичный парень с выразительной фамилией Предыбайло. После первой
же критической статьи, опубликованной в Москве, его пригласили к Данилову.
Тот ласково пожурил:
против критики и даже любим ее, но критика нужна глубокая, со знанием дела.
А это просто злопыхательство. Ты человек новый, не все знаешь, не все тебе
видно. Пришел бы сперва в обком, поделился сомнениями, мы бы подсказали, что
да как... Ведь ты парень с головой, можешь действительно помочь области. А
строчишь -- читать страшно!
профессия? Ладно! Ты нам не хочешь помогать, и мы тебя, в случае чего, не
поддержим. Да, кстати: сигнал поступил. Вчера вечером ты нецензурно
выражался в ресторане "Обь", при женщинах. Пьяным тебя видели...
драться хотел... Смотри, опозоришь свою газету! Хороший ты парень,
Предыбайло, вроде и неглупый. Да не хватает в тебе реального ощущения...
фамилия у тебя красивая. Мы, сибиряки, народ гостеприимный. Квартиру тебе
дали, машину, все хорошо. Но у милиции, сам знаешь, закон для всех один...
он тут не приживется. А собкор оказался по молодости принципиальным и сделал
третью критическую статью. Обком, конечно, не задел, но облисполкому
досталось. "Трудовая правда" статью напечатала, потому что московские газеты
любят замечать недостатки на периферии. Областное управление внутренних дел
уже получило устное пожелание обкома поинтересоваться Предыбайло. С
паспортом, свидетельствующим о судимости, ему бы потом никогда не разрешили
не то что писать статьи хоть для стенгазеты домоуправления, но и просто жить
в определенных городах. Макарцев убрал Предыбайло, решив отступить.
московской газете поручали выступить с критикой местных кадров, выезжал
спецкор.
Славику. Раньше любимым его состоянием в чужом городе было лежать в
гостинице, укрывшись теплым одеялом, думать, писать и спать. В последнее
время он стал более любопытен. Тут, в Новосибирске, Вячеслав ходил по
незнакомым учреждениям, вытаскивал замусоленный блокнот и отрезок карандаша.
Он специально нарезал карандаши на короткие кусочки, затачивал и рассовывал
Панов Вадим
Лондон Джек
Пехов Алексей
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Акунин Борис