- тут в русле царствовал несусветный кавардак из огромных камней и
исковерканных стволов, сметенных когда-то лавинами. Одна из лощин так и
называлась Выломанной балкой. Между двумя отвершками речки Рудовой виден был
огромный обрыв, с которого ежеминутно срывались приходящие в движение
камешки. Живые, неспокойные недра заставляли всю природу жить напряженной,
неуравновешенной жизнью.
набрасывалась на запруды и прогрызала препятствия. Перед одним из древесных
завалов мы нашли следы удивительно высокого стояния воды. Мелкая галька и
гравий образовали свежую, видимо, только в этом году намытую террасу высотой
до семи метров над руслом. На семь метров поднималась вода перед древоломной
плотиной! Здесь на короткий срок возникало озеро, но и в течение считанных
дней его существования вода успела намыть эту террасу. Крупные камни в
успокоенную воду озерца уже не попадали, и в нем отлагалась мелочь- галька и
гравий. А ниже временной плотины были следы ее прорыва: озеро,
переполнившись, нащупало брешь и ринуло сквозь нее массу воды под
семиметровым напором. Как легко такой паводковый вал от прорыва плотины мог
оказаться катастрофическим для обоих кордонов, выстроенных в низовьях Ачипсе
на самой пойме!
моренного вала, за которым вверх по течению простирался бы древнеледниковый
трог, мы не обнаружили. Могло ли быть, что тут и не существовало ни ледника
ни трога? Вряд ли. Морена была, видимо, размыта, а трог в мягких глинистых
сланцах мало отличался от обычного профиля речной долины, какие
вырабатываются в этих податливых породах.
встретить все, как в учебных схемах,- террасы, морену, трог,- а природа
оказывается сложнее * и являет взгляду комбинации, вовсе не предусмотренные
учебником. Что ж, изучим ее такою, как она есть,- не подтасовывать же факты
под концепцию! А может, новые факты помогут улучшить и самую теорию?
застала очередная ночь... Кончились взятые с собою продукты, и мы кормимся
прошлогодними чинариками - буковыми орешками, еще не успевшими сгнить.
Ачипсе. Наш взгляд уловил на стволе бука на левом берегу реки большую
зарубку. Прохожу вправо - заросшая, но не вызывающая сомнений тропа,
методично меченная зарубками. Она ведет косогором правее на подъем к
перемычке, соединяющей Ачишхо с Чугушом.
тропы, поднимающейся на Ачишхо. Используем неожиданную возможность и
выбираемся к метеостанции по вновь найденной дороге. Она выныривает из
маскирующего ее высокотравья на первую из известных мне тропок Ачишхо перед
Острым перевалом. Не чудо ли, что еще даже на этом, столько раз посещенном
хребте мне суждено делать подобные находки?
ведет.
нужно было посетить, и естественно, что мы воспользовались вновь найденной
тропой. Перейдя Ачипсе, она действительно вывела на водораздельную
перемычку, ту самую, по которой между Ачишхо и Чугушом бежал поперек
продольного желоба главный водораздел Большого Кавказа. Справа покоилась
знакомая теперь до мелочей лесистая долина Ачипсе, а слева такая же
густолесистая, поросшая пихтами, долина реки Березовой *, впадавшей в Белую.
по коньку между покатостями Кубани и Черноморья. Такой важный,
общекавказского значения водораздел - и никакого величия. Ноги давно уже
ощутили, что на гребневой тропе то и дело попадаются щебнистые высыпки
черных глинистых сланцев. Это подтверждало, что хребет, словно дамба,
пересекает здесь поперек тот же огромный сланцевый желоб, по которому текут
и нижняя Ачипсе, и Мзымта выше Красной Поляны, и Аватхара, а северо-западное
продолжение того же дола дренируется рекой Березовой. Получалось, что
продольный передовой желоб переходил здесь с южной покатости Кавказа на
северную, а главный водораздел соскальзывал с вершин Главного хребта и
пересекал дол так же поперек, как и Ахукдарская перемычка от Кардывача к
Ацетуке. Там по поперечному "мосту" проходил водораздел Мзымты и Бзыби, а
здесь на перемычку угодил даже главный раздел вод Кавказа! А ведь она куда
ниже Ахукдарской. Та - луговая, кругозорная, гордая. А эта, ачишхо-чугушская
связка, псовеем не поднимается выше границы леса. Сланцы тут были так
податливы, а новейшие поднятия так слабы, что пологий гребень имеет высоту
всего 1600-1700 метров. Тропа идет в густом пихтарнике, и дали-глуби долин
Ачипсе и Березовой лишь угадываются за чащами стволов.
было местным произношением слова "Березовая", звучавшего как "Березовая".
Причиной столь странного ударения была, как нам объяснили в заповеднике,
фамилия заблудившегося на этой реке инженера Березовского. Так или иначе, а
на картах пишут просто Березовая.
лагеря - он стоял на перевальном перегибе тропы из долины Ачипсе в
Березовую. Двое суток просидели в этом лагере, пережидая проливной,
казалось, нескончаемый дождь (выручил палаточный тент, образовавший в
сочетании с развалинами подобие шатра).
дня, круто поднялись лесом и криволесьем на водораздельный отрог Чугуша,
Подъем вынес нас на привольное и пологое луговое плечо, выдвинутое в долину
мысом. Десятки раз с тихой завистью смотрел я на него с Ачишхо. Море цветов
окружало груды камней - развалины старых Османовых балаганов. Неплохой вкус
был у вездесущего Османа!
человеке. Именно Осман построил первую колесную дорогу мимо Эстонки к устью
Ачипсе. По ней возили тес и бревна для строительства Охотничьего дворца.
рубил, хорошо продавал, хорошо наживался. Никто его не любил, но все
уважали.
был, даже на Агепсте был. (Осман, никакой не альпинист, покорил Агепсту? А
мы-то рекламировали ее как неприступную, никем до сочинского альпиниста
Пьянкова не побежденную!)
черешню, упал и разбился. Такая судьба потому, что он злой был, хотя и
храбрый...
следов: россыпи "козьих орешков" - турьего помета. А вот и сами туры. По
верховьям речки Туровой раздался дробный стук камнепада - это скакал
спугнутый нами табун. Как приятно было насчитать в нем сразу сорок голов!
Вскоре заговорили камни и слева от гребня. Ого, да здесь население еще гуще!
Двадцать, пятьдесят, сто, сто пятьдесят шесть голов туров пришло в движение
при нашем появлении в правом истоке Березовой! Никогда еще вокруг нас не
дышал такой девственностью, таким обилием зверя заповедник.
Чугуш-Ассарскому хребту. Вершина Чугуша высится не на главном водоразделе
Кавказа, а на его северо-западном отроге, хотя и более высоком, чем самый
водораздел.
привычно связываем с этим понятием и его осевое положение в горной системе,
и наибольшую высоту, и водораздельное значение. Но вот перед нами участок,
где у Большого Кавказа в сущности нет единого главного хребта. Он прорезан
здесь верховьями Березовой, а еще восточнее - верховьями Лауры, Бзерпи,
Пслуха, распался на отдельные звенья, так что главный водораздел Кавказа не
один раз, а многократно соскальзывает с хребта на хребет.
ледников, в том числе один, отсутствующий на карте; далеко внизу глубокая
луговая, а еще ниже и дальше лесистая долина верховьев реки Киши. И тут
продолжаются наши "малые открытия"... На зубчатом гребне напористый, ни на
секунду не стихающий ветер - прячемся от него за отдельные выступы скал и
каменюки гребневых россыпей.
в этой стороне творится что-то совсем неладное: отсутствует встающий слева
огромный пик, едва не достигающий трех километров высоты... Кажется, еще
один останец ледникового обтекания. Займемся этим районом при восхождении на
Ассару.
еще при первом моем подъеме на Ачишхо. Как нечто грозное, недоступное,
загадочное вставал тогда Чугуш. Думалось, что и невозможно покорить его.
Заповедное царство, куда ни маршрутов, ни троп...
приметы заповедности имели вполне прозаический облик. Даже гребень был
усыпан орешками турьего помета. Большой новизны мы тоже не испытали - это
после того, как побывали и на Лоюбах, и на пике Кардывач, и на Ацетуке, и на
стольких Аишхах.
облачка, море синело трехкилометровой стеной, как на ладони был виден берег
- в мерцающей дымке угадывалось скопление зданий Сочи. Ну, конечно, Сочи -
Посняков Андрей
Буркатовский Сергей
Орлов Алекс
Никитин Юрий
Сапковский Анджей
Пехов Алексей