никакого не имел, что делать. Оставить ее здесь нельзя, вернуть к родным
пенатам - тоже. Действительно, что ли, остается Питер?
подошел к двери номера, осторожно стукнул, вошел.
отозвалась Ника. - Я сидела и ждала, сейчас уже третий...
здесь же.
можно в брюках и свитере?
- Игнатьев улыбнулся. - Пошли, авось пустят...
камнем, народу оказалось совсем мало. Официанток, впрочем, тоже не было
видно. Наконец появилась одна, приняла заказ и так же не спеша удалилась.
алюминиевой чеканки декоративное панно над эстрадой. - Тебе нравится камень
в интерьере?
вообще нет, ничего. Модерново, во всяком случае. Все-таки, прогресс свое
берет - заметила, у меня в номере висят два эстампа? Я ведь помню времена,
когда в гостиницах нельзя было увидеть ничего, кроме мишек и богатырей... А
тебя что, интересует архитектура?
знаешь, это один мальчик из нашего класса. Хотя я о нем тебе рассказывала!
школу - надеялся узнать что-то от твоей преподавательницы литературы...
уехала по семейным делам. В общем, мы стояли в коридоре, а тут началась
перемена, и я его увидел - думаю, это был твой Андрей. Я еще обратил
внимание, что он похож на мать.
в том, что он после моего возвращения - в августе - стал вдруг как-то
совершенно по-другому ко мне относиться... Ну, в общем, мы поменялись
ролями, понимаешь? Нет, он ничем прямо не проявил, но я почувствовала сразу.
Это ведь сразу чувствуешь. И если Татьяна Викторовна тоже заметила -
конечно, она не стала бы вас знакомить...
всерьез.
впечатления легкомысленного парня.
искусства, вообще не существует. По-моему, он просто фанатик или одержимый -
вроде Ван-Гога или Микеланджело.
родился где-то за границей, не то долго там жил. С мамой Андрея - ну, вот с
этой нашей Татьяной Викторовной - он познакомился во время войны, они в
Германии были вместе в лагере.
тарелку, она глянула на Игнатьева и покраснела.
женой вечно спешат куда-то, утром опаздывают, потом Славе нужно в техникум,
- словом, едим наперегонки. Мама говорила всегда, что это неприлично...
учится твой брат?
оторвавшись от посторонних мыслей. - Вон, напротив, здание с колоннами.
ответить мне на один вопрос - только честно?
просила.
о маме... тоже? Просто не понравились - и все?
ответить коротко - да или нет. А добавить к этому можно многое.
как-то жаль. Теперь - обоих. Раньше мне было жаль только Елену Львовну,
потому что... ну, ты понимаешь. Ей ведь это действительно... непереносимо
тяжело. Ну, а... Иван Афанасьевич произвел на меня впечатление совсем
другое. Пожалуй, что я заметил в нем прежде всего - это страх. Ты понимаешь?
Он панически боится, чтобы вся эта история... с твоим отъездом, я имею в
виду... чтобы она не получила огласки...
напряженным, сдавленным голосом. - Вот чего он... боится. Знаешь что,
принеси немного вина, только сухого.
несколько глотков, иначе...
откупоренной бутылкой "Гурджаани". Едва он наполнил Никин фужер, она
схватила его и, не отрываясь, выпила до дна.
сам, мне просто хотелось немного успокоиться и вообще выпить за твой приезд.
Так ты сказал, что отца тебе тоже жалко. Почему? Ты знаешь, что это он
потребовал от мамы отдать Славу в детдом?
оправдываю. Потребовал он, но сделала-то это все-таки она. Так как же мне
теперь жить - зная такое о родителях? Ну как, скажи?
тоже... все утешают. Да как вы все можете! - воскликнула она вдруг,
подавшись к Игнатьеву через стол. - Как вам не стыдно! Вы просто привыкли
все, понимаешь, привыкли мириться с чем угодно - с любой ложью, с любой
подлостью самой страшной! Я и про себя говорю, я тоже не обращала внимания,
- у нас все ребята в школе к этому так и относятся: прочитают что-нибудь -
"а, трепотня", только посмеиваются; показуха эта с успеваемостью - "три
пишем, два в уме", - тоже все знают, посмеиваются; а когда в младших классах
макулатуру или металлолом собирают? Один класс соберет, сдаст, потом из этой
же кучи снова тянут взвешивать, - зато школа выходит на первое место в
районе, - и все смеются... Погоди, не перебивай, я знаю, что ты хочешь
сказать, - я ведь говорю тебе: я тоже смеялась, я ничуть не лучше других, но
просто должны же когда-то у человека открыться глаза, Дима! Ты вот обиделся,
когда я сказала тебе, что не верю больше никому, - но как я могу верить, ну
скажи? Вот ты говоришь - любовь; а у нас в классе у половины родители или
развелись, или разводятся, или вообще как-то так... Ну, ты знаешь, девочки
любят посплетничать друг о друге. Я до сих пор думала, что вот какая у меня
хорошая семья, - а что оказалось? Так кому я теперь могу верить, ну скажи?
Но реагировать на них можно по-разному, ты же понимаешь. Можно просто сидеть
и скулить - "ах, до чего все вокруг мерзко", - это, кстати, легче. Но ведь
оттого, что ты, я и все, у кого "открылись глаза", будут сидеть и скулить,
лучше-то вокруг не станет - ты согласна? А может быть, все-таки лучше не
скулить, а что-то делать?
действительно, таких много. Но ты делаешь из этого вывод, что настоящей
любви вообще нет, а мне думается другое: просто люди не дают себе труда
любить по-настоящему.
труд.