но...
угольнике между Узбекистаном и Афганистаном. По прямой линии от Ашхабада
до нее было семьсот двенадцать километров, от Ташкента - четыреста девя-
носто, от Душанбе - двести шестьдесят. Поэтому борт, выполняющий спец-
рейс с группой и техникой для операции "Пески", приземлился в душанбинс-
ком аэропорту.
нию даже по кратчайшему пути. Генерал Верлинов задействовал старые связи
в министерствах безопасности Таджикистана, Узбекистана и Туркмении, од-
нако до последнего не был уверен в успешном прохождении двухсотшестиде-
сятикилометрового маршрута.
собицами. Помощник президента по делам национальной безопасности и ста-
рый приятель Дайр заверил, что все будет хорошо, однако Верлинов
подстраховался, подкрепив полученное обещание российским мотострелковым
батальоном, оцепившим место разгрузки военно-транспортного самолета и
сопроводившего группу до границы.
вий провели по своей территории.
специальной группы на место.
резать будем, плов делать будем, все как положено...
ратном европейском костюме, золоченых очках, наблюдая за разгрузкой, все
время улыбался. Он умел определять номенклатуру военных грузов даже в
ящиках, брезентовых чехлах и под маскировочной сетью.
баранину, улыбаясь, поднимал наполненный водкой стакан, адресуя учтивые
слова сотрапезнику - бородатому крепкому человеку в национальной одежде
с обветренным, обожженным солнцем лицом.
цами. - Больше десяти. Снайперские винтовки, "стингер", еще какая-то
труба, вроде гранатомета... Пистолеты двадцатизарядные, гранаты... Маши-
на под брезентом, что-то непонятное в ящике, бурильная установка, тоже
замаскированная...
освобождение Таджикистана.
проекты. И сюда он неспроста людей послал. Что-то затевает на границе...
ламское освобождение Таджикистана.
публики, и вооруженные отряды, укрывшиеся в Афганистане, поддерживало
тесные контакты с моджахедами генерала Дустума.
ловек становился видной фигурой в новом руководстве страны. Пока же он
обдумывал материальные, военные и политические выгоды от нападения на
дерзко проникших в их края неверных.
ный за контакты с местным населением Сайд на родном языке охотно расска-
зывал всем желающим, что экспедиция ищет воду. Такое объяснение очень
правдоподобно и легко принимается за правду: там, где страдают от жажды,
свято верят в чудо - бьющий из песка фонтан бесценной жидкости. Все, что
поддерживает надежду, принимается без особых размышлений.
того, как Васильев перед расчехлением грузов настоял на их возвращении в
город, благодарно уверив, что необходимости в дальнейшей помощи нет.
к лагерю "искателей воды", он подумал бы, что снимается кино: буровая
установка с иностранными надписями, потрепанный "Додж" с номерами штата
Калифорния, два человека - высокий рыжий европеец и сухощавый азиат в
явно ненашенском облачении: ярко-оранжевых касках и синих полукомбинезо-
нах - центральные фигуры происходящего, именно вокруг них суетились то
ли ассистенты режиссера, то ли операторы. Единственное, что не вписыва-
лось в версию киносъемки, - отсутствие кинокамер и большой отряд охраны,
по численности почти вдвое превосходящий основную группу.
герь, контролируя подходы к нему. Сами они оставались практически неза-
метны даже с десятка метров, но у аборигенов не было никаких шансов уви-
деть происходящее возле буровой установки.
линдрика, окуляр которого имитировал видоискатель видеокамеры. - Саксаул
в кадре, а его никак не спутаешь с креозотовым кустарником.
муфляже, на голове широкополая шляпа с пробковой прокладкой и вентиляци-
онными отверстиями, темные очки, лицо успело обгореть. Пистолет он носил
скрытно, под комбинезоном, карман над коленом оттягивала граната.
ного идентификационного признака. Угол падения тени, приметный бархан
или такыр, промелькнувшая кобра могли выдать подлинное время и место
действия.
"геолога" расспросами о приметах и характерных особенностях "Доджа", ти-
пе шин, одежде, погоде в этот сезон. Уже два дня инсценировщик не мог
подобрать безупречную композицию.
рогу и первый день он пил только чай.
тогда нормально! - крикнул помощник Богосова, и тот направился апробиро-
вать своим окуляром новую точку.
холодильника бутылку, плеснул в пластиковый стакан и быстро выпил. Гип-
нотизер Верлинова за несколько дней привел его в норму, он спокойно пе-
ренес перелет и суточное продвижение через территории трех республик.
Внезапно вновь накатила мутная волна страха и душевных переживаний. Он
знал: всему виной возвращение туда, куда возвращаться нельзя. Ведь то,
что остальным казалось инсценировочной площадкой, для него являлось кус-
ком прошлой жизни.
дорожной полиции штата Калифорния. И пески вокруг были песками Мохаве.
Но если машина специально сделана похожей, а номер искусно изготовлен в
лаборатории КГБ, если за тентом палатки вовсе не Мохаве, а тщательно по-
добранный уголок на противоположной стороне земного шара, то кто есть он
сам?
с трудом. Еще труднее оказалось удержать ее внутри.
му? Ведь Чен мертв. Он сам убил Чена. Пусть без умысла - это дела не ме-
няет. Чен не был кадровым сотрудником Центра, значит, его жизнь не шла
ни в какое сравнение с жизнью майора Свиридова.
тыням Большого Бассейна он привык к другому имени и здесь представлялся
им.
Значит, крови товарища на нем нет... Он убил только того парня, который
пришел за их жизнями. Самооборона. Обычная самооборона. А с Ченом - нес-
частный случай. Да.
он не смог. Только успел выбежать из палатки. Вытерев рукавом рот, огля-
делся. Двое громил из "Альфы" смотрели на него с нескрываемым презрени-
ем.
- Он сделал дойной коровой ближайший бар и пил там с утра до вечера. А
заодно сдаивал молочко - слухи и сплетни, которые передавал в Центр как
агентурную информацию.
Моей дойной коровой был атомный полигон в Неваде, - почти прошептал он.
- А молочком - дейтериевая бомба с лазерной накачкой. Ясно? Только сами
понимаете...
куски, он может ожить? Хотя откуда вам знать!
подальше? Я сказал это! Почему ты вернулся? Почему?
шел в сторону.