Чтение 63–й страницы книги ~Двойной капкан~

форме: - Вам повезло.

С. знал о перегрузках, какие испытывают пилоты этих машин, так что не
очень-то обрадовался своему везению. Но поделиться своими сомнениями ему
было не с кем и некогда. Его провели в какую-то комнату, примыкавшую к
ангару, предложили раздеться до белья, усадили в кресло и облепили
датчиками. Человек в белом халате кивнул:

"Нормально. Но не больше трех "ж". И не успел С. сообразить, что три "ж"
- это уровень перегрузки при наборе скорости, как его облачили в костюм,
напоминающий космический, водрузили на голову гермошлем, вывели к самолету и
усадили в кресло позади пилота. Фонарь над его головой надвинулся, превратив
аэродромные огни из ярко-желтых в синие.

- Как дела, парень? Нормально устроился? - прозвучал в гермошлеме голос
пилота.

- Да, все в порядке, спасибо, - поспешно ответил С.

- Ты только никаких ручек не дергай. И кнопок не нажимай. Просто сиди и
лови кайф. Проверка связи закончена. Прошу разрешения на взлет.

- Взлет разрешаю.

Самолет вырулил на начало полосы, взревел турбинами и почти вертикально
взмыл вверх. С. почувствовал, что щеки его сдвинулись к ушам и натянулась
кожа на лбу. В правую боковину фонаря снизу ударило солнце. Самолет шел явно
на север.

- Нормально? - снова спросил пилот.

- Терпимо. Куда мы летим?

- Скоро узнаешь.

Но и через полчаса, когда самолет резко пошел вниз и приземлился на
каком-то военном аэродроме, С. только по заснеженным сопкам и белесым, как в
петербургские белые ночи, облакам смог понять, что они где-то на широте
Петрозаводска. Здесь самолет уже ждали. С С. сбросили его космический
костюм, поверх его обычной одежды напялили камуфляжный бушлат и усадили в
выстуженный ночным морозцем трюм военно-транспортного вертолета. Еще спустя
сорок минут вертолет сделал широкий круг над каким-то маленьким городком
посреди озер и опустился на площадку возле обычного провинциального
телецентра. Бортмеханик открыл дверь, спустил трап и сказал:

- Приехали.

Он подал С. его спортивную сумку и добавил:

- Интересно было на вас посмотреть.

- Вы меня знаете? - спросил С., не лишенный, как и всякий журналист,
тщеславия.

- Дак кто ж вас не знает? - ответил бортмеханик. - Каждое воскресенье
лапшу на уши вешаете. Не захочешь - дак все одно узнаешь.

- Почему это лапшу? - искренне обиделся С., но бортмеханик уже скрылся в
трюме.

Возле трапа С. поджидал немолодой сухощавый человек в штатском с седыми,
коротко подстриженными волосами.

- Полковник Голубков, - представился он, пожимая С. руку. - Рад вас
видеть, Евгений Павлович.

- Где мы? - спросил С.

- Этот городок называется Полярные Зори. Говорит вам что-нибудь это
название? Здесь находится Северная атомная электростанция.

- Теперь вспомнил, - сказал С. - А где же она?

Полковник показал в сторону от города, там над белесой водой озерца
возвышались белые корпуса, увенчанные двумя высокими трубами. На верхушке
одной из них помигивал красный огонь.

- Может быть, хоть вы, полковник, объясните мне, что происходит? -
спросил С.

- Сейчас все объясню, - пообещал Голубков. - Только отдам кое-какие
распоряжения по хозяйству. Капитан Евдокимов! - окликнул он одного из
молодых людей. - Задача ясна?

- Так точно, Константин Дмитриевич.

- Тогда - с Богом!

Капитан Евдокимов подал знак рукой, человек пятнадцать крепких молодых
людей в камуфляже и с короткими автоматами на плечах скрылись в вертолетном
трюме, тяжелая машина поднялась и боком ушла на север.

Полковник Голубков проводил взглядом удаляющийся вертолет, оглянулся на
корпуса АЭС, с недоумением пробормотал:

- Чего-то не пойму. Почему эта лампочка мигает? Красная, на трубе? Раньше
вроде бы не мигала.

- Контакт, возможно, плохой, - предположил С., - или вот-вот перегорит.

- Может быть, - согласился Голубков. - Пойдемте, Евгений Павлович. Я
покажу вам ваше рабочее место.

- Мне предстоит здесь работать?

- Да. И это очень ответственная работа. Возможно, самая важная из всего,
что вы делали до сих пор.

Он провел С. по коридорам телестудии и открыл дверь, над которой был
укреплен плафон с надписью "Микрофон". Это была эфирная студия, надпись
загоралась, когда шла передача. Сейчас она не горела. Полковник пропустил
гостя вперед и зажег в эфирной верхний свет. С. ахнул: это была точная копия
его студии в Останкино, из которой он каждое воскресенье вел свои передачи.
Один в один. Разве что размером чуть меньше. Но - тот же стол, те же
мониторы на заднем плане, по которым транслировались остальные программы,
тот же телефон связи с режиссерским пультом, И даже кресло такое же.

- Садитесь, - предложил Голубков. - Сейчас придут оператор и режиссер, вы
скажете им, что и как нужно делать. А пока посмотрите материалы, которые вы
должны выдать в эфир. Передача начнется в шесть ноль-ноль по московскому
времени.

- В шесть начинает работать только OPT, - напомнил С. - По сетке "Доброе
утро".

- Сегодня в шесть ноль-ноль будут работать все каналы. И утро будет не
слишком добрым. Вот текст для начала. Подправьте, если что не так.

С. прочитал:

- Внимание! Работают все телеканалы Центрального телевидения. Через пять
минут будет передано сообщение чрезвычайной важности.

- Здесь должна быть пауза, - объяснил появившийся в эфирной молодой
человек с аккуратной черной бородкой, делавшей его не старше, а, наоборот,
моложе. - Юрий, - представился он. - Программный режиссер, я буду вести
передачу. А это наш студийный оператор. Коля.

Оператор был тоже молодой, но толстый и флегматичный, как все операторы.

- В паузу я предложил бы дать кусок из "Лебединого озера", - продолжал
режиссер. - Это сразу создаст у зрителей определенный настрой.

- А у нас что - очередное ГКЧП? - спросил С.

- Хуже, - ответил полковник Голубков. - Но Лебединое озеро - стоит ли?
Фарсом попахивает. Может, лучше дать просто часы?

- Можно и часы, - согласился режиссер.

- Прочитайте следующий текст, - попросил Голубков столичного гостя.

- Тоже вслух и на полном серьезе, - добавил режиссер. - У нас не будет
времени для трактовых репетиций.

- Ладно, работайте, а я, это, покурю пока, - сообщил оператор, выходя из
эфирной. - Я рядом, на площадке, кликнете, когда буду нужен.

С. взял из папки второй лист.

- Внимание! Передаем экстренное сообщение, - прочитал он. - Сегодня ночью
группа чеченских боевиков из армии освобождения Ичкерии во главе с
командующим армией полковником Султаном Рузаевым захватила первый энергоблок
Северной атомной электростанции, самой крупной АЭС на Кольском
полуострове... Что за фигня?

- Читайте, читайте, - кивнул Голубков.

- ...заминировала его и захватила в качестве заложников весь
обслуживающий персонал. Полковник Султан Рузаев предъявил Президенту,
правительству и Государственной Думе России ультиматум. Он передал нам
видеопленку с записью его ультиматума, а также видеопленку с репортажем
Си-Эн-Эн о захвате и минировании станции. Полковник Рузаев потребовал, чтобы
эти видеоматериалы были показаны по всем каналам Центрального телевидения.
Мы вынуждены выполнить это требование... Невероятно! - сказал С. - Я не могу
в это поверить!

- Вы и произносите текст так, будто не верите в реальность страшной
угрозы, - решительно заявил режиссер Юрий. - Никуда не годится. Прочитайте
еще раз. С наполнением!

- Вы будете указывать мне, как вести себя перед камерой? - возмутился С.

- Извините, Евгений Павлович, я уважаю вас как профессионала. Но уважайте
и мою профессию. В Москве вы можете мекать и бекать, но за качество передач
из этой студии отвечаю я.

Неизвестно, чем закончилась бы эта перепалка, но тут в эфирной появился
телеоператор и обратился к полковнику Голубкову:

- Константин Дмитриевич, там, это... красная лампа на вентиляционной
трубе. Ну, на первом энергоблоке.

- Что - лампа? - поторопил Голубков.

- Ну, мигает.

- Видел. И что? Возможно, искрит контакт.

- Это не контакт. Я, это... Ну, я на флоте служил. Сигнальщиком. И
радистом. Это не контакт. Это код. Сигнал вызова.

- Быстро! - скомандовал Голубков и первым выскочил на лестничную
площадку, из окна которой были видны корпуса АЭС.

Следом кинулись оператор с режиссером, а за ними и С. с неторопливостью
важного столичного гостя.

- Читай! - приказал Голубков оператору. - Можешь?

- Я, конечно, давно, это самое...

- Да читай же! Что сможешь!

- Знак вызова. Какой-то Пастух вызывает какого-то дядю Костю. Просит
подтвердить, что это, вызов понят.

- Как подтвердить?

- Ну так же. Мигнуть. Кто такой дядя Костя?