моих покоях, что в Замке-на-Закате, когда я, проснувшись после
двадцатичасового восстановительного сна, сидел в постели и жадно поглощал
обильный завтрак.
возле меня, пока я находился без сознания, и тётя Помона, самая искусная в
Сумерках врачевательница, с чьей помощью я так быстро оклемался.
тоже сделал соответствующее движение, хотя по-настоящему вставать не
собирался. Как я и ожидал, Янус жестом велел мне оставаться в постели и
продолжать завтрак, а сам расположился рядом с кроватью в мягком плюшевом
кресле, освобождённом для него Пенелопой. Он неторопливо раскурил свою
неизменную трубку из красного дерева и лишь затем спросил:
улыбнуться как можно бодрее. - Я почти в полном порядке.
на меня своими бойкими чёрными глазами. - Но я интенсивно накачиваю его
витаминами, так что скоро он будет в норме. А пока я решила оградить
Артура от всевозможных посетителей.
наедине.
открытое окно, за которым виднелось серое мглистое небо вечных сумерек, и
медленно проговорил:
знал, что отвечу на любой его вопрос - без малейшего нажима с его стороны,
просто по привычке слепо доверять его суждениям, во всём полагаться на его
опыт, знания и мудрость. Янус крайне редко проявлял властность, хотя он
выглядел весьма внушительно, надевая на себя маску грозной непреклонности.
Ему почти никогда не приходилось повторять свои распоряжения дважды или
повышать голос, обычно он выражал свою волю в форме пожеланий - и все
тотчас бросались исполнять их с большим рвением и энтузиазмом. В Сумерках
(и не только в Сумерках) он был непререкаемым авторитетом, и остальные
беспрекословно повиновались ему. Так повелось ещё с незапамятных времён;
это казалось настолько естественным, что никому даже в голову не приходило
задаваться вопросом, на чём же в действительности зиждется его
безграничная власть над людьми. В Стране Вечных Сумерек не было
официального наследника престола. Когда-то, в давние времена, этот титул
существовал, но постепенно он утратил в глазах людей всякий вес, стал
считаться архаизмом, а потом и вовсе канул в лету. Янус пережил стольких
своих наследников, что в конце концов все уверовали, что его правление
будет длиться вечно.
всём, что случилось со мной с момента моего исчезновения. Повесть моя не
отличалась стройностью композиции, местами я очень спешил, перескакивая с
одного на другое, местами вдавался в ненужные подробности, но дед слушал
меня не перебивая.
если подчас они несли откровенный вздор, пускались в пространные
псевдофилософские рассуждения, ударялись в длиннющие сентенции. Когда я
делал паузу, чтобы перевести дыхание или поглотить очередную порцию
завтрака, Янус не вставлял никаких замечаний, а молча ждал продолжения,
пыхтел трубкой и всё так же смотрел в окно, лишь изредка обращая на меня
свой острый, проницательный, будто читающий все мои мысли взгляд.
непродолжительного молчания, сказал:
претендовать на корону Света. Но не потому, что ты обладаешь огромным
могуществом; в конце концов, формальный титул не придаст тебе большей
силы, чем ты имеешь. Другое дело, как ты используешь свой потенциал. Лично
я считаю, что сейчас твоё место в Срединных мирах, коль скоро скрыть их
существование уже не представляется возможным. К тому же мне совсем не
понравилось то, что ты рассказал о той девушке, Бронвен; да и твой друг
Колин Лейнстер не внушает особого доверия - он чересчур импульсивен. Так
что тебе есть чем заняться, кроме как оспаривать отцовский престол. По
моему разумению, ключ к стабильности и равновесию во Вселенной находится
там, на третьем полюсе существования, у Истоков Формирующих.
полегчало.
основания Дома у Источника.
можешь вызвать свой Образ. Хотелось бы посмотреть, что он собой
представляет... Нет, нет, не пытайся, побереги свои нервы. Ещё успеется,
ведь я терпелив и умею ждать. Просто меня интересует, аналитическая это
мощь, как у Порядка и Хаоса, или же синтетическая, как у Формирующих.
полиморфна, конкретная форма её проявления зависит от обстоятельств. В
связи с этим я испытываю определённые трудности при общении с Образом.
одного языка; каждый раз возникает потребность в использовании чужеродных
грамматических форм, что при отсутствии системы ведёт к резкому снижению
эффективности. В ближайшее время я вплотную займусь прикладной
лингвистикой, попытаюсь разработать схему "мирного" сосуществования разных
языков в пределах одной конструкции, составлю словарь ассоциаций... В
общем, что-нибудь да придумаю.
К сожалению, математика не моя стихия. Я слаб в точных науках.
у своих комплексов.
вдвойне.
во-вторых, он был совершенно прав относительно моей закомплексованности на
почве математики.
дело с Дианой, которая уже в шестнадцать лет решала в уме нелинейные
дифференциальные уравнения в частных производных?..
с силами как искусство, а не как науку. Я предпочитаю отдавать приказания
Образу словами, а не плести вокруг него паутину из абстрактных символов...
- Тут я умолк. Мои слова о словах (извините за каламбур) вызвали у меня
цепочку ассоциаций, которая привела к мысли, которой я после недолгих
колебаний решил поделиться с дедом. - И вот ещё что. Мне кажется, Источник
первозданнее других стихий. Если верна гипотеза Большого Взрыва, в огне
которого родилась Вселенная, то Источник был субъектом её творения. Именно
он изрёк Первое Слово, разделившее изначальный Абсолют на Порядок и Хаос,
чьё противостояние в свою очередь вызвало к существованию Внешние миры -
Экватор и Полярные Зоны.
мгновение сверкнули.
разумен.
глубин, чтобы сдерживать натиск Карателя. И чем больше я над этим думаю,
тем больше убеждаюсь, что это не было лишь игрой моего воспалённого
воображения. Источник действительно разумен.
коллективного сознания, они способны мыслить только общими категориями,
частности им недоступны. Для них "я" - пустой звук, у них нет личности.
было не до того. Но одно несомненно: он думал как личность, как
полноценная и осознающая себя личность.
несколько секунд, затем потупился.
высший разум, стоящий у начала всего сущего, то Источник при таком
толковании является Богом. Это вызывает у меня смешанные чувства.
особо приближённого к Престолу Господнему. Для меня это слишком большая
ответственность... Как, впрочем, и для любого другого человека.
хрупкие плечи Пенелопы? - спросил Янус.
что есть)