Чтение 63–й страницы книги ~Армагед-дом~

- А хочешь... завтра позовем в группу большую собаку?

Младшая уже молчала, глядя на Лидку круглыми голубыми глазами. Старшая
всхлипывала.

- А хочешь посмотреть, кто живет в умывальнике?..

Она работала здесь уже полгода. Ночной няней, с семи вечера до семи утра.
Каждый день. За небольшие, но стабильные деньги.

Двухлетний Андрей обретался тут же, в ясельной группе. Вечера проходили в
заботах, зато день оставался свободным; теперь у Лидки был свой стол в академии,
письменный стол в сыром и неотапливаемом кабинете. И допуск в вычислительный
зал.

Она работала.

Из десяти разнообразных математиков, с которыми Лидка по очереди пыталась
наладить сотрудничество, вкалывать "за идею" согласился один. Молодой парень
двадцати трех лет, выпускник политехнического института, Костя Воронов. Костя
был вторым после академической дамы человеком, которого Лидка- под страшную
клятву о нераспространении- посвятила в свои планы.

Костя был чем-то похож на Максимова. Но теперь, по прошествии почти четырех
лет, Лидка научилась не принимать такое сходство близко к сердцу.

В первые же дни совместной работы Лидка убедилась, что в лице Кости судьба
явила ей одну из самых искренних, самых широких своих улыбок.

Костя как будто сошел со страниц детского фантастического романа-
классический ученый-растяпа, скромный гений, человек не от мира сего. За время
своей учебы в политехе он дважды болтался на грани исключения. Уже получив
диплом, он никак не мог устроиться на работу: на момент их с Лидкой знакомства
Костя занимал почетную должность ночного сторожа на каком-то мелком складе.

С пятнадцати лет он придумывал и разрабатывал какие-то программы для
вычислюхи, и одна из них как нельзя лучше подходила к задачам по
мультифактор-ному анализу. "Несите все, - сказал Костя Лидке. - Любые сведения.
Вплоть до излюбленных словечек-паразитов, вплоть до оценок в табеле за первый
класс. Собственноручные автографы, детские рисунки, отпечатки пальцев. Все, что
раздобудете".

- ...Пусти зайца-молодца в Малые Воротца, небо красненько, травка
черненька, злая глефа на пороге, уноси, зайчишка, ноги, лиска, мишка, воробей,
ну-ка спрячемся скорей...

Сосредоточенный Андрей (в свидетельстве о рождении Лидка записала
"Андреевич") сидел на ковре, перед ним горкой лежали туловище пластмассового
пупса, отдельно голова и четыре конечности. "Врачом будет", - подумала Лидка без
особого энтузиазма.

...Исходная Лидкина посылка была доказать, что Ворота являются фактором
направленного отбора. А вот по какому признаку - гм, хотелось бы выяснить.

Она поднимала архивы ЗАГСов, соцстраха и ГО. Ее интересовали не все
погибшие во время эвакуации, а только те из них, кто не пережил своего первого
апокалипсиса. Люди младшего поколения, так и не оставившие потомства.

Таких, как ни странно, было неожиданно много. Почти сорок процентов от всех
погибших, притом, что молодежь и бегает быстрее, и легче переносит физические
нагрузки. Еще сорок процентов составляли пожилые люди и старики, для которых
апокалипсис был третьим-четвертым. И около двадцати процентов- все остальные.

По ночам Лидке снилось огромное дерево, из толстых черных веток которого
лезли под солнце молодые побеги. И некто с садовыми ножницами аккуратно подрезал
их, придавая свободному гиганту форму садового куста. Не просто стриженного, а
стриженного прихотливо...

Каждая отстриженная веточка - имя. Вот, например, Сотова Яна Анатольевна,
первый год пятьдесят третьего цикла - двадцать первый год пятьдесят третьего
цикла. Или сын академической дамы, Дорожко Виталий Николаевич, второй пятьдесят
четвертого - двадцать первый пятьдесят четвертого. И таких карточек- ящик за
ящиком, полка за полкой, вот уже несколько шкафчиков накопилось.

По каждой "отрезанной ветке" она собирала максимальное количество данных.
Цвет глаз, волос, рост, вес. Особенности характера, склонности, успеваемость в
школе. Данных не было, приходилось выцарапывать их буквально по крупице,
приходилось разыскивать бывших учителей, встречаться с ними под видом
корреспондента (многие верили) и расспрашивать о погибших школьниках, как если
бы они были живыми.

Лидка разыскала данные и по своим бывшим ученикам. Только из максимовского
класса погибли семеро (проклятый Стужа! проклятый апокалипсис!). Беленькая кукла
Вика погибла тоже, а вот о дочери гэошника Тоне Дрозд сведений не было.
"Выжила,- подумала Лидка. - Такие всегда выживают".

И она добавила еще семь карточек в свой архив. И в тот день не стала больше
работать, поехала к морю и долго сидела, глядя на ползущие вдоль берега баржи...

Весь собранный материал она несла Косте. "Еще, - говорил тот. - Мало. Для
статистической подборки в самый раз. Для настоящего мультифактор-ного-мало..."

Двухлетняя упрямая Юля стояла посреди группы, и вокруг ее тапочек
растекалась лужа; возле шкафчика шла активная торговля, торговались толстенький
Вовка и рева Аллочка.

- Взвесьте мне еды.

- Хлеба или огурцов?

- Огурцов.

- Вот, пожалуйста... Чего еще?

- Еще еды.

- Еще огурцов?

-Да!

Маленький Андрей, позабыв про расчлененного пупса, поднялся на ноги и
неотвратимо, как возмездие, зашагал к домику из кубиков, только что сооруженному
его ровесником Толиком. Толик почуял опасность, схватил домик в охапку - с
грохотом разлетелись деревянные кубики - и потащил прочь, роняя по дороге
обломки интерьера.

Лидка подошла. Взяла Андрея на руки, крепко прижала к себе, упреждая слабые
попытки вывернуться и поспешить вслед за похитителем домика.

...Костя, допущенный до мощнейшей вычислительной машины, похож был на кота,
которого купают в сметане. Оставил работу сторожем, жил впроголодь- Лидка
подсовывала на стол бутерброды, увлеченный работой Костя уничтожал их не
задумываясь.

- ...Лидия Анатольевна, но если он существует, отбор... Если он проводится
кем-то или чем-то вот уже пятьдесят с лишним циклов - значит, когда-нибудь
материал сделается совсем однородным? То есть тот признак, по которому идет
отсев, исчезнет вовсе?

Лидка пожимала плечами:

- Вероятно.

- И мрыги тогда прекратятся? Как лишенные смысла?

- Не знаю. Наверное.

- То есть для того, чтобы прекратить апокалипсисы в ближайшие несколько
циклов, человечеству надо всего-навсего перебить особей, неугодных хозяевам
Ворот?

Лидка вымученно улыбалась:

- Скорее всего, у Ворот нет никаких хозяев. Костя. Не надо... упрощать.

Операторы вычислительного зала поглядывали на них с опаской и уважением.
Лидкина картотека, перенесенная на монитор, выглядела внушительно и страшно. С
экрана глядели молодые лица людей, так и не оставивших потомства. Отсеченные
веточки, на каждого из них имелось досье, более или менее толстое.

Предстояло определить признак или комплекс признаков, общий для всех, кто
не дал потомства. Нечто, отличающее и Лидкину сестру, и красивую девочку Вику, и
несчастного сына академической дамы от прочих, выживших.

Многие гениальные идеи на первый взгляд кажутся ересью.

- Пись-пись, - печально разведя руками, констатировала Юлечка. И
самокритично добавила: - Сты-ыдно.

Ночью Лидке опять приснился апокалипсис. Только дети почему-то оставались
маленькими.

И Андрей.

Толпы взрослых текли по улицам, не слушая команд по радио, не глядя под
ноги.

- Пропустите! Здесь дети! Пропустите!

Никто не слышал.

Инстинкт самосохранения гнал их, как стадо. Гнала слепая вера в
исключительную ценность собственной жизни.

- Пропустите! Это же ДЕТИ!

Она бежала, прижимая к себе Андрея.

И так, на бегу, проснулась.

Счастливы курицы. Могут накрыть потомство крыльями, свято уверенные, что уж
под крышей-то из перьев цыпленку ничего не грозит.

Глупые, счастливые куры.

Лето прошло без намека на отпуск. Хорошо, что ясли по-прежнему работали и
даже вывозили детишек на пляж - три раза в неделю.

- Лидия Анатольевна, - сказал однажды Костя, и что-то в его голосе
заставило Лидку вздрогнуть.

- Что?

Костя улыбнулся. Упал в кресло, закинул ногу на ногу. Старые потертые брюки
лоснились на коленях.

- Что, Костя?

- Проверить надо одну вещь,- Костя поднес к носу палец, явно собираясь
поковырять в носу. Одумался, опустил руку. - Надо проверить всех наших... всех
этих ребят на склонность к музыке.

- Чего?

- Ну, музыкальные способности. Кто пел хорошо, кто в музшколе учился, кто в
самодеятельности участвовал... Заново опросить всех знакомых, но налегать именно
на этот пункт.

- Заново?! - спросила Лидка с ужасом. Костя молитвенно сложил руки:

- Надо, Лидия Анатольевна! Из приоткрытой форточки дул сырой, совсем уже
осенний ветер.

"Предполагаемые способности к музыке". Они, не пережившие первого
апокалипсиса, были блондинами и брюнетами, отличниками и троечниками, рослыми и
маленькими, умными и глупыми, добряками, эгоистами, спортсменами, хулиганами,