Чтение 63–й страницы книги ~Звездная тень~

-- Хороший ответ,-- согласилась Маша.-- Так, моя игрушка насмерть не
убивает. Предоставьте все мне.

-- Я боюсь, что их игрушки посерьезнее,-- ответил Кэлос.-- Действуем по
ситуации.

-- Может быть, их просто попросить отдать Зерно? -- спросила Маша. Не
дождавшись ответа, вздохнула: -- Ясно.

Флаер мчался сквозь ночь. Синие тени, россыпи звезд в прорехах туч,
огоньки на земле. Этот мир был населен довольно густо, он лишь притворялся
безлюдным.

-- Если тебя начнут давить за это дело... прилетай на Землю,-- серьезно
сказала Маша.-- Мы добро не забываем.

Говорила она столь уверенным тоном, будто занимала по меньшей мере пост
президента США.

Кэлос промолчал.

-- В конце концов, они виноваты сами,-- произнесла Маша.-- Я имею в
виду Лигу. При их возможностях помочь Земле -- мелочь. Сами нас вынудили!

-- Каждый мир входит в Тень по-своему...-- тихо ответил Кэлос.-- Кто-то
поклонами и мольбой. Кто-то трудом и старанием. Кто-то... воровством или
грабежом. Не надо волноваться.

Маша осеклась. Если ей и требовалось выговориться, чтобы успокоить
нервы, то она подавила это желание.

-- Приземлимся рядом с ними,-- сказал Кэлос.-- Действовать надо быстро.
И без колебаний. Петр, ты готов?

-- Да.

Больше мы не произнесли ни слова. Флаер летел, синеватая мгла угасла,
сменившись обычным сумраком. Потянулись черные скалы.

-- Вспомню молодость,-- сказал Кэлос. Приподнялся -- и словно волна
прокатилась по его телу. Кожа стала отсвечивать серым, стальным, глаза
словно остекленели, ладони расширялись, словно у надуваемой резиновой
куклы.

-- Ты робот? -- вскрикнула Маша.

-- Киборг,-- холодно ответил Кэлос.-- Киборг, пытающийся быть
человеком.

Флаер дернулся, падая вниз. Перегрузок не было, защитная среда гасила
все ускорения. Только скалы стремительно приближались.

-- Удачи,-- вдруг сказала Маша. Потянулась, пытаясь коснуться Кэлоса.
Но кабина уже таяла -- а нас толкало вверх.

Очень интересный метод десантирования...

На миг мне показалось, что я не успею сгруппироваться и приложусь
головой о скалу. Замечательное вышло бы завершение всей авантюры.

Но выбросившее нас наружу поле свою работу еще не закончило. Меня
крутануло, затормозило и опустило на камень -- аккуратно, лицом к пятерке
чужаков.

Эффектно это выглядело, наверное...

Мы пересеклись на узкой горной тропе. С одной стороны -- крутой склон, с
другой -- почти отвесная пропасть. Флаер перегораживал тропу за нашей
спиной. Пятеро застывших чужаков были совсем рядом.

Нет, кожа у них оказалась не черная, а темно-синяя. Блестящая, словно
лакированная. Глаза -- с кофейное блюдце, фасеточные, неподвижные,
бросающие в оторопь. На конечностях, похоже, по лишнему суставу.

Да люди ли они вообще?

Я стоял ближе всех к чужакам. До шедшего впереди, с Зерном в
руках -- чуть больше метра. Огненный шарик полыхал, как сорванная с
небосклона звезда. Холодный, ослепительный огонь...

-- Отдай,-- сказал я, протягивая руку. Конечно, глупо надеяться на
компромисс. И все же я должен был это сказать.-- Отдай. Нам нужнее.

Рот -- узкий, беззубый, приоткрылся. Мы говорили сейчас на одном
языке -- в этом подарке Тень не отказывала никому.

-- Нет.

Я почувствовал запах. Легкий, кисловатый. Уж не знаю, как можно потеть с
такой, похожей на хитин, кожей. Но это был запах страха.

-- Мы все равно возьмем,-- сказал я.-- Вы получите новое. Отдайте.

На чужаках не было одежды. Лишь чешуйчатые, будто из змеиной кожи,
ремни, опутывающие тело. Ремни, испещренные кармашками, гнездами,
футлярчиками...

Тонкие лиловые руки скользнули по ремням...

-- Пригнись! -- закричала Маша.

Я не стал пригибаться. Я прыгнул, хватая чужака с Зерном, закрываясь им
от остальных. Тонкие руки оказались неожиданно сильными. Мы боролись,
балансируя на линии огня, и никто не решался стрелять.

-- Это наше! -- закричал чужак.-- Наше. Это. Это. Наше...

Сбить его с ног оказалось проще, чем вырвать Зерно. Мы упали -- и над
нашими головами взвыла буря. Огненные росчерки, легкий перестук Машиного
автомата. Мы катались по камням, все ближе и ближе к пропасти, а наши
спутники выясняли древнейший вопрос -- кто прав и у кого больше прав.

Бой оказался скоротечен. Почти одновременно мы с чужаком прекратили
бороться, охваченные одним на двоих желанием -- увидеть результат.

Трое синекожих валялись на камнях. Наверное, их достала Маша -- ран не
было видно.

Кэлос и последний оставшийся чужак сходились. Перед Кэлосом трепетала
белая светящаяся стена -- силовой щит. Перед чужаком -- такая же, только
желтая. Похоже, пробить друг друга щиты не могли, и теперь противники
просто толкались. Кто кого вытеснит... с тропинки в пропасть.

У меня сомнений в исходе борьбы не было.

Шаг за шагом чужак пятился к пропасти. Лицо Кэлоса сейчас утратило все
эмоции, стало безжалостной металлической маской. Шаг. Еще шаг.

Чужак закачался на краю пропасти. Он понимал, что обречен, не хуже чем
я. И точно так же, как люди, не собирался сдаваться.

Желтый щит сжался в точку, уступая. Удар Кэлоса исполинским молотом снес
чужака с тропы.

Но за миг перед этим пылающая желтая точка пробила белый щит и вонзилась
в Кэлоса.

Я закричал, увидев, как вспыхивает наш единственный союзник. Пламя
плясало, пожирая его изнутри, синекожий чужак уже исчез внизу, беззвучно
падая со скал, но огонь не собирался утихать.

-- Кэлос! -- Маша отбросила автомат, метнулась к нему. Кэлос отступил,
словно боялся, что ее опалит жаром. Упал на колени.

Огонь все же достал тебя, киборг, пытающийся быть человеком, человек,
рожденный солдатом... Судьба отыщет -- как от нее ни прячься. И выдаст все
накопившиеся долги...

Я глянул на подмятого врага. В фасеточных глазах, где не было и быть не
могло чувства, застыло отчаяние. Я ударил чужака головой по камням -- раз,
другой, и глаза потемнели.

Только тогда я позволил себе броситься к Кэлосу.

Пламя утихало. Кэлос лежал неподвижно, лишь подергивалась судорожно
правая рука. Его тело казалось взорвавшимся изнутри, испещренным
бесчисленными ранами. В некоторых была кровь. В некоторых -- блеск рваного
металла.

-- Кэлос...-- прошептал я.-- Кэлос, друг мой...

Он еще жил. И смотрел на меня. Не обвиняя, не прося о
сострадании -- прощаясь.

-- Куда ни кинь...-- прошептал Кэлос.

-- Слушай меня!

-- Слышу...

Я взял его за руку -- рука была нестерпимо тяжелой. Сколько же он весит?
Сколько в нем плоти, а сколько -- железа?

-- Ты человек...

-- Был...

-- Ты человек, Кэлос.

-- Я даже боли не чувствую, Петр. Я ее... отключил. Какой я человек...

-- Кэлос! Да слушай ты меня, сволочь!

Жизнь уходила из него с каждой каплей крови, с каждой отказавшей
железкой. Да что он вбил себе в голову, дурак! Тот ли из нас человек, кто с
рождения оставался в своем теле? Или тот, кто пытался быть человеком?

-- Кэлос, тебя ждут. Ты помнишь это? Если ты не вернешься домой... твоя
жена уйдет следом.

-- Она готова к этому...

-- Не решай за других! Никогда не решай за других!

-- Ничто меня не держит, Петр.

Слова звучали все тише и тише. Он уходил -- а я не знал, что сказать,
как передать ему то, во что я верил, что было спасением, единственным и
неизменным, вечным якорем наших миров...

-- Тебя ждут, Кэлос. Твоя жена тебя ждет. Если ты сможешь удержаться,
то сможет и она.

-- Надо ли?

-- Ты не смеешь! -- крикнул я.-- Слушай же меня! Я не знаю, что тебе
дорого, что нет, только запомни одно -- Врата это нить, и пока ее кто-то
держит, пока тебя ждут...

Он улыбнулся -- и улыбка на изорванном лице была насмешкой.

-- Тебя ждут, Кэлос. Поверь!

-- Не решай за других... никогда...

Я поднялся.

Посмотрел на Машу.

-- Я ничего не могла поделать,-- прошептала она.-- Петр, я стреляла...
у того гада был силовой щит...

Гада?

Да нет же, конечно. Они защищали свой мир. Тот кусочек счастья, что
несли для него. Мы оказались сильнее. Мы победили. И небеса не разверзлись,
земля не разошлась под ногами. Дарованное Зерно -- не сказочный амулет, что
нельзя отнять. Можно, и еще как.