Чтение 63–й страницы книги ~Трое из леса~

-- Думаешь, степняки отстали? Народ мелкий, но пузатый. Значит --
злопамятный.

-- Я не видел с ними Фагимасада...

-- Тот бы вовсе в воду кинулся!

Олег перевернулся на другой бок, поморщился от боли в ноге. Долго
смотрел в необъятный водный простор, сказал внезапно:

-- Насчет богов на плоту мы уже выяснили. Сами такие же боги. А что,
если в той стороне не остров Буян виднеется, а всего лишь другой берег?

Таргитай встал рядом с Мраком, зачарованно смотрел на едва темнеющую
полоску. Если там берег, то это не Мировой Океан? Просто исполинская река,
что делит мир пополам? Но тогда, возможно, и на той стороне живут люди...
или причудливые звери...

Весь день по очереди держали весло, сдвигая плот к неведомому берегу.
Чем ближе приближался к нему плот, тем возбужденнее становился Олег и
разочарованнее -- Таргитай. Берег чудес оказался таким же точно берегом,
от которого отплыли. Лишь Мрак с непроницаемым лицом точил секиру,
оценивающе посматривал на вырастающие в размерах деревья на берегу,
обрывистые кручи, мелкий кустарник.

Когда подплыли совсем близко, у Таргитая от обиды вытянулось лицо до
пояса:

-- Это же яворы!.. Обыкновенные яворы...

-- Хорошее дерево,-- возразил Мрак.-- Что тебе не так?

-- Да, но... какой же это берег чудес?

-- Говорят, и в вирые собаки водятся. Почему бы не расти там и
яворам?

Втроем налегли на весло, плот с разбегу вышел на мелководье, проехал
по речному песку. Мрак нахмурился, в прошлый раз едва успели вытолкать на
чистую воду.

Чтобы не рисковать, ночевали на плоту. Река пыталась утащить, но
лыковая веревка держала надежно, а другим концом привязали к огромному
явору, что рос прямо над водой.

На рассвете Мрак разбудил, погнал рубить ветки. Шалаш соорудили
просторный, заняв им половину плота. Мрак похваливал, заявил, что удобно
укрываться от стрел. Конечно, хороший стрелок прошибет насквозь, но надо
знать, где именно прячется враг, а из шалаша можно бить прицельно из-за
любой ветки.

Перед отплытием Мрак исчез на берегу. Таргитай и Олег сидели на
плоту, держа наготове секиру и нож, Мрак велел при опасности рубить
веревку. Таргитай не выпускал из рук длинный шест, им можно толкнуться от
берега. Оттуда несло жарким сухим ветром, вилась в воздухе пыль, поверх
воды катили едкие степные запахи.

-- Что он пытается заполевать? -- спросил Олег напряженно.-- Если это
страна, что лежит в Мировом Океане...

-- Это же просто другой берег,-- сказал Таргитай горько.

-- Другой,-- согласился Олег.-- Здесь все может быть другое!

Мрак неслышно появился на высоком берегу. Мгновение стоял,
раскорячившись на фоне синего неба, помахал рукой изгоям, крикнул мощным
голосом:

-- Отвязывай!

Таргитай соскользнул в воду, а Мрак сбежал с берега, подняв тучи
ярких брызг. На бревна шлепнулись три окровавленные птичьи тушки. Он
взобрался на плот, широко заулыбался во весь рот.

Таргитай собрал веревку, вскарабкался на плот, что уже начал
освобожденно двигаться от берега. Олег вертел птицу во все стороны,
расправлял крылья, раздвигал клюв, надеясь увидеть зубы, щупал перья, но
все гнулись, железных не встречалось, даже кожица была обыкновенная -- без
чешуи и роговых пластинок.

-- Зажарим? -- спросил Таргитай быстро. Он осторожно поскреб ногтем
пятнышко крови.-- Вдруг это такая птица, что... отведав ее, начнем
понимать язык зверей и птиц? Или еще что-нибудь случится?

Улыбка Мрака стала еще шире.

-- Зажарим,-- согласился он сразу.-- А вот как, сами думайте.

Он вытащил из мешка точильный камень, взял секиру и полез в шалаш.
Вскоре оттуда донеслось шарканье по металлу. Изгои переглянулись, Таргитай
сказал несчастливо:

-- Олег, думай! Ты у нас умный. Мраку что -- он сыт. Наверняка живьем
что-нибудь поймал и слопал.

Полдня Олег листал книгу, шлепал губами, поднимал глаза к небу, снова
шептал и листал, из шалаша слышалось неутомимое шарканье точильного камня,
так что Таргитай в одиночку боролся с тяжким рулем, лавировал по течению,
глотал слюни. Все три птицы лежали почти у его ног. Измучившись их видом,
Таргитай пинками зашвырнул их в шалаш.

Олег оторвался от книги, с укоризной оглянулся на Таргитая. Затем
полез в шалаш, шарканье оборвалось, а после паузы громкий голос проревел:

-- Эй, жрун! Правь к берегу.

-- К какому?

-- К этому. Если тут и есть чудеса, то в глубине.

Пока Таргитай удерживал плот у берега, Олег с помощью Мрака спешно
ковырял ножом землю в обрыве. Глина оказалась красной, липла к пальцам и
пачкала шкуры. Таргитай пожалел друзей, сманеврировал плот и подогнал
поближе, чтобы не мучились, таская сырую глину по пояс в воде. Мрак не
похвалил -- наорал, люто сверкая глазами. Правда, плот сел на песок
плотно, втроем еле спихнули, но все-таки зачем орать, будто на лютого
врага?

-- Да какой ты враг,-- объяснил Мрак, когда отплыли.-- Дурак сам себе
враг. Эх, Таргитай!.. Помнишь, дед Тарас бил тебя по голове ложкой, а ты
спрашивал: где, где это стучат? Говорят, когда в деревне решили перебить
дураков, ты тоже выбрал палку побольше?

-- Да не выбирал я,-- отбивался Таргитай.-- Я не такой злой, Мрак!
Пусть и дураки живут.

-- Ладно, пусть,-- согласился Мрак безнадежно.-- А то некому будет на
дудке играть. Олег, показывай свое умение!

-- Не мое,-- отметил Олег скромно,-- а мудрость пращуров!

Мудрость пращуров воплотилась в простейшую печь. Даже Мрак был
разочарован: впрочем, пращуры были великанами, так что с мудростью было
все ясно: сила есть -- ума не надо.

-- Подсохнет -- попробуем,-- сказал Мрак с сомнением. Он поковырял
пальцем сырую глину,-- но даю голову на отрез, что пращуры не гнушались
сырым мясцом. Еще как не гнушались!

-- Мрак...

-- Зато здоровыми были,-- упрямо сказал Мрак.-- Горами трясли, как
вениками.

Он замолчал, прислушался. Олег и Таргитай вытянули шеи, превратились
в слух. Донесся неясный шум, приглушенный рев. Невры напряженно
прислушивались, рев не умолкал -- глухой, словно огромный, как гора, зверь
был далеко, однако постепенно становился громче и громче.

-- Нас несет в ту сторону,-- сказал Мрак быстро.-- На каком берегу
оно сидит? Нам нужно заранее отогнать плот к противоположному берегу.

Олег прислушался, сказал неуверенно:

-- Не соображу... По мне, так оно сидит посреди реки.

-- По мне тоже,-- угрюмо признался Мрак.-- Но такое разве может быть?
Оно ж утопнет. Или размером с гору?

Таргитай сказал осторожно:

-- Святогор перешел бы эту реку вброд... И Горыня.

-- Боюсь, что и Горыныч,-- сказал Мрак невесело.-- Я имею в виду
Змея... Держи посредине. Захочет сожрать, пусть лезет в воду.

Рев нарастал, в нем гремело грозное торжество. Зверь, похоже, видел
плот, что несло по течению, и, похоже, зверь понимал, что жертвам не уйти.
Воздух похолодал, сильный порыв ветра принес мельчайшую водяную пыль.
Волны застучали о бревна резче, злее.

Таргитай с Олегом держали весло уже с трудом. Плот несло посередине,
но ветер и течение упорно сносили его к правому берегу. Мрак выложил на
бревна две оставшиеся стрелы, взял лук. Лицо оборотня окаменело.

Рев усилился, приходилось кричать друг другу. Вдруг Мрак изменился в
лице, сказал страшным голосом:

-- Там... река кончается!

-- Уходит в подземный мир? -- ахнул Олег.

-- Н-нет... перепад воды.

-- По всей реке? Такого не может быть!..

Мрак зло оскалил зубы:

-- Сам же доказывал, что здесь край света, что здесь возможно все...
Либо в твоей книге выдраны страницы, либо те мудрецы здесь не побывали!

Таргитай молча удерживал руль, не позволял плоту разворачиваться.
Пусть бесполезно, но не так страшно, когда борется, что-то делает.

Плот трясло, бросало, вода неслась стремительно. Рядом возникали
водяные ямы, вода бежала по кругу, ввинчиваясь в глубины. Мрак не
удержался на ногах, грохнулся на колени, не выпустил лук. Олег давно
лежал, уцепившись за веревки, которыми связаны бревна. На ногах оставался
лишь Таргитай, он цепко держался за рулевое колесо.

Вдруг ровная гладь воды оборвалась. Там поднималась дымящаяся стена
водяной пыли, седой, как туман, но плотной. Оттуда несся страшный
неумолчный рев. Таргитая швыряло, он цеплялся за руль. Грохот стоял в
ушах, и все-таки сквозь страх просочилось безмерное удивление: как это
зверь ревет, не умолкая? Должен же набрать воздуха, на миг прервать рев...

Мрак выругался, обреченно опустил лук. Из тумана вынырнули черные
блестящие спины. Звери перегородили реку, прохода почти не оставалось.
Вода, стиснутая их боками, протискивалась тугими струями. Рев стоял
страшный, оглушающий, уже превратившийся в грохот падающей воды.