разграбленном нурманнами. Не удалось бы Заренкину деду уйти от злых людей
- быть Светланке не женой Изяслава, а нурманнской рабыней.
бывало, зло и многословно спросила:
забыл, они по морям не с добром ходят, проклятые морские волки. Кто того
не знает? Ныне они добрались к нам. Ты что, испугался?
узнал страх - когда над ним нависло рабство в возмездие за убийство
иноземного гостя. Может честно сказать, что больше никогда и ничего не
пугался. Не испугался ведь он и не согнулся, когда она ушла к Доброге. У
него один нестыдный страх - ее, Заренки, лишиться. Одна тягота - жена не
любит. Но Одинец смолчал, не обиделся.
как ребенка, приподнял и прямо глянул в гневно-строгие очи любимой:
Глава третья
1
часа утешать себя мыслями, что беда не случится. И вправду, не приплыли ли
нурманны с простой торговлей, почему бы и нет? Но слишком хорошо знали
новгородцы нурманнскую повадку легко мешать грабеж с торговлей и быть
смирным лишь там, где они видели силу.
двинских устьев, на закат солнца, и вправо, на его восход, побежали в
быстрых кожаных лодках гонцы с вестью для всего населения побережья:
лодьях. Им нельзя ни в чем верить, и от них нужно прятаться".
люди будут вместе обороняться от нурманнов".
на двинских берегах, и биарминов на глубинных оленьих пастбищах.
люди и лодьи, которых вдруг испугались братья биарминов, железные люди?
Если у гонца был с собой рисунок на бересте, то, разглядывая его,
соглашались:
впервые со дня рождения, с опаской глядели на царство Йомалы.
пусто. А в небе? Там высоко и светло, там тает поздней льдинкой белое
лебединое крыло, облачко. Спокойно все, мирно.
никогда не бывало. Коль поблизости находился друг-поморянин, железный
человек, направлялись к нему посудить не спеша, общим умом: непонятно
что-то... А поморянин уже собирался, немедля торопился к Усть-Двинцу.
человек, старшина Одинец. Зовет - нужно его послушаться.
одинаково, с тебя род спросит.
Запасались старыми легкими стрелами и новыми тяжелыми, изготовленными по
новгородским образцам для волка, медведя, росомахи, дикого оленя. Брали
метательные костяные копья и железные рогатины для боя в упор. Не забывали
железные топоры и ножи, но захватывали и тяжелые оленьи рога, надежно
крепленные жилами к можжевеловым рукояткам.
побросали.
развлечение, хотелось взглянуть на то, чего испугались храбрые железные
люди. И они повторяли новое странное слово:
2
мореплавателей. Кормчий вглядывается, он напряжен, как охотничья собака на
стойке.
определяющему качество и ценность вина, пива или меда. В темные ночи
набегов вкус воды заменяет глаза. У разных берегов вода имеет разный вкус
и запах, и кормчий задолго узнает о близости речного устья.
чуть-чуть преснее, чем у берегов земли фиордов. Как будто сегодня она
сделалась еще чуть-чуть преснее. Но реки еще не было.
приближаясь к берегам. Там не было гор. Далекие, слабо волнистые
низменности, окрашенные глубокой зеленью лесов, напоминали доступные земли
готов, фризонов, валландцев и саксов. Иногда викингам казалось, что они
находили глазами хорошо знакомое место. Самообман. Они знали, как далеко
заплыли, их начинало угнетать путешествие в неведомое.
оставались безлюдными. Неужели Гандвик действительно заселен колдунами,
знающими тайные чары, чтобы делаться невидимыми?
хранителях золотых кладов, скрывавшихся от глаз героя под маской из
волшебных трав.
направилась к земле. Эстольд перешел на "Черную Акулу". Опасное море было
так же мелко, как перед Фризонландом, где отлив освобождает а прилив вновь
прячет бесчисленные песчаные острова-ловушки.
двадцать локтей глубины - и ушел на "Черной Акуле" разведать подходы к
берегу.
кормчего земли фиордов Эстольда. Он не только доверял ему, как кормчему.
Оттар считал, что подчиненные делаются небрежными, если их приучают к
мелочной опеке, и старался давать своим викингам больше разумной свободы.
промерами - долгой, утомительной работой.
Расстояние скрадывало быстроту движения, но опытный взгляд Оттара
определял, что гребцы спешат. Недавно у берега находилось несколько лодок.
Вероятно, на берегу есть поселение или залив. Оттару виделся дымок.
Конечно, на берегу найдется ручей или речка. Потоки никогда не впадают в
моря по прямой линии. Их устья закрывают набросанные волнами барьеры.
неожиданность высадки решает успех. До сих пор вновь открытая безлюдная
земля не имела никакой ценности. Если на ней живет лишь редкое и бедное
население, то значение открытия будет также невелико. Оттару не нужны
пустыни. Кому нужны земли без людей!
возвращалась, драккары передвигались, приближаясь к защищенному мелями
узкому заливчику. Уже различались острые крыши жилищ, похожих на
лапонские, и несколько бревенчатых домов - неведомая страна показывала
свое первое поселение.
сигналы сообщили о начале загонной охоты, и ярл сам вышел на берег.
борьбы и лишних страданий.
3
исчезли бы, бросив дома и имущество. А из этих, как увидел Оттар, никто не
убежал и не собирался бежать.
черными волосами обличали принадлежность к низшей расе и напомнили Оттару
лапонов-гвеннов. Но их кожа была светлее и ростом они были выше лапонов.
Видимо, не зная, что делать, они отступили к своим домам - на берегу
сделалось тесно от викингов. Люди переговаривались, и Оттар понял
несколько слов. Ярл не случайно вспомнил лапонов: речь этих людей походила
на лапонскую. Тем лучше...
вломились за ними. Собаки кидались на чужаков и падали под ударами -
первые жертвы каждого набега. Люди пробовали защититься, их сопротивление