борт, как "антихристово учение". Само собой разумеется, что такая духовная
пища не могла удовлетворить матросов. Они пытались получить произведения
классиков и современных лучших писателей, но каждый
библиотекой мичман Воробейчик отвечал на это:
кают-компании, против буфета, в больших шкафах. В одну из ночей матросы,
пользуясь тем, что в
начальствующих не было, разбили шкафы и растащили офицерские книги.
Эмиля Золя, Мопассана, Ожешко, Тургенева, Горького, Короленко, Чехова, а
также и научные произведения - все пошли по рукам. В другое время за такой
поступок вся команда подверглась бы поголовному обыску и виновные понесли бы
жестокую кару. А теперь матросы открыто читали эти книги, читали запоем,
словно наступила неделя литературных занятий. Офицеры старались не замечать
читающей публики.
стороны ни заходи, но нам не миновать Японского моря. В него вели три
главных пути: Корейский пролив с большим островом Цусима посредине его,
Сангарский пролив, разделяющий японские острова Иезо и Нипон, и Лаперузов
пролив, самый северный, где кончается неприятельская земля и начинается
русская - остров Сахалин.
только с нашим, но и с мнением судовых командиров не стал бы считаться по
этому вопросу. А нам оставалось только одно - исполнять беспрекословно его
волю, хотя бы самую дикую и несуразную. Но в то же время мы, живые и
мыслящие люди, не могли безразлично относиться к судьбе эскадры, связанной с
нашими жизнями.
относительно проливов? К сожалению, вестовые были люди малограмотные и
сообщали нам сведения очень скудные.
надо вокруг Японии махнуть. Где-то около Сахалина будто бы можно прошмыгнуть
во Владивосток.
непосредственно подслушивали разговор офицеров.
отдаленный от Владивостока. А затем - здесь находились главные морские базы.
Мы неизбежно должны будем встретиться с наличием всего японского флота, до
миноносцев включительно. Разве мы сможем с ним сражаться?
Сангарский, - начал Гирс. - Правда, последний представляет некоторые
затруднения в навигационном отношении, суживаясь местами до десяти миль.
крейсерскому отряду под командой контр-адмирала Безобразова проникнуть в
Тихий океан именно этим проливом. Он спустился у широты Иокогамы, провел в
этих водах, описывая круги, целую неделю и потопил несколько судов с
контрабандным грузом. А что всего удивительнее, так это то, что и назад он
вернулся тем же путем, ни разу не встретив противника. Значит, считать его
безнадежным не приходится. Но надо принять во внимание, что Безобразов
провел только три крейсера, а тут предстоит пройти целой эскадре. Да, я
упустил еще из виду, что этот пролив ближе всех расположен к Владивостоку
как и восточная половина Корейского пролива, но зато гораздо короче его. И
от него ближе, чем от Цусимы, до Владивостока. У нас на вспомогательном
крейсере "Урал" имеется мощный беспроволочный телеграф. Воспользовавшись им,
можно будет при подходе к этому проливу вызвать
владивостокские крейсеры. Суда эти довольно сильные и быстроходные. Такое
подкрепление будет очень кстати. Лаперузов пролив разделяет собою два
острова: японский - Иезо и наш - Сахалин. У противника там нет поблизости
военных портов. Следовательно, он не может переправить туда для сражения
весь свой флот, а вынужден будет, если только заранее откроет нас, выделить
эскадру из наиболее боевых судов.
откроют нас. Пролив шириною около двадцати четырех миль. Каждый шторм будет
только на пользу нам. А в туманы, какие там часто бывают, можно пройти в
полмиле от неприятеля, оставаясь незамеченным. Но допустим, что разведочные
суда все-таки нас откроют. Ну, и что же из этого? Сражаться со всей эскадрой
они не посмеют - это было бы для них гибелью. На них лежит другая
обязанность - немедленно донести о своем открытии своему командующему,
адмиралу Того. Но пока тот снимется с якоря, пока, пользуясь
преимуществом в ходе, переправит свою эскадру из южной части Японского Моря
в северную, мы будем уже около Владивостока. А это уже в корне меняет
положение в нашу пользу. Мы будем у себя дома, где, как говорится, стены
помогают. У японцев уменьшается миноносная флотилия, а у нас, наоборот,
увеличивается таковая, высланная на подмогу нам из Владивостокского порта. В
случае аварии какого-нибудь нашего корабля ему ничего не стоит укрыться в
своем порту близко, так как японские суда, выбитые из строя, не будут иметь
такого убежища. Я вполне уверен, что наш командующий выберет для своей
эскадры Лаперузов пролив.
освещена электричеством. Иллюминатор, согласно боевой обстановке,
тщательно занавешен, чтобы не проникал свет наружу. На столике лежали
чертежи и тетради с записями. Я сидел в привинченном к полу кресле, а
Васильев, опираясь спиной на переборку, полулежал на своей койке, давая
покой недолеченной ноге. Как всегда, в руках он держал книгу.
роман. Вы не читали?
нужно привести в порядок все свои чертежи и технические записи относительно
наших судов. А я увлекся этой книгой и не мог оторваться, пока не кончил ее.
Автор изображает Францию в эпоху Наполеона III. Какое ужасное разложение
среди высших кругов Парижа! Можно задохнуться в этой гнилой атмосфере.
Ничего не осталось от прежней
провозвестницу свобод для других стран. И вот во что она выродилась!
французов. Я сравниваю современную Россию с той Францией, которой управлял
Наполеон III при помощи камарильи. Много общего есть между этими странами,
как есть общее между современной Японией и Германией того времени.
уже в этом не сомневался.
упрек в невежестве.
достаточно фактов из этой нелепой войны? Одержали ль мы, сражаясь с
японцами, хотя бы одну победу на суше? Нет. А где наша Порт-Артурская
эскадра, насчитывавшая в своем составе около сорока боевых судов?
давно уже покоятся на дне морском. Они погибли без боя, иначе говоря -
покончили самоубийством, как обанкротившиеся игроки. Остался у нас последний
ресурс - это вторая эскадра. И все. Флота нет. Над нашими портами, не
задымленными трубами судов, надолго останется прозрачный воздух.
свою беседу на эту тему с лейтенантом Гирсом. Васильев, слушая меня,
поглаживал ладонью со лба на затылок голову с
подстриженными под ежик, - поглаживал тихо и медленно, словно успокаивал
свои встревоженные и непокорные мысли. Наконец он без колебания заявил:
стоит ломиться через Корейский пролив. Это будет для нас гибелью.
говорят некоторые из офицеров, может принять не очень гостеприимно. В эту
весеннюю пору там бывают густые туманы. А нам сначала нужно еще проникнуть в
Охотское море между Курильскими островами, совершенно нам незнакомыми.
для нас некоторую опасность. Не так ли?
А к погрузкам угля в открытом море мы уже привыкли. Второе возражение тоже
очень слабое. У нас на эскадре найдутся офицеры, которые по нескольку лет
плавали в этих водах. Они знают все Курильские острова, как пять пальцев на
руке. Почему бы их не использовать в этом случае? Остается самое главное
препятствие - это туман. Но нам нужно помнить одно: движение всей нашей
эскадры на Дальний Восток для завоевания Японского моря есть не что иное,
как самая бесшабашная авантюра. Мы не можем, строить свой расчет на успех на
правильном соотношении сил. Для этого мы слишком слабы. Поэтому к черту
всякую правильную игру! Что плохо для нормального предприятия, то хорошо для
авантюры: густой туман, ночная мгла, шторм. Я хочу сказать, что для нашей
эскадры необходимы условия, которые позволили бы ей прошмыгнуть незаметно
для противника. Вот по каким причинам Лаперузов пролив с его густыми