Гизов и передать письмо мне, а уж потом отвезти в Лувр королю. Ведь я знала,
какое значение придает этой новости моя королева, и потому сама попросила
мужа распорядиться таким образом. И, как видишь, он меня послушался. Это не
то, что мое чудовище Коконнас. Сейчас во всем Париже эту новость знают
только три человека: король, ты, я да, пожалуй, тот человек, который ехал по
пятам нашего нарочного.
приехал усталый, растерзанный, весь в пыли; он скакал семь дней и семь
ночей, не останавливаясь ни на минуту.
с той же скоростью скакал человек, которого тоже ждали подставы, и у него
был такой, свирепый вид, что бедняга нарочный боялся в любую минуту
заполучить в спину пулю из пистолета. Оба одновременно подъехали к заставе
Михаила Архангела, оба галопом промчались по улице Муфтар, оба поскакали по
Сите. Но, проехав по мосту Парижской Богоматери, наш нарочный взял вправо, а
тот повернул налево по площади Шатле и пролетел по Луврской стороне
набережных, как стрела, пущенная из арбалета.
права, вести очень интересные... К кому же ехал этот второй нарочный? Надо
будет узнать... А теперь прощай. Вечером встретимся на улице Тизон, да? А
завтра - на охоте. Только выбери самую норовистую лошадь, такую, которая
может понести, чтобы мы могли побыть наедине. Сегодня вечером скажу тебе,
что надо выведать у Коконнаса.
Неверская.
вышла, и в ту же минуту Маргарита послала за Генрихом. Генрих прибежал и
прочитал письмо герцога Неверского.
не было.
приехал к...
дворян и узнать у него...
мужа. - Сейчас пошлю за Ла Молем... Жийона! Жийона!
Постарайся найти его и приведи сюда.
гравюрами Альбрехта Дюрера, и принялся рассматривать их так внимательно, что
даже не поднял головы, когда вошел Ла Моль, и, казалось, вовсе его не
заметил.
безмолвный от неожиданности и бледный от волнения.
герцога Алансонского? - спросила она.
человека, забрызганного грязью и как будто долго скакавшего во весь опор.
очень неразговорчив.
он должен будет чем-то вам отплатить.
вечером послужит ему пропуском в известный вам дом.
сказал Ла Моль, - я ручаюсь за все!
спокойно сказала Маргарита, обращаясь к мужу.
улыбкой, свойственной ему одному. - И - клянусь мессой! - я о нем
позабочусь.
Глава 11
ВЫЕЗД НА ОХОТУ
ярко-красное солнце без лучей, каким оно бывает в погожие зимние дни, в
Луврском дворе все было в движении уже добрых два часа.
видна была сетка переплетающихся жил, как у оленя, бил копытом о землю,
прядал ушами и шумно выпускал пар из ноздрей, ожидая Карла IX. Но он был все
же менее нетерпелив, чем его хозяин, задержанный Екатериной, которая
остановила его на ходу, чтобы поговорить, по ее словам, о важном деле.
бесстрастная, как всегда, и Карл IX, который дрожал от нетерпения, грыз
ногти и стегал двух любимых собак, на которых были надеты панцири, чтобы
предохранить их от ударов клыков и чтобы они могли безнаказанно схватиться
со страшным зверем. К груди панциря был пришит маленький щиток с французским
гербом вроде тех, что нашивали на грудь пажей, не раз завидовавших
преимуществам этих счастливых любимчиков.
меня, пока еще никому не известно о том, что поляки вот-вот приедут, а между
тем король Наваррский - да простит меня Бог! - ведет себя так, как будто
знает об этом. Несмотря на свое отречение, в которое я никогда не верила, он
поддерживает связь с гугенотами. Разве вы не заметили, как часто он куда-то
уходит в последнее время? У него появились деньги, которых у него никогда не
было; он покупает лошадей, оружие, а в дождливую погоду с утра до вечера
упражняется в фехтовании.
матушка, что он собирается убить меня или моего брата, герцога Анжуйского? В
таком случае ему надо еще поучиться: не далее как вчера я нанес ему на
камзол рапирой одиннадцать точек, а он насчитал у меня всего шесть. А мой
брат Анжуйский фехтует еще искуснее меня или, по его словам, не хуже меня.
ваша мать, - настаивала Екатерина. - Польские послы скоро приедут, и вот
тогда вы увидите! Как только они появятся в Париже, Генрих сделает все
возможное, чтобы привлечь их внимание к себе. Он вкрадчив, он себе на уме,
не говоря о том, что его жена, которая, уж не знаю по каким причинам, ему
помогает, будет болтать с послами, говорить с ними по-латыни, по-гречески,
по-венгерски и, кто ее знает, по-каковски еще! Говорю вам. Карл, - а вы
знаете, что я никогда не ошибаюсь, - говорю вам: они что-то затевают.
прислушался к их бою.
на то, чтобы доехать до места сбора и набросить гончих, - да мы только в
девять начнем охоту! Честное слово, матушка, из-за вас я потеряю уйму
времени! Отстань, Смельчак!.. Проклятие!.. Отстань же, говорят тебе,
разбойник!
таким наказанием в ответ на свою ласку, взвизгнуло от боли.
не рискуйте своей судьбой и судьбой Франции. От вас только и слышишь: охота,
охота, охота!.. Исполните долг короля, тогда и охотьтесь сколько душе
угодно!
Объяснимся поскорее: из-за вас во мне все клокочет. Честное слово, бывают
дни, когда я вас просто не понимаю!
что благоприятный момент настал и что упускать его нельзя.
сказала она. - Его видел господин де Морвель, которого вы хорошо знаете. Он
мог приехать только к королю Наваррскому! Надеюсь, этого достаточно, чтобы
подозревать Генриха больше, чем когда-либо.
убить его, - так, что ли?
опаснее, чем здесь, у нас на глазах, в Лувре, где он не может сделать ничего
такого, что не стало бы нам известно в ту же минуту?
например, в Бастилии.
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Андреев Николай
Пехов Алексей
Пехов Алексей
Каменистый Артем