воздух с каждым шагом становился все легче и суше, он вдруг
очутился у края. Лес кончился, но с ним кончилась и земля, лес
обрывался здесь в пустоту воздуха, словно мир в этом месте
разломился надвое. Увидеть нельзя было ничего, кроме
тускло-рдяного блика вдали и редких звезд в вышине, ибо уже
наступила ночь.
лианами к дереву, чтобы не сорваться вниз. Бледный от неуемной
тревоги, просидел он всю ночь без сна и при первом проблеске
бледного рассвета нетерпеливо вскочил и склонился над пустотой
в ожидании дня.
казалось, пронизал трепет ожидания, как пронизал он Кубу,
никогда за всю свою жизнь не видевшего рождения дня в широком
воздушном просторе. И вспыхнули снопы желтого света, и вдруг
вдалеке над великой бездной миров взмыло в небо рдяное огромное
солнце. Оно взмыло ввысь, покинув бесконечное блеклое Ничто, и
Ничто стало иссиня-черным -- морем.
краем". У ног Кубу обрывался вниз горный склон, убегавший в
смутно-туманные глуби, впереди вздымались розовые кристаллы
скалистых гор, слева вдали лежало могучее темное море, и берег
бежал вдоль него, белый, кипящий пеной, с кивающими крохотными
деревцами. И надо всем, над тысячей новых неведомых мощных
видений всходило над морем солнце, катило по небу пылающий
свет, и вспыхивал мир в ликующих красках.
как солнечный свет потоками ярких красок залил горы, и скалы, и
берега, и далекие острова в синеве, и пал ниц Кубу, и склонился
к земле пред богами блистающего мира. Да кто он, Кубу? Он --
маленький грязный зверек, и вся его тусклая жизнь прошла в
сумрачной топкой низине густого леса, и жил он в страхе и тьме,
в покорности подлым богам чащобы. Здесь же был мир, и верховным
его божеством было солнце, и долгий постыдный сон жизни в лесу
оборвался и начал тускнеть в душе Кубу, как потускнела память
об убитом жреце.
бездну, навстречу свету и морю, и над душой его трепетало в
летучем счастливом вихре подобное сну предчувствие светлой,
солнцу подвластной земли, на которой живут среди света
освобожденные люди, покорные солнцу и только солнцу.
индийской поездкой. Как и все предыдущие рассказы, традиционно
объединяется в один том с записками "Из Индии".
обратить внимание на антиномичность представления его в
сознании лесных людей -- как зла и темной хаотической силы, и в
сознании убегающего от них Кубу -- как символ добра, света,
единобожия, представления, характерного и для других
произведений Гессе.
Посняков Андрей
Афанасьев Роман
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман