внукам по-разному относится. Атаульфа (то есть, меня) любит больше Ги-
зульфа, а Ахму-дурачка и вовсе не любит. Дедушка Рагнарис отвечал отцу
моему Тарасмунду, что к старости сердце у человека усыхает и меньше ста-
новится и потому меньше любви вмещает. Оттого едва-едва и хватает дедуш-
киного сердца на меня и Гизульфа, а сестрам моим да Ахме любви не доста-
ется ныне.
никто не любит. О нем, может быть, только Од-пастух да еще старый друг
его Аргасп жалеют. Правда, у нас в доме их о том никто не спрашивает.
Хродомер слово сдержал - Хорна-раба дал Теодагасту по хозяйству помо-
гать, когда Теодагаст на кургане дозор несет.
чем раба занимать на чужом хозяйстве, когда на своем работы непроворот.
Мол, бездельник Теодагаст, на чужой шее проехаться хочет.
гепидов воротились. После в бург ездили и все, как есть, Теодобаду доло-
жили. Передавали: пусть ждет Теодобад гепидских старейшин. Обещали гепи-
ды прийти. Говорили однако, что трех коней не приведут - зачем скотов
портить, спины им ломать. Вместо того двух волов приведут. Так что го-
товь дары, Теодобад!
зил и обласкал-одарил. Дяде Агигульфу подарил пояс наборный, а Валамиру
- аланские стремена. И теплый плащ, чтобы Валамиру ездить было удобно и
спать в походе не зябко.
помине нет.
были. Добрым в этом году урожай быть обещал.
мер уж наладился раба своего Хорна у Теодагаста забирать, поскольку те-
перь дозор на кургане Агигульф с Валамиром нести будут и у Теодагаста
время появится по хозяйству своему работать. Однако Теодагаст к его на-
мерению отнесся с нескрываемым унынием.
шинам все как есть. В бурге толковали они, мол, с военным вождем о чужа-
ках да о дозорах, советовались. Ибо сын Аларихов в таких делах премного
сведущ.
вникая: где больше всего чужаков видали? Дядя Агигульф отвечал: на озе-
ре. Стало быть, сказал Теодобад, со стороны озера подвоха и ждать надоб-
но. И присоветовал засаду в роще скрыть. Пусть, дескать, воины Агигульф
с Валамиром в роще сидят, подобно хищникам, добычу подстерегающим, и
следят, не пойдут ли чужаки. А на кургане пусть, как и прежде, два дру-
гих воина сидят. Нечего целыми днями всем селом по кургану лазить, прах
славного Алариха тревожить. К тем-то двум воинам, Теодагасту с Аргаспом,
Аларих уж притерпелся, поди.
ту военного вождя последовали. Дедушка Рагнарис говорил, что Теодобад
сопляк и против Алариха - как мышь против могучего волка. Хродомер же,
дивное согласие с дедушкой Рагнарисом являя, молвил, что мир к упадку
ощутимо клонится, коли военные вожди подобные советы давать начали, ког-
да жатва близится и урожай добрым быть обещает.
корство являя. Ибо тын ставить надлежит, а Теодобад людей в подмогу
даст. Гизарна вторил дяде Агигульфу и кричал, что не пойдет он, Гизарна,
против военного вождя, ибо противится тому его воинское сердце. Валамир
во всем был согласен с дядей Агигульфом.
одной стороны Долгая Гряда обзор закрывает, с другой стороны - река.
Неправильно село стоит. Надо было холм, что за рекой, оседлать, прежде
чем Аларих покойный его своим курганом оседлал.
Потому что знали - пестуют здесь свирепых воинов. Оттого и побаивались
нас. Да и отсутствие тына подтверждением тому служило. Никого не боимся,
ибо нас все боятся.
на село наше войной пойти.
кипит в селе свирепая битва. Пусть бьются все со всеми. Пусть кони ржут,
а собаки лают. Пусть рагнарисов край с хродомеровым косогором бьется,
пусть двор с двором сражаются, пусть в домах между собой все бьются, шум
великий учиняя. Дабы ведали враги наши, если к селу подступят: в нашем
селе ничего, кроме священной ярости, нет.
лись дедушка Рагнарис с Хродомером, будто и впрямь вознамерились в бой
кинуться. Можно только вид сделать, что бьемся. Главное - когда биться
будем, почаще на Долгую Гряду взбегать. Если лазутчики чужаков от озера
пойдут, увидят сразу, сколь много в нас священной ярости, и устрашатся.
И отвернут от села нашего.
зобрать, кто есть кто, пусть рабы бьются.
на сердце лежало?
бивы? Завидев нашу свирепую потеху, захотят поучаствовать. Тут-то нам и
погибель придет.
как раб, когда дедушка Рагнарис за него возьмется. Это дядя Агигульф так
сказал.
ти. Как жатва начнется - Валамир пусть и дальше в роще остается. У Вала-
мира дядька-раб толковый. А Агигульф чтоб к жатве домой явился.
жен. Кто за рабами его приглядит, покуда он, Валамир, за общее дело в
роще лишения терпеть будет в готовности кровь пролить?
Валамиром - больно бойкий стал.
и сгинули. В селе их почти не видели - дневали и ночевали в роще. Заме-
чали только валамирову замарашку, Марду, что с кувшинами да с корзинами
то и дело в рощу нахаживала. Только так и понимали, что герои наши в за-
саде еще живы.
холме вниз по течению всадника видел. Постоял на гребне и исчез. А мо-
жет, и померещился всадник.
только воинское умение постигать, но и к премудростям хозяйствования на
земле привычку обретать. Ибо быть ему, Гизульфу, главой славного нашего
рода, а то и старейшиной.
хорошенько, что и как делать надлежит. Настанет час, не будет уж ни ме-
ня, ни отца твоего Тарасмунда; станешь ты, Гизульф, главою рода.
нял его дед - наставлял.
та моего Гизульфа от сна пробуждать. Нашел дед Гизульфа на сеновале, где
тот спал в обнимку с валамировой рабыней, с замарашкой.
Палкой Гизульфа огрел. Гизульф подскочил и скуксился. Дедушка его с се-
новала согнал и пинок присовокупил вдогонку. После Марду за волосы взял,
велел в рощу бежать и бездельника этого, сына его Агигульфа, от дружка
да от кувшина с пивом оторвать и домой позвать. Отец, мол, кличет.
блаженстве, что страда началась?
с Хродомером люди старой закалки, дурных баб конями разметывать привык-
ли.
нарису. Ругань ей не в диковину. Привыкла, чтоб на нее кричали. Гизульф
говорит, что Марда очень ласковая.
Марда-замарашка в рощу - нашего Агигульфа от ратных трудов отрывать.
Скоро, мол, с сопляком Валамиром судиться начнем из-за гизульфова по-
томства. Еще выкупать, упаси боги, замарашку с ублюдком ее придется - не
в рабстве же нашему правнуку маяться.
мол, глядишь! Совсем одурел со своим Богом Единым! Сыновей распустил!
Флинт Эрик
Сертаков Виталий
Глуховский Дмитрий
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Перумов Ник