чтобы не согласиться?
было подумать. Мне необходима была пауза, разделяющая раунды.
важен результат. Думайте!
их предложения следовало отвечать "нет".
гарантировавших смерть, я нашел еще один, обещавший жизнь. Только обещавший
в пропорции один к десяти. Или к ста. Но я выбрал его. Потому что это был
мой выбор. Потому что в этом случае я делал то, что хотел я, а не то, что
мне навязывала чужая воля.
узнали то, с чем человек не может, не имеет права жить. Из этой комнаты нет
другого выхода, кроме как к нам. Другой выход - это смерть!
ваших патриотических порывов никто не оценит. С вами общаюсь только я. А я в
романтизм не верю. Разве только в глупость.
бессмысленно. Спасать меня было некому. Эту битву я начал в единственном
числе и проиграл в одиночестве. Бежать - некуда. И невозможно. Растворенные
в моей крови наркотики держали меня надежней, чем полк отборных
головорезов-охранников. Даже когда меня придут убивать, я смогу только
закрыть глаза. И еще сказать, не выбирая выражений напоследок, что я думаю о
своих убийцах. Это максимум из возможного для меня сопротивления.
наркотика.
слова "нет".
быть, вы умом тронулись от пережитого стресса? Вы хотите торговаться? Но
чем? Торговаться может человек, имеющий либо товар, либо средства. Вы не
имеете ни того ни другого. Вы банкрот. Условия нашей с вами сделки я до
вашего сведения довел. Других не будет. Либо вы соглашаетесь, либо вы
отказываетесь. И умираете.
и ногам узник предлагает помощь своему тюремщику! Как такое может быть?
Никак! Реально не может. Реально у меня нет ни одного шанса на спасение,
кроме как пойти на службу к новым хозяевам. Да и это не спасение. Только
отсрочка исполнения приговора.
кто имеет на руках все козыри. Иногда выигрывает тот, кому везет. Тот, кто
не боится блефовать. Я не боюсь. Я уже ничего не боюсь. Ухудшить свое
положение я не могу. Хуже - не бывает! Только лучше.
буду изображать страшилу. Я буду путать! Я сам себя испугаюсь, лишь бы мне
поверили. Только они, вера и страх, могут вытащить меня отсюда! Вера в мои
возможности и страх пред последствиями, которые могут иметь место, если я
ими воспользуюсь. Ну что, попробуем? Запустим пробный шар?
участие Президента в покушении на самого себя? И что станет с вами, если
кто-то, допустим, тот же Президент, узнает содержание наших разговоров? Что
сделает он, поняв, что он не король? Что кое-кто его таковым не считает?
нескольких не заинтересованных в разглашении тайны лиц и вас, фактически
покойника? Или вы настолько наивны, что надеетесь, сыграв с нами в согласие
и получив свободу, использовать ее для очередной встречи с ним или с
прессой? Так смею вас заверить - этого не будет. Ни встречи, ни разговоров,
ни интервью. Во-первых, вы не сможете ни с кем встретиться чисто физически.
Уж об этом мы позаботимся. Во-вторых, вы менее чем кто-либо будете в
подобных контактах заинтересованы. Вы станете одним из нас. Вы пройдете
крещение делом. Только так вы сможете выйти из этой комнаты. Вы же знаете,
как это делается. Вы же профессионал.
державы верят на слово. Разведчику иностранной державы верят только после
того, как измарают его грязью с ног до головы. Так, чтобы на родине отмыться
было нельзя. Тогда ему верят - когда хода назад уже быть не может. Для того,
для валяния в дерьме, дегте и куриных перьях и еще обязательно крови, есть
особые специалисты. Высококвалифицированные. Представляю, что они сотворят
со мной, согласись я на сотрудничество. Я действительно к Президенту ближе
чем на версту не подойду.
ничего не решает.
Вам Президент поверит?
допускаете, что я способен свидетельствовать против себя? Я похож на
мазохиста? На человека, который получает удовольствие оттого, что его жилы
мотают на вертел? И как вы понимаете, дело даже не в Президенте. Президент
готов скушать и не такую пилюлю. Президенту деваться некуда, как есть такие
пилюли пачками. Ему нужна опора. Хоть какая-нибудь. Хоть такая, как мы, раз
другой нет. Президент не услышит то, что ему скажут. Даже то, что ему скажу
я. Просто не услышит! Он предпочтет быть глухим, чем голым перед сворой
мечтающих его растерзать противников.
выгодно в данный конкретный момент. В политике вообще не дружат. Дело не в
Президенте. Дело в единомышленниках. В тех, кто стоит за моей спиной. Здесь
вы правы. Здесь в случае разглашения информации пощады не будет. Здесь
закусают до смерти. Самые кровожадные псы всегда обитают в родной стае. Но
что меня заставит подставиться под удар своих же друзей? Вы? Это каким же
образом вы умудритесь убедить меня взойти на эшафот? Обещанием вечного
загробного блаженства? Тут я, возможно, и соглашусь. Все-таки вечное. Но
только если вы подтвердите свои полномочия. Докажете, что прибыли личным
полпредом Господа Бога. Явите чудо! Или представите верительные грамоты. Нет
грамот? Значит, и нет разговора. На других условиях я идти на сотрудничество
с вами, идти на разговор с Президентом не согласен.
на смертном одре наглость. Ты скажешь это "что-то". Неизбежно. Так лучше
говори сейчас.
Тогда, надеюсь, он не очень обидится на мой следующий ход.
первого до последнего слова.
руки.
- это удар под дых. Только я не помню, чтобы расписывался на листах. И не
заметил, чтобы ты водил ручкой по бумаге. Я вообще не заметил, чтобы ты
поднимал руки.
меня стенографирует микрофон.
за дураков противника?
бессознательном состоянии? Ты чист, как слеза младенца.
проверяли меня внутри.
микрофон.
дело касается только нас. Тебя и меня.
простого ножа. Сантименты кончились.
завершении "операции", о том, чтобы техника не подвела. О том, чтобы
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Круз Андрей
Юрьев Сергей
Акунин Борис
Пехов Алексей