раздались торопливые шаги и какое-то бормотание. Наконец
взволнованный мужской голос с хрипотцой приказал:
открывать дверь.
кровью закапала.
ее в крови Густава. Открывать в таком виде дверь было бы
сущим безумием. Пока она наспех ликвидировала кровавые следы
на руках, используя джинсы Сергея, ставшие за время их плена
настолько грязными, что разглядеть на них что-либо было
почти невозможно, Мариша тем временем обманом сдерживала
полицейских.
чувствую своих ног.
придурок!
Марише. Подруга немедленно откинула щеколду, и в дверь
ввалился целый отряд полиции во главе с Францем и Сергеем.
Ребята недоуменно уставились на двух перепачканных девушек.
спросил:
на нее.
с тобой сделал?
текли по щекам, оставляя белые полоски.
потом.
спокойные девушки снова появились в гостиной, где уже
щелкали вспышки фотоаппаратов, сновали эксперты и нервно
вышагивал Франц. На этот раз у него был веский повод для
!%a/.*.)ab" . Он уже разобрался, что значит Маришино "прочти
никого", и это не радовало. Однако если Франц и испытывал
досаду, то постарался скрыть свои эмоции при виде
появившейся Мариши, которую немедленно и заключил в объятия.
девушка. - Но как вы узнали, где мы?
Густава немало интересного.
другой счастливой парочке. - Ведь ничто не указывало на то,
что мы пошли к Густаву. Или нас кто-то видел?
не придал этому значения.
ничего не понимаю.
уронил фотографию, на которой в числе других был снят
Михаэль - бывший Анин жених, - начал рассказывать Сергей.
перед входом в стриптиз-шоу. Кассирша проворно ее подняла и
успела внимательно рассмотреть, пока Сергей искал деньги.
Купив билет, он собрался пройти внутрь, совсем забыв про
оброненную фотографию, как вдруг его остановил голос
девушки.
Михаэле.
заглядывают посетители такого возраста. А этот к тому же был
очень всем здесь недоволен.
зрелище не по душе?
знал, что Густав загорелся желанием найти первую невесту
Вернера и в своих поисках посещал ночные клубы. Я так и
сказал кассирше. Она вспомнила, что старик и в самом деле
бормотал что-то про какую-то русскую девушку с длинными
светлыми волосами, которой самое место у них в борделе. Он
так и сказал. Но тогда я ничего не заподозрил, - повторил
Сергей. - Лишь потом вспомнил, что у первой невесты Вернера
волосы хоть и были длинные, но светлыми их назвать трудно.
Она была просто рыжей, но я решил, что старый холостяк этой
разницы просто не учел.
показали мне свадебные фотографий Моники. Там был Густав, и
в то время, как все гости пили шампанское за здоровье жениха
и невесты, у него в руках был коньячный бокал.
Густав угощал вас старым коньяком, и вы здорово нарезались.
А потом я понял, что никакой мужчина, отправляясь в гости к
женщине с определенными целями, не будет каждый раз брать с
собой коньяк. Один раз, возможно. Но потом ему объяснят, что
к чему, и он перейдет на легкие вина и шампанское. А если он
"a%#$ прихватывает с собой коньяк, значит, берет его для
себя. Хочет просто приятно провести вечер и обольщать никого
не собирается. Значит, в гости к девушкам Вернера приходил
Густав, но не имел целью их соблазнить. Потом я сообразил,
что Густав как раз был в Мюнхене, когда убили вторую невесту
Вернера. Все это были какие-то туманные Штришки к портрету.
Но они постепенно рисовали образ того беззаветно преданного
Друга, о котором писала Лена.
Франц.
убитой Людмилы был вырезан орел, державший в когтях
свастику. Только сегодня мне удалось раскопать в Центральной
библиотеке Мюнхена, что такой знак был в ходу у фашистов из
специального отдела гестапо, разрабатывавшего методы пыток.
Если убийца работал в этом отделе, то ему должно было быть
около восьмидесяти. И тут я помчался к Францу.
с глаз. Я подумал, что вы могли направиться в Хайденгейм,
где почти никого не знаете, да еще днем, когда почти все
жители работают.
Мюнхен? - возразила ему Мариша.
брать под наблюдение любого подозрительного человека,
прибывшего в Хайденгейм. Ну и заодно следить за общей
обстановкой, - пояснил ей Франц.
бросила Мариша. - Рытье подземных туннелей не самое мое
любимое занятие.
зачем?
холодную яму и поил одной водой из ближайшей лужи, -
объяснила Аня.
прикончили, - заявил Франц. - Любой суд сочтет ваши действия
необходимой обороной.
не тронули!
обманывать. Я же сказал, что полностью на вашей стороне. Вы
правильно сделали, что убили его.
Мариша.
одежде кровь?
Но старик был уже мертв. Да и потом, откуда у нас пистолет?
себе в левый бок он не стал бы. Это не слишком удобно, -
продолжал твердить свое Франц. - Девочки, почему вы не
хотите сознаться?