Шеоле порядочным людям прохода нет? - ткнул он пальцем в Юрка. - А чем лучше
церковники, насаждающие религиозный дурман и идею рабской покорности? Плакала
тогда ваша воля! Неужели вы соскучились по средневековой кабале? Или по
кандалам рабов?
построили практически новое общество. Доказательством тому наши грандиозные
свершения!
Кузьма.
благоденствия будущих поколений нужно идти на жертвы.
живут темнушники и катакомбники, я тоже не одобряю. Уж если человечество
получит новый шанс, надо попробовать что-то иное. Поэтому не лезьте в вожди.
Отойдите в стороночку.
Как он только пасть посмел раскрыть! Статус у него, видите ли! Свободу он
защищает! Сейчас этот гад получит у меня полную свободу!
которой была надета брезентовая жилетка: ее накладные карманы топорщились от
аммонитовых шашек, соединенных между собой целой сетью проводов. - Видели? Мне
достаточно выдернуть вот это кольцо, чтобы все здесь полетело в тартарары...
Желаете рискнуть?
страшная - захлебнуться твоим дерьмом.
отбери.
Критически рассматривая доставшийся под его командование отряд. Змей отступил
на несколько шагов назад. - Двигаться будем в следующем порядке...
тут наверху что-то негромко зашумело, словно шляпки колонн вдруг шевельнулись.
В облаке пыли с потолка пало нечто такое, чего раньше Кузьма не то что не
видел, а даже представить себе не мог.
формы - так, груда шишек с растопыренными в стороны чешуйками. Правда, каждая
шишка была величиной с бочку, а чешуйки напоминали кривые мечи. В целом же эта
гадина размерами превосходила самую крупную химеру раз в десять. Даже непонятно
было, как она сумела примоститься на потолке, пусть даже в условиях пониженной
гравитации.
кто был к ней ближе всех - Герасима Ивановича Змея, и, мгновенно превратившись
в нечто похожее на громадную гусеницу, унесла его вверх - то ли к своему
гнезду, то ли к месту разделки человеческих тел.
могучих сводов подземелья.
стояли, посыпались глыбы "пемзы", клочья химеры и много всякой другой трухи,
среди которой останки несчастного Змея составляли едва ли сотую часть.
предводительствуемый Кузьмой, уже мчался прочь. Факелы, конечно же, погасли, но
выручал фонарь Юрка. Во всех этих передрягах, не оставлявших никакого времени
для самокопания, люди совершенно забыли про свои недавние недомогания -
вернулась и резвость, и координация движений (не исключено, впрочем, что тут
была заслуга их организмов, приспособившихся в конце концов к новым условиям
существования).
знаком приказал своим спутникам сделать то же самое. В подземелье вновь
установилась глубокая тишина.
И все благодаря метростроевцу.
Господь отпустит ему все грехи.
Кузьма. - Не знаю, как кому, а мне не очень нравится, когда какой-нибудь
небритый урод трется пузом по моей заднице.
веревку. - Я ведь как лучше хотел... Не для себя, а для дела старался.
Похоже, что такой поворот дела его вполне устраивал.
бормоча себе под нос:
угодили..."
отличным от других звуком. На некоторых даже оставались следы от надавливания
пальцем, как будто бы они были изготовлены совсем недавно. Попадались и
наполовину разрушенные, полые изнутри колонны. Рядом с ними громоздились
обломки "пемзы".
быстро-быстро креститься.
человек, - объяснил светляк. - Вот следы подошв... Вот спина отпечаталась...
Вот затылок...
валявшихся тут же. На одном даже остался четкий отпечаток пряжки брючного
ремня.
- указал Кузьма на ближайшую колонну. - Что у нас под рукой тяжелое есть?
Топоры, кресты, кастеты - все сюда давайте.
строгать, и головы рубить, поплевал на ладони и несколькими могучими ударами
разнес среднюю часть колонны.
только по пояс), прежде находившийся внутри колонны. Руки его были вытянуты по
швам, лицо запорошено мелкой серой пылью, одежда истлела, как на покойнике, все
тело покрыто густым пухом, похожим на плесень.
Тот самый, которого химера на подходе к нашей заставе уволокла! Вот уж кому не
повезло! - Еще секунда, и Юрок, наверное, кинулся бы к своему приятелю, но
Кузьма решительно остановил его.
Отстранив молчальника, так и застывшего с занесенным топором, он осторожно
тронул загадочное существо за руку. --Вроде теплый... Но пульс не
прощупывается. Как в сказке говорится - ни жив ни мертв...
раскрылись, и пустые глазницы в упор уставились на окружающих. Страшен был вид
этих ям, наполненных кровью и гноем.
ведь ни сном ни духом не виноват. Ты тогда сам оплошал. Ну чего молчишь? Скажи
хоть слово.
Потом поднапрягся - даже жилы на лбу вспухли, - и остатки колонны, все еще
сковывающие нижнюю часть его тела, разлетелись вдребезги.
Венедим, как всегда, замешкался, что и позволило воскресшему из мертвых Лене
ухватить его за край рясы.
столь печальный, ведь неизвестно было, найдет ли вырвавшаяся на волю душа выход
из этого кошмарного иносущего логова), но его спас Кузьма, с воплем: "Бей
здухачей!" - огревший Леню куском "пемзы" по голове.
вурдалачье внимание теперь сосредоточилось исключительно на Кузьме. А у того
благодаря заботам товарищей не было при себе никаких средств защиты, кроме
кулаков да той самой ни на что не годной "пемзы".
Раскрылась пасть, в которой уже с месяц маковой росинки не было, и обнажились
клыки, хоть и сильно попорченные, как у большинства жителей Шеола, но острые
именно в силу своей недоброкачественности.
обстоятельство, что здухач с одинаковым остервенением кусал все подряд - и тело
врага, и свои собственные руки, и случайно подвернувшуюся "пемзу". Однако
силища у переродившегося Лени Черпака была такая, что Кузьма понял - одному ему
не сдюжить. Да вот только на помощь пока никто не спешил. Ни Юрок с пистолетом,
ни молчальник с топором, ни Венедим с распятием. Ничего не скажешь - надежные у
него подобрались спутники!
Кузьмы, погас, а свой фонарь Юрок почему-то выключил. Вполне вероятно, что
приятель, пусть даже утративший человеческую сущность, был ему дороже, чем
какой-то там приблудный выползок.