понимаешь, а ты, конечно, не понимаешь, все равно, обещай мне, что не
станешь говорить об этом так открыто, как это делают аврорцы. - Он
сознавал, что являет собой довольно жалкое зрелище.
быть недоброй к тебе, но, - она беспомощно всплеснула руками - ваши земные
обычаи такие бессмысленные!
обычаями.
Илия. Я честно прошу прощения. Я хотела того, чего не могла иметь, и взяла
у тебя.
думаю, ты не понимаешь, что случилось в эту ночь. Тебя очень смутит, если
я скажу?
разговор. Он прекрасно сознавал, что его мозг должен быть занят
предстоящей конференцией с Председателем, а не личными супружескими
делами, но на самом-то деле он думал о Джесси.
стулу Бейли и положила свою маленькую ручку в его руки. Он сжал ее.
коснуться твоей щеки, как тогда.
было началом. Надо было так уйти в себя, чтобы одно прикосновение
показало, как ненормально я жила, и так долго. Теперь все гораздо лучше.
Могу я сказать теперь? Все, что я говорила - всего лишь пролог.
говорить более свободно.
мой муж приходил ко мне по обязанности. Я не хочу даже описывать, как это
было, но уж поверь мне, это было хуже, чем ничего.
другими женщинами, но все они уверяли, что это отвратительная обязанность,
которой солярианки должны подвергаться. А если у них был ребенок, что
ограничивало их участие, они говорили, что счастливы никогда больше не
иметь дело с сексом.
несолярианские сведения, о которых я читала, считались фальшивыми
извращениями. Я этому верила. Мой муж как-то нашел у меня книги, назвал их
порнографией и уничтожил. Ты знаешь, люди могут поверить во все, что
угодно. Я думаю, солярианские женщины верили в то, что говорили, и на
самом деле презирали секс. Они говорили так искренне, и я чувствовала, что
во мне что-то чудовищно-неправильное, поскольку у меня было к сексу
какое-то любопытство... и странные ощущения, которых я не понимала.
вещах - всегда с ужасом, может, с притворным, так что я никогда не думала
делать что-то подобное с любым неодушевленным предметом. Конечно, я иногда
видела сны, и что-то такое, вроде начала оргазма, бывало, и я просыпалась.
Я не понимала, что это, и не решалась говорить об этом. Я очень стыдилась
таких снов, хуже того, я их боялась. И вот я приехала на Аврору.
походил на мои сны. Только с Джандером я поняла: на Авроре не секс, а...
хореография. Каждый шаг продиктован обычаем, от прихода в дом до ухода.
Ничего неожиданного, ничего стихийного. На Солярии секса так мало, что
ничего не дают и не берут, а на Авроре секс так стилизован, что тоже
ничего не дают и не берут. Ты понимаешь?
не был аврорским мужчиной. Но объяснять не обязательно: я примерно
понимаю, что это означает.
аврорским мужчиной. Его единственной целью было сделать мне приятное. Он
давал и я брала, потому что я впервые познала секс, как его можно познать.
Э_т_о_ ты понимаешь? Можешь представить себе, каково вдруг понять, что ты
не помешанная, не извращенная, не испорченная, а просто женщина, имеющая
удовлетворяющего секс-партнера?
конец. Я была в отчаянии. За столетия своей жизни я никогда больше не буду
иметь хороших сексуальных отношений. Не иметь их вообще с самого начала -
очень плохо; но получить неожиданно и вдруг внезапно утратить навсегда -
совсем нестерпимо. Теперь ты понимаешь, как важна была прошлая ночь.
Ты был в сознании, но не управлял своим телом. Тебя подняли и положили в
кар. Я была здесь, когда тебя согрели, растерли, вымыли и обсушили. Роботы
делали все это замечательно. Они заботились о тебе, но без настоящего
чувства. А я смотрела и _с_о_ч_у_в_с_т_в_о_в_а_л_а.
Тогда он радовался тому, что с ним делают, но сейчас чувствовал унижение,
что его видели в таких условиях. А она продолжала:
что они сохраняют за собой право быть добрыми к тебе... и отдавать. И
когда я подумала, как я сама делала бы это, во мне стало подниматься
сексуальное возбуждение, чего не было со смерти Джандера. И тут мне пришло
в голову, что в моем единственном удачном сексе я только получала. Джандер
отдавал все, что я хотела, но никогда не брал. Он не был способен
получать, потому что его единственной радостью было быть приятным мне. И
мне и в голову не приходило отдавать, потому что я воспитывалась с
роботами и знала, что они не могут брать.
страстно захотелось испытать и другую половину. А потом, когда ты ел
горячий суп, ты, казалось, поправился, выглядел сильным. Ты был достаточно
сильным, чтобы утешить меня, и из-за того, что я чувствовала к тебе, пока
роботы о тебе заботились, я больше не боялась, что ты с Земли, и
х_о_т_е_л_а_ быть в твоих объятиях. Но когда ты обнял меня, я ощутила
п_о_т_е_р_ю, потому что снова получала, а не отдавала. И ты сказал:
"Простите, Глэдис, я должен сесть". О, Илия, это было самое чудесное из
всего, что ты мог бы сказать мне.
желание. Я заставила тебя лечь в постель и пришла к тебе, и в первый раз в
жизни я отдавала. Я ничего не брала. И чары Джандера исчезли. Я поняла,
что его мне тоже не было достаточно. Нужно иметь возможность и получать, и
отдавать. Илия, останься со мной.
изменит. Я не могу остаться на Авроре. Я должен вернуться на Землю. А ты
не можешь приехать ко мне.
скоро стану ненужным тебе. Через двадцать, самое большее через тридцать
лет я буду стариком, а возможно, уже умру, а ты целые столетия останешься
такой же, как сейчас.
тоже скоро состарюсь.
Просто человек быстро слабеет и умирает. Глэдис, ты найдешь другого
мужчину.
ты научишь его, как это делать.
того, кто захочет. Есть... - нет, подумал он, неразумно сейчас упоминать о
Гремионисе, но, может быть, если он придет к ней менее вежливым и чуточку
более решительным...
в тумане.
угнездилась на твоем плече и слушала, как бьется твое сердце сначала
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Круз Андрей
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Орловский Гай Юлий