всякого, кто стоит без дела.
разглядывая помещение. Дьякон Эркенберт, единственный человек, чье
поведение не изменилось, повернулся к нему.
усвоенном викингами и церковниками за зиму.
рабы потащили машины. Айвар следил за ними с неподвижным лицом. После того
как братья унесли ящик, он пролежал неподвижно сутки, закрыв лицо плащом.
Потом, как знали все в Армии, встал, вышел и, глядя в небо, крикнул:
желания, и работа в мастерской не прекращалась.
самого собора. До противоположной стены оставался целый ферлонг. Точно
такая катапульта стреляла во время осады Йорка. У дальней стены рабы
повесили большую соломенную цель. Другие лихорадочно настраивали машину.
стрелы, посмотрел на Айвара, протянул ему ремень, прикрепленный к только
что скованному коленчатому рычагу.
воздух, глухой удар. Глаз не успел проследить за ее полетом - стрела уже
вонзилась и торчала, дрожа, в центре мишени.
у нее была деревянная рама из прочных балок. Но зубчатые колеса не
наверху, а с боков. Они натягивали одну-единственную веревку и
закрепленный на ней деревянный стержень. В конце стержня кожаная праща,
едва не касавшаяся земли. Рабы поворачивали рычаги, и стержень дрожал под
напряжением.
нужно много людей, и она может выстрелить только раз. А эта бросает
меньшие камни. Никто со дней римлян не делал такие машины. Но я,
Эркенберт, покорный слуга Господа, прочем слова Вегеция. И построил эту
машину. Она называется онагр. На вашем языке это значит "дикий осел".
брус. Вся рама подпрыгнула, праща развернулась быстрее, чем в придуманных
Шефом "толкателях". Камень перемахнул через двор собора, он не взлетал
вверх, а летел горизонтально. Соломенная цель разлетелась. Рабы радостно
закричали.
бросали камни высоко в небо. - Он подбросил булыжник. - Не так. - И
швырнул другой в воробьев.
против солдат. Вегеций никакие другие не описывает.
описано в твоих книгах.
говорит этот пират. Он даже читать не умеет, тем более на латинском.
поворачивавших рычаги. - Говорю тебе, те бросали второй камень, еще до
того как первый падал на землю. Эта машина слишком медленная.
выкрикнул приказ на норвежском. Подбежали Хамал и еще несколько воинов,
оттолкнули рабов, развернули неуклюжую машину.
горло, стальной рукой закрыл рот.
приказал их предводитель. По-прежнему без усилий удерживая одной рукой
обвисшего дьякона в воздухе, Айвар другой дернул ремень.
на мощных железных петлях, разлетелась во всех направлениях, щепки
рассыпались по всему двору. Изнутри послышались вопли, выбегали монахи,
кричали в ужасе.
бьет сильно. Его удара никто не выдержит.
Но этот действительно бьет сильно. Сделай мне много таких.
тысячами миль расположена земля римлян. И там, за воротами собора,
большего, чем Винчестер, большего даже, чем Йорк, глубокая тишина. Со
времени великих основателей церкви папы пережили много бед и совершили
немало ошибок. Некоторые стали мучениками, другие вынуждены были бежать,
спасая свою жизнь. Тридцать лет назад князья сарацинов добрались до самих
ворот Рима и разграбили базилику святого Петра, находившуюся тогда за
стенами.
Петра, держателя ключей Неба, устремился к власти. Добродетели:
скромность, чистота, нищета - это хорошо. Но они не выживут без власти. И
его долг перед скромными, чистыми и нищими - добиться власти. И добиваясь
ее, ему приходилось многих могучих свергать с их высоких тронов. И все это
проделал он, Николай Первый, римский папа, слуга слуг Господних.
сидели его секретари и помощники. Только что был вежливо отпущен глупый
английский архиепископ из города в Англии. Странное название у этого
города - Eboracum, кажется. Впрочем, из его произношения трудно понять.
Папа поручил дежурному кардиналу сопровождать архиепископа, оказывая ему
уважение и почести. Но сказал этот человек какую-то чепуху: новая религия,
вызов власти церкви, варвары с севера, приобретшие вдруг разум. Паника и
навеянные ужасом басни.
церквей. Враждебность. Легкое отступничество. Есть и название для этого.
Лишение собственности. Это выбивает основание самой власти. И если об этом
станет известно, найдется немало подражателей, да, даже в землях Империи.
Даже в Италии. Что-то надо предпринять.
борьба английских и норвежских варваров из-за земли и серебра в стране,
которой он никогда не увидит. И прежде всего это раздел Империи, великой
Империи, основанной Карлом Великим, королем франков, коронованным
императором в этом самом кафедральном соборе на Рождество в 800 году,
поколение назад. Двадцать лет в Империи царил мир, и враги ее ободрились.
Вначале внуки Карла Великого стали сражаться друг с другом, пока не
договорились о мире и дележе. Германию одному, Францию другому, а длинную
неуправляемую полосу от Италии до Рейна третьему. А теперь этот третий
мертв, и треть империи снова делится между тремя, и сам император, старший
сын старшего сына, владеет едва девятой частью того, чем правил его дед. И
разве беспокоит это императора, Людовика Второго? Нет. Он даже не смог
отогнать сарацин. А его брат Лотар? Единственный интерес в жизни - развод
с бесплодной женой и женитьба на плодовитой любовнице. Этого он, Николай,
никогда не позволит.
собственности. Папа гладил кошку и размышлял. Что-то говорило ему, что
здесь, в этой обычной далекой драке, о которой рассказал глупый
архиепископ, сбежавший от своих обязанностей, кроется решение всех
проблем.
она будет все расти и расти.
тут же обмакнул перо.
Германии. Лотару, королю Лотарингии. Карлу, королю Прованса. Ты знаешь их
титулы, Теофанус. Всем этим христианским королям мы напишем одно и то
же...
безопасности и процветании всех христианских народов. И потому приказываем
вам, во имя будущего, чтобы вы совместно со своими братьями и
родственниками, королями Империи, предприняли следующее...
Отвлечения от гражданской войны, которая разрывает Империю на части. Ради
спасения церкви и уничтожения ее врагов и даже, если архиепископ Вульфхир
сказал правду, ее соперников.
Володихин Дмитрий
Маккэфри Энн
Орловский Гай Юлий
Корнев Павел
Шилова Юлия
Шилова Юлия