потоки крови.
забилось, словно оно сжалось от тревоги за Низу. Однако она и остальные
были в центре кучки, которую образовали нападавшие, и взрыв миновал их
совершенно.
пленников по ногам, как только они замедляли ход. В этот момент он
коснулся кнутом Низы, которая споткнулась, она посмотрела наверх, прямо в
камеру, взглядом, полным боли и потрясения.
экран. Взгляд его остановился на чистых линиях ее лица, на скулах, на
ясных черных глазах, которые блестели от слез, на красивых губах. Даже в
апогее страха и потрясения черты ее отличались твердостью и силой. Можно
было только восхищаться ею. Руиз подумал, что почти видит ее мысли. Она
думала о побеге, а если это окажется невозможным - то о том, как выжить.
Потом, в озарении, Руиз понял, что она думает еще и о том: ГДЕ РУИЗ АВ?
закаменелой решимостью, как разбойники промчались по коридорам на причал,
где их ждала потрепанная бронированная воздушная лодка.
помчалась прочь, ее мощные моторы гремели, выбрасывая пышную струю
выхлопного газа. Свет и горячие лучи огня вылетали из жерл ее орудий,
когда она разбивала остальные суда, которые стояли в лагуне. Видимо, таким
образом пытались отсечь возможность их преследовать.
было такое, словно снимали с лодки, преследующей похитителей.
развернулось, и возникла вспышка оранжевого огня, экран побледнел. Потом
возникла надпись: СЛЕДЯЩЕЕ УСТРОЙСТВО РАЗРУШЕНО.
перед убийцей Реминтом. Этот страх подрывал его собственную эффективность.
которые он сперва прогонял, не желая их слышать. Однако шепот становился
все громче, пока он не в состоянии больше был не обращать на него
внимания. "ОСТАВЬ ЕЕ. Наверняка она все равно что мертва, - уговаривал его
этот внутренний голос. - Она тебя погубит. Как ты можешь в этом
сомневаться?"
пленке: Прекрасное, нежное, правдивое. Она крепко укоренилась в его
сердце. Он не мог бросить ее, неважно, каким бессмысленным мог оказаться
путь, направленный на ее спасение. Он не мог ее покинуть. Если
обстоятельства оторвали ее от него, он не думал, что сердце его еще сможет
без нее биться.
просмотрел материалы Алмазной Фасолинки до конца.
но он знал, где ему начать его искать.
отверстий под водой, которые вели в лагуну в самом сердце Моревейника.
бледен и напряжен.
какие-то времена, не так уж давно это было, наш человек, которого мы ищем,
потратил массу времени и денег в Селадон Уинд. Может быть, тут я нападу на
его след.
пиратские владыки? У них прекрасные шпионы, а шпионаж - не твоя
специальность.
опустив несколько самых страшных подробностей.
пиратские владыки.
просевшего металла, пустота, километр в диаметре.
светящиеся червячки, которые образовывали переливчатые узоры холодных
цветов. Видимо, это было древнее произведение биоискусства, которое умерло
мучительной смертью.
судов. Руиз не так хорошо мог их разглядеть, чтобы точно сказать, есть ли
среди них бронированная лодка Публия. Однако он предположил, что та лодка,
которую Публий использовал только что, все-таки не здесь. Наверняка пираты
нашли бы ее, будь Реминт настолько глуп, чтобы появиться здесь.
их причальные канаты, буй вызвал челночок, который, как и многие другие,
поджидал у берега лагуны.
были вделаны в округлые бока подлодки. Олбени наклонился и облокотился на
наблюдательную башенку подлодки, глядя вниз на Руиза. Его лицо терялось в
темноте.
вся эта суматоха. Я знаю места, где нам будет сладко, сытно и уютно.
какой-то жизненно важный механизм разбился в Олбени. Он подумал, что бы
это такое могло быть и когда это произошло. И почему то же самое пока не
случилось с ним самим.
выбора. Если ты хочешь, я тут высажу тебя на берег без всякой обиды.
что-то нужно, чего-то все время не хватает. Может быть, как раз этого.
Кроме того, кто же будет присматривать за нашим милостивцем и
благодетелем?
настойчиво загудел.
Олбени, когда челночок заскользил к берегу и стал удаляться от лодки.
воде, которая хорошо доносит звуки:
причалу к воротам Селадон Уинд. Справа от него была пара старых пиратов,
покрытых густой сетью шрамов, на них были типичные для их племени
развеселые яркие комбинезоны из пламенного шелка, они приятельски обнимали
друг друга за плечи и шептали нежные слова друг другу в грязные уши. Слева
от него, на неприятно близком расстоянии, был какой-то варвар из
пустынного мира, закутанный в черные одежды, из которых исходил лязг и
звяканье многочисленного оружия. Руиз слегка отодвинулся от него и
замедлил шаг, так что человек прошел мимо него, окутанный облаками
немытого со времен потопа тела и сильного запаха гашиша. Дальше на причале
стояла группа давно потерявших человеческий облик зверятников, с полдюжины
мужчин и женщин с толстыми щетинистыми шкурами и свиноподобными мордами с
торчащими белыми клыками. Они прыгали по причалу словно школьники на
экскурсии.
если не считать туфелек со стальными чешуйками и огромной гривы очень
светлых волос, спрятанных в сетку, украшенную рубинами цвета голубиной
крови. В других обстоятельствах Руиз непременно заинтересовался бы
приятным ритмом ее походки.
уверенность и ловкость, с которой Реминт расправился со своими врагами.
Было глупо беспокоиться о том, что он может встретить Реминта в фабулярии.
Никто не мог бы оказаться настолько глуп или столь же нагл. Но это было
начало следа, который мог бы привести к Реминту, и Руиз все больше и
больше боялся этого наемного убийцы. Он чувствовал, как ускоряется биение
его сердца, чувствовал пот, выступивший на лбу, хотя причал охлаждался
мощными вентиляторами, и он ругал себя за свою слабость, которая может
привести не только к его собственной гибели, но и к гибели Низы - если она
все еще была жива.
сознании, хотя все еще чувствовал ее самым краешком мозга. Он встряхнул
головой и попытался незаметно расслабить плечи.
металлическую стену фабулярия. Глубоко вырезанные на фронтоне арки
барельефы представляли собой элементы тысячи мифических традиций - большая
часть человеческих существ, которые проходили под этой аркой, наверняка
находили в изображениях этих барельефов что-нибудь знакомое для себя. Боги
Старой Земли соперничали тут с диббуками мира Ях и андрозианскими
чикчарнами. Аватары Змеиной Тайны извивались вокруг икон Хлорофиллового
Ока. Нилотские суккубы похотливо льнули к святым Мертвого Бога. Эффект