какой он замечательный игрок, и выставила против него двух человек, и куда
бы он ни повернулся, он везде натыкается на одного из них, и ему остается
только делать передачу. Вот он и сделал передачу, мяч перешел к другим, и
в руках у него ничего нет, а те двое остались в дураках, потому что, в
сущности, там никого и не было.
обойти квартал, делает шаг вниз и с таким чувством, словно этот переулок -
широкая река, переходит на другую сторону. Он хочет дойти до следующего
снежного пятна. Этот трехэтажный кирпичный дом точь-в-точь такой же, как
тот, из которого он вышел, но что-то в нем его радует; ступеньки и
подоконники дергаются и сдвигаются в уголках его глаз как живые. Эта
иллюзия сбивает его с толку. Еще прежде, чем в ушах загудел ветер, руки
сами собой взлетают вверх, каблуки вначале тяжело грохочут по мостовой,
потом, без всяких усилий с его стороны, в нем нарастает какой-то сладкий
ужас, шаг становится все легче, быстрей и спокойней, и он бежит. Бежит.
Бежит.