спиной будил в нем какое-то воспоминание. И вдруг он увидел Роберту.
Нарядная, оживленная и тем не менее встревоженная, она остановилась в
конце улицы, озираясь, как пугливый, осторожный зверек. Клайд тотчас
поспешил к ней навстречу и тихонько окликнул ее:
что она гораздо лучше Гортензии Бригс или Риты Дикермен: одна была такая
расчетливая, а другая - чувственная и неразборчивая.)
Ньютонами: она совсем забыла о своем обещании пойти с ними в церковь, а
тут еще и Грейс заявила, что не пойдет без нее. И ей пришлось солгать,
ужасно солгать: будто она идет к миссис Брейли учиться шить. Клайд ничего
не знал о предложении Лигета и сразу же стал расспрашивать Роберту: у него
явилась мысль, не хочет ли Лигет перевести ее от него. Он не дал ей
вернуться к рассказу о Ньютонах, пока не выслушал всех подробностей насчет
Лигета, и Роберте было очень приятно, что он так живо этим
заинтересовался.
при первом удобном случае, когда Клайд, сжимая ее руку, повернул к реке,
совсем безлюдной в этих местах. - Собрания в баптистской церкви почти
всегда кончаются к половине одиннадцатого, и я должна быть дома раньше
Ньютонов и Грейс.
позже десяти часов, и Клайд, хотя и раздосадованный, не мог не
согласиться, что она рассуждает благоразумно. Сначала он надеялся удержать
ее дольше. Но, видя, что времени у него мало, он старался теперь скорее
добиться большей близости; он стал расхваливать ее шляпу, жакет - они ей
так к лицу! И тут же попытался обнять ее за талию, но Роберта, считая, что
он слишком спешит, отвела его руку, вернее, пыталась отвести, ласково
убеждая:
руку? Или давайте я возьму вас под руку.
прижалась к его плечу, стараясь идти с ним в ногу. И Клайд подумал, как
просто и естественно держится она теперь, когда лед между ними сломан.
жила в таком строгом и набожном городе - тут в этом смысле даже хуже, чем
в Бильце или Трипетс-Милс... И она стала рассказывать о Бильце и
Трипетс-Милс, говорила и о своем доме, но мало: об этом ей не хотелось
рассказывать. И снова - о Ньютонах и Грейс Марр, о том, как они следят за
каждым ее шагом.
Риту, да и ни на одну из девушек, которых он встречал: она гораздо проще и
доверчивее, ей совершенно не свойственны ни распущенность Риты, ни
тщеславие, резкость и самомнение Гортензии, но она такая же красивая и при
этом гораздо симпатичнее. А как мило она выглядела бы, если бы была лучше
одета... Что бы она подумала, если бы узнала, как он вел себя с
Гортензией, - тогда все было по-другому, совсем по-другому...
хотелось заговорить с вами с самого начала, как только вы стали работать
на фабрике. Но вы сами видите, тут все вечно следят друг за другом. Это
возмутительно! Мне заявили, когда я получил это место, что я не должен
заводить знакомство ни с одной девушкой на фабрике, и я старался соблюдать
это правило. Но теперь я просто не могу сладить с собой. - Он крепко сжал
ее руку, потом вдруг остановился и обнял ее. - Знаете, Роберта, я от вас
без ума. Правда! Вы самая милая, самая очаровательная девушка на свете.
Послушайте, вы не сердитесь, что я так говорю? С тех пор как я увидел вас,
я почти потерял сон. Честное слово, правда! Я все думаю и думаю о вас. У
вас такие дивные глаза и волосы! Вы сегодня ужасно красивая! Ах, Роберта!
уклониться. Он продолжал держать ее в объятиях, а она наперекор себе самой
сопротивлялась, напрягая всю силу воли: оказалось, что ей хочется обнять
его и прижаться к нему еще крепче, - это поразило и испугало ее. Какой
ужас! Что подумают, что скажут люди, если узнают? Конечно, она дурная
девушка, но ей хочется быть с ним вот так - совсем рядом... никогда еще ей
так этого не хотелось.
пожалуйста! Нас могут увидеть. Кажется, кто-то идет.
Он был в восторге: наконец-то жизнь порадовала его таким восхитительным
подарком!
Честное слово! Пустите меня. Это только потому, что вы сказали...
темные жадные глаза были совсем близко от ее лица. Он целовал ее снова и
снова, несмотря на ее протесты; ее маленький рот, подбородок, щеки были
так прелестны, что невозможно было устоять, и он, слишком взволнованный,
чтобы говорить более мужественным тоном, шептал умоляюще:
Я знаю, что любите, Роберта! Я знаю! Я с ума схожу по вас! Скажите! У нас
так мало времени!
слабеет. Она стояла безвольная и покорная в его объятиях; он смутно понял,
что с ней творится что-то странное. Внезапно по лицу ее потекли слезы; ее
голова упала ему на плечо, и он услышал шепот:
Клайд был так глубоко тронут ее искренностью и простотой, что и у него на
глазах выступили слезы.
Правда, правда, Роберта!
тоненький светящийся краешек восходящей июльской луны. И в это мгновение
ему показалось, что жизнь дала ему все - все, чего только можно пожелать.
18
новым бесчисленным встречам и радостям, которые ждали их впереди. Они
обрели любовь. Они были восхитительно счастливы, несмотря на все
затруднения и препоны. Но как быть дальше, как найти способ видеться чаще?
Уже само по себе положение Роберты в доме Ньютонов было серьезной помехой
в ее отношениях с Клайдом, и особо приходилось задуматься над тем, как
быть с Грейс Марр. Грейс была еще больше скована, чем Роберта, и своей
внешней непривлекательностью и, главное, мещанскими предрассудками и
строгими правилами сектантски-религиозного воспитания. Однако и она хотела
повеселиться и почувствовать себя свободной. Роберта, веселая и подчас
даже смелая, в сущности, была скована теми же условностями, что и Грейс,
но Грейс воображала, будто ее подруга несравненно более свободна. Поэтому
она очень льнула к Роберте, которую это несколько утомляло. Грейс
воображала, что они с Робертой могут обмениваться признаниями, шутками,
мыслями обо всем, что касается любви, могут безбоязненно поверять друг
другу свои мечты. Это было единственным развлечением в ее довольно
безрадостной жизни.
нравилась эта навязчивость. Ей это надоедало. А затем она почувствовала,
что не может говорить с Грейс о Клайде, - и не потому только, что Грейс,
конечно, будет возмущаться и ревновать, но и потому, что Роберта не
решалась даже наедине с собой разбираться в тех неожиданных мятежных
чувствах, которые теперь ею завладели. Встретив и сразу полюбив Клайда,
она боялась и думать, до чего она дойдет в своем отношении к нему. Ведь
подобная близость между богатыми и бедными здесь под запретом. Нет, она
вовсе не желала говорить о Клайде с Грейс.
Грейс весело и фамильярно спросила Роберту о Клайде, Роберта мгновенно
решила притвориться, что она вовсе не так уж им интересуется, как Грейс,
может быть, думает. Поэтому она сказала только, что он был очень любезен и
спрашивал о Грейс. Услышав это, Грейс недоверчиво покосилась на подругу.
Правду ли она говорит?
не смотрит на меня никогда. И потом, на фабрике такое правило, что ему
нельзя познакомиться со мной ближе, пока я там работаю.
она не представляла себе, как можно нарушить правила, установленные
владельцами фабрики. Но Роберта, опасаясь, как бы ее имя в сознании Грейс
не осталось связанным с именем Клайда, решила быть вдвойне осторожной и
притворяться, будто она глубоко равнодушна к нему.
имевшие ничего общего с прежними. После того как они с Клайдом объяснились
и окончательно поняли, что любят друг друга, Роберта все же не видела
возможности встречаться с ним иначе, как тайком, очень редко и настолько
случайно, что она никогда не могла наверняка назначить день следующей
встречи.
вечером ускользнуть на час из дому, и теперь они вышли по Тэйлор-стрит к
пологому берегу реки, за которой расстилались поля), - Ньютоны никуда не
Прозоров Александр
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Муркок Майкл
Шилова Юлия