ей, Полуорт продолжал допрос.
голосом. - Он был предательски убит на ваших укреплениях, когда бой уже
кончился. Отвечай мне, негодяй! Не был ли ты среди этой черни и не твоя ли
подлая рука совершила это кровавое дело?
только: "адовы нечестивцы" и "народ научит их уважать закон".
гренадеров.
совесть, заплатив долг памяти покойного. Говори, что ты знаешь о смерти
командира этих бравых гренадеров?
беспокойно следили за движениями его врагов, повернулся к капитану и с
простодушным торжеством заявил:
вечером они выли над телом их самого рослого офицера.
из кармана простреленный офицерский нагрудник и поднес его к глазам дурачка.
него. Мало-помалу взгляд его просветлел, и с ликующим смехом он ответил:
уже не знала границ. Они испустили дикий вопль, и все помещение наполнилось
грубыми проклятиями и призывами к мести. С горячностью, присущей ирландцам,
они наперебой предлагали десятки способов казни их пленника и, наверно, тут
же бы их испробовали, если бы солдат, поддерживавший огонь в костре, не
завопил, размахивая пучком горящей пакли:
исчезнет с лица земли!
распростертым телом дурачка взметнулись горящие клочья пакли. Джэб понимал,
что ему угрожает, но он лишь беспомощно шевелил ослабевшими руками и жалобно
стонал. Его уже окутало темное облако дыма, в котором трепетали раздвоенные
языки пламени, как вдруг в толпу ворвалась какая-то женщина, выхватила у
солдат пылающую паклю и пробилась вперед с необыкновенной, казавшейся почти
сверхъестественной силой.
затлевшие лохмотья и заслонила собой дурачка, словно разъяренная львица,
защищающая своих детенышей. Мгновение она стояла неподвижно, не сводя глаз с
солдат, грудь ее бурно вздымалась, и от волнения она не могла говорить, но,
когда к ней вернулся дар речи, она с неустрашимостью матери дала волю своему
негодованию.
шум, заставил всех замолчать. - Неужели у вас в груди нет сердца? Кто дал
вам право судить и наказывать за грехи? Если есть среди вас отцы, пусть они
подойдут и посмотрят на муки умирающего ребенка! Если есть среди вас
сыновья, пусть они приблизятся и поглядят на горе матери! Вы дикари еще
более жестокие, чем лесные звери, - те имеют хоть жалость к себе подобным, а
вы, что делаете вы?
души, усмирили ярость солдат, и в тупом изумлении они переглядывались, не
зная, как поступить. Но тишина, наступившая на мгновение, была снова
нарушена зловещим шепотом:
отважная Эбигейл. - Вам захотелось отведать человеческой крови? Так идите на
холмы! Померяйтесь силами с теми, кто с оружием в руках поджидает вас там, а
не губите надломленную тростинку! Мой бедный, исстрадавшийся сын поражен
десницей, более могущественной, чем ваша, и все же он сумеет встретить вас
там и защитить свободу своей родины.
подобную насмешку, и угасшая было искра мстительного чувства разгорелась в
жаркое пламя.
вместе с ее отродьем!" - как вдруг толпу растолкал какой-то, очевидно очень
сильный человек, прокладывая дорогу даме, следовавшей за ним.
принадлежит к гораздо более высокому кругу, чем обычные посетители этого
дома. Внезапное появление этой неожиданной гостьи, ее горделивая, хотя и
мягкая манера держаться смутили солдат; шум и гам сразу прекратились и
сменились таким глубоким молчанием, что даже произнесенное шепотом слово
было бы слышно в этой толпе, которая только что орала и бесновалась,
извергая дикие проклятья.
Глава 27
то ли сдерживать солдат, то ли способствовать исполнению их жестокого
замысла. Благоразумие и доброта склоняли его к милосердию, но пустая
похвальба дурачка снова пробудила в нем естественную жажду мести. С первого
взгляда он узнал в матери Джэба ту нищенку, чье лицо хранило следы былой
красоты и которая дольше других оставалась у могилы миссис Лечмир. Когда
бесстрашная мать бросилась к солдатам, чтобы спасти своего ребенка, ее
глаза, заблестевшие еще сильнее при ярком свете зажженной пакли, и ужас,
сквозивший в каждой черте ее лица, придали ей величие, внушавшее невольное
участие, и капитан почувствовал, что непривычная злоба, овладевшая им,
угасла. Он уже готов был прийти на помощь Эбигейл и попробовать обуздать
толпу, когда описанное выше происшествие вновь усмирило ярость солдат.
Неожиданное появление столь необычных гостей в таком месте и в такое позднее
время произвело на капитана не менее сильное впечатление, чем на окружавших
его грубых вояк. Он молча ждал, что будет дальше.
толпы, было сильное смущение.
опустила свой шелковый капюшон, и удивленным зрителям открылось бледное, но,
как всегда, прелестное лицо Сесилии. После минутного глубокого молчания она
произнесла:
больного юноши. Но, если вы задумали что-нибудь недоброе, умоляю вас
смягчиться, коли вам дорога ваша солдатская честь и вы страшитесь гнева
своих командиров. Я жена офицера и даю вам слово от имени того, кто имеет
свободный доступ к лорду Хау, что вас или простят за все, что произошло, или
же примерно накажут за жестокость - смотря по тому, как вы себя поведете.
вдруг старик гренадер, едва не застреливший Джэба, сказал злобно:
чувства друзей убитого, и я спрашиваю вашу милость: могут ли солдаты, да к
тому же восемнадцатого полка, спокойно терпеть, когда дурачок всюду и везде
хвастается, что убил Макфьюза, красу и гордость этого самого полка?
дошли слухи, что этот юноша был с американцами в день кровавой битвы, о
которой вы упоминали. Однако, если убивать в бою противозаконно, то кто же
такие вы сами, чье ремесло - война?
возразить ей со свойственной ирландцам горячностью, хотя и не очень
вразумительно:
убивать из-за угла. Это уже простое убийство! - И множество таких же
бессвязных фраз было произнесено с чисто ирландской живостью.
точку зрения.
вся правда. Если человек убит в честном бою, такова воля божья; настоящий
ирландец с этим спорить не станет. Да только этот кровожадный негодяй
притаился за мертвецом и исподтишка выпалил в голову своему ближнему. А к
тому же мы ведь уже выиграли эту битву и его смерть не могла принести им
победы!
ответила Сесилия, - но я слышала, что еще много народа погибло и после того,
как королевские войска взяли редут.
дерутся после того, как проиграли ее.
губы, но и веки, - что и другие пострадали при таких же обстоятельствах, но
такова неизбежная участь тех, кто воюет. Но, даже если этот юноша и виноват,
посмотрите на него - могут ли мстить ему люди, которые почитают делом чести
сражаться с врагом равным оружием? Его уже давно поразила рука более
могущественная, чем ваша, и в довершение всех несчастий его сейчас терзает
опасная болезнь, которая редко щадит свои жертвы. А вы, ослепленные злобой,
подвергаете себя риску заразиться этой болезнью и, хотя думаете о мщении,
можете стать ее добычей.