подозрительность и завоевать доверие, оказалось, что в груди у них бьются
истинно французские сердца. Тогда мы стали действовать откровенно и
рассказали им обо всем; выяснилось, что они готовы сделать все возможное,
чтобы помочь нам. План составили быстро, и был он предельно прост. А именно:
мы помогаем крестьянам гнать стадо овец на городской рынок.
задержки прошли через мрачные городские ворота. У наших друзей были хорошие
знакомые в городе, проживавшие над винной лавкой в высоком старинном доме в
одном из узких переулков, идущих от собора к реке; у них мы и остановились.
На другой день нам тайком принесли нашу настоящую одежду и другие личные
вещи. Семья Пьерронов, приютившая нас, сочувствовала французам, и мы не
скрывали от них своих намерений.
Глава III
Ноэля, и когда Пьерроны узнали, что я умею писать, они от моего имени
обратились к своему духовнику. Он пристроил меня к одному доброму
священнику, по фамилии Маншон, который был назначен главным протоколистом на
предстоящем большом судебном процессе над Жанной. Я попал в необычное
положение: быть писцом у такого человека очень опасно, если узнают о моих
симпатиях и прежних делах. Впрочем, для опасений не было веских причин.
Маншон в глубине души сочувствовал Жанне и не выдал бы ни меня, ни моего
настоящего имени, так как я выбросил из своей фамилии все дворянские
признаки и выдавал себя за человека простого.
ним тюремный замок, ту самую крепость, где находилась в заключении Жанна,
однако в каземате, где она была заточена, я не был и видеть ее мне не
пришлось.
когда была продана Жанна, Кошон тщательно подбирал состав присяжных,
замышляя физическое уничтожение Орлеанской Девы. Уже много недель он
занимался своими гнусными поисками. Парижский университет прислал ему
несколько ученых, способных и надежных духовных лиц именно такого образа
мыслей, какой ему требовался; со своей стороны, он набрал из разных мест еще
многих церковников того же направления и такой же репутации, пока, наконец,
не укомплектовал всю коллегию грозного судилища, численностью до полусотни
знаменитых мракобесов. Фамилии они носили французские, но их интересы и
симпатии были целиком на стороне англичан.
обвиняемая подлежала следствию и суду по законам инквизиции; но это был
смелый и справедливый человек; он заявил напрямик, что данный суд
неправомочен разбирать подобное дело, а посему он отказывается принимать в
нем участие. Такое же честное заявление было сделано и еще двумя-тремя
лицами.
проводился некогда в Пуатье, и суд вынес решение в ее пользу. Причем, то был
трибунал более компетентный, ибо в нем председательствовал архиепископ
Реймский, в подчинении которого был Кошон. Итак, здесь, как видите, суд
низшей инстанции без всяких оснований, с вопиющей наглостью готовился
пересматривать и вновь решать дело, уже рассмотренное и решенное судом
высшей инстанции. Можете вы это себе представить? Нет, нельзя было
беспристрастно разбирать это дело еще раз! Кошон не имел права быть
председателем этого суда по многим причинам: во-первых, Руан не входил в
пределы его епархии, во-вторых, Жанна не была взята под стражу по месту
своего постоянного жительства, а таковым является Домреми, и, наконец, этот
намеченный главный судья был заклятым врагом обвиняемой, а следовательно, по
закону, подлежал исключению из состава суда. Однако всеми этими важными
обстоятельствами пренебрегли. Местный капитул Руана в конце концов выдал
территориальные полномочия Кошону, хотя и не без борьбы и прямого
принуждения. Насилие было применено также и к инквизитору, и тот вынужден
был уступить.
отдал Жанну в руки правосудия, однако С оговоркой: если же, паче чаяния, суд
не сможет осудить преступницу, то обязан вернуть ему оную незамедлительно.
дитяти, не имевшего там ни друзей, ни защитников? Забытого и покинутого
всеми - это самые точные слова. Ибо Жанна была брошена в мрачное подземелье,
окружена полудюжиной грубых и жестоких солдат, карауливших день и ночь тот
каземат, в котором находилась ее клетка; да, да! - ее посадили в клетку,
железную клетку, и приковали к постели за шею, за руки и ноги. Никогда возле
нее не было ни одного знакомого лица, ни одной женщины. Это ли не покинутая,
это ли не забытая всеми?
этот бессовестный Жан продал ее герцогу Бургундскому. И этот же бессовестный
Жан не постеснялся пойти лично взглянуть на Жанну в ее клетке. Его
сопровождали два английских графа - Варвик и Стаффорд. И эта гадина Жан
Люксембургский заявил Жанне, что выпустит ее на свободу, если она даст
обещание больше не воевать против англичан. Она уже достаточно долго
мучилась в своей клетке, но не настолько, чтобы пасть духом, и ответила
своему обидчику с презрением:
власти, ни желания.
подняла свои закованные в цепи руки и, с лязгом опустив их, сказала:
знаю, что англичане собираются умертвить меня, надеясь, когда меня не
станет, снова завладеть Францией. Но этого не будет! И сто тысяч ваших
наемников не смогут поработить ее!
представьте - он, сильный, свободный мужчина, а она - закованная в цепи
беззащитная девушка!) обнажил свой кинжал и бросился на нее с намерением
убить. Но Варвик схватил его за руку и оттащил. Варвик был умен. Лишить ее
жизни таким способом? Отпустить ее на небо чистой и неопозоренной? Да это
сделало бы ее кумиром Франции! Вся нация поднялась бы и устремилась к
победе, вдохновленная ее беспримерным геройством. Нет, ее надо было
приберечь для иной участи.
средствами выискивал и выуживал отовсюду подобия улик и свидетельств,
предположений и догадок, которые можно было бы использовать против Жанны, и,
наоборот, - тщательно отметал факты и доказательства, говорящие в ее пользу.
У него были неограниченные возможности, средства и полномочия для подготовки
и составления обвинительного акта, и он широко ими воспользовался.
заперта в каменных стенах каземата и не имела друзей, к которым могла бы
обратиться. Она не могла выставить ни одного своего свидетеля, ибо все они
были далеко, под французскими знаменами, а здесь был английский суд; их
схватили бы и перевешали, если бы они показались у ворот Руана. Никакой
помощи! Подсудимая оставалась единственным свидетелем - свидетелем со
стороны обвинения и свидетелем со стороны защиты, и смертный приговор ей был
предрешен еще до начала судебного заседания.
интересы англичан, она попросила, чтобы, справедливости ради, в состав суда
было включено столько же священников и с французской стороны. Кошон
поиздевался над ее просьбой и даже не счел нужным ответить.
одного года - имела право потребовать себе адвоката, который вел бы ее дело,
давал сонеты, как отвечать на допросе, и ограждал бы ее от всевозможных
ловушек, расставленных коварными обвинителями. Вероятно, она не знала, что
имеет на это право и может законно настаивать на предоставлении ей защиты.
Никто ей ничего не объяснил, однако она догадалась сама и обратилась в суд с
соответствующей просьбой. Кошон отказал. Она молила, убеждала, ссылаясь на
свою молодость, неопытность и незнание кодекса законов, многочисленных
параграфов, пунктов и правил судебного производства. Кошон снова отказал,
заявив, что ей надлежит выпутываться самой, как сможет и как сумеет. Ах, не
сердце у него было, а камень!
перечень частностей. Это был подробный перечень приписываемых ей
преступлений, на основании которого суд должен вынести решение по
совокупности. Преступлений? Нет, скорее это был список подозрений и
обывательских слухов. В тексте этого чудовищного акта так прямо и
говорилось: она подозревается в ереси, колдовстве и прочих подобных
злодеяниях, направленных против религии.
только после завершения предварительного следствия, которое установило бы
историю жизни и репутацию обвиняемого лица; существенно важно при этом,
чтобы следственные материалы были присоединены к обвинительному заключению,
как его неотъемлемая часть. Вы помните, что это условие было строго
соблюдено на процессе в Пуатье. Теперь повторили то же самое. В Домреми был
послан священник-следователь. Там и в близлежащих селениях он провел по делу
Жанны тщательный опрос и розыск и вернулся назад со своими выводами. Они
были ясны. Следователь доложил, что, по данным дознания, нравственный облик
Жанны во всех отношениях безупречен, такой, какого он "пожелал бы своей
родной сестре". Примерно такой же отзыв, как вы помните, был представлен и в
Пуатье. И это была правда, чистая правда. Добродетели Жанны выдерживали
любые испытания.
бы, если бы оно увидело свет; но Кошон не дремал, и отзыв следователя исчез
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Сапковский Анджей
Мороз Александра
Херберт Фрэнк
Глуховский Дмитрий