Чтение 64–й страницы книги ~Гордость и предубеждение~

- Пожалуй, не стоит, - ответила Элизабет. - Чем меньше мы будем вспоминать
об этих вещах, тем лучше.
- Фу, какая ты странная! Я тебе непременно расскажу все по порядку. Нас
поженили в церкви святого Климента - дом, где жил Уикхем, находится в этом
приходе. Всем полагалось собраться к одиннадцати. Я должна была ехать с
дядей и тетей, а остальные - встретить нас перед церковью. Когда наконец
наступил понедельник, я безумно волновалась - все чудилось, словно что-то
случится, свадьбу отложат и я останусь ни с чем. А тут еще, пока я
одевалась, эти тетушкины разговоры и поучения. Будто она проповедь читает!
Правда, до меня доходило не больше одного слова из десяти. Ты сама
понимаешь, я могла думать только о моем дорогом Уикхеме: до смерти
хотелось угадать - наденет ли он синий мундир?
Так вот, в десять, как всегда, мы уселись за завтрак. Мне казалось, он
никогда не кончится. Дядюшка и тетушка, должна тебе, кстати, признаться,
обращались со мной, пока я у них жила, из рук вон плохо. Поверишь ли, за
две недели я ни разу не выбралась из дому. Ни одного визита, развлечения
или чего-то еще! В Лондоне, правда, было довольно пусто, но ведь Малый
театр"Театр в Лондоне (построен в 1720 г., снесен в 1821 г., при
завершении строительства нового здания Хеймаркетского театра). Помимо
Малого театра, в Лондоне во времена Остен существовало еще два - Оперный
театр в Ковент-Гарденс и Королевский на Друри-Лейн" оставался открытым. И
можешь себе представить, когда подали наконец карету, дядю как раз вызвал
по делу этот ужасный мистер Стоун. Ты ведь знаешь, когда они сойдутся
вдвоем, конца не дождешься. Я была в отчаянии, просто не знала, что
делать, - дядя должен был быть моим посаженым отцом, а если бы мы
опоздали, в этот день нас бы не поженили. К счастью, через десять минут
дядя освободился, и мы поехали. Потом-то я сообразила: если бы он и
задержался, ничего можно было не откладывать, потому что его вполне мог
заменить мистер Дарси.
- Мистер Дарси? - повторила Элизабет в крайнем изумлении.
- Ну конечно. Он должен был прийти с моим дорогим Уикхемом. Ах, боже мой,
я забыла! Об этом же нельзя говорить! С меня взяли честное слово. Что
скажет Уикхем? Это же тайна!
- Если это тайна, - сказала Джейн, - то не говори больше ни слова. Можешь
быть уверена, я не стану ее у тебя выпытывать.
- О, конечно, - согласилась Элизабет, сгорая от любопытства. - Мы не
зададим тебе никаких вопросов.
- Спасибо, девочки, - сказала Лидия. - Если бы вы вздумали меня
расспрашивать, я бы все выболтала. И мой дорогой Уикхем страшно бы на меня
разозлился.
Чтобы избавить себя от столь сильного соблазна, Элизабет сочла за лучшее
немедленно удалиться.
Но оставаться в неведении было совершенно невыносимо. Во всяком случае,
она не в силах была удержаться от попытки разузнать хоть какие-то
подробности. Мистер Дарси присутствовал на свадьбе ее сестры! Это была как
раз та обстановка и те люди, с которыми у него не было ничего общего и
которые не могли вызывать у него ни малейшего интереса. Предположения о
том, что бы это могло означать, самые смелые и причудливые, не выходили у
нее из головы. Но ни одно из них не казалось ей правдоподобным. Те,
которые были для нее наиболее лестными и выставляли его поведение в
особенно благородном свете, казались ей наиболее невероятными. Она не
могла больше выносить такую неопределенность. И, схватив листок бумаги,
она тут же написала несколько слов миссис Гардинер, умоляя ее объяснить
оброненную Лидией фразу, если только это совместимо с предполагаемой
тайной.

"Вы легко можете себе представить, - : писала она, - насколько мне
любопытно узнать, каким образом человек, ни с кем из нас не связанный и
почти чужой для нашей семьи, мог оказаться среди вас в подобную минуту.
Ради бога, напишите сразу и объясните мне все, если только по каким-нибудь
бесспорным причинам это не должно быть, как думает Лидия, от меня скрыто.
В последнем случае мне придется навсегда остаться в мучительном неведении".
"Впрочем, как бы не так, - добавила она про себя, заканчивая письмо. - И
если, любезная моя тетушка, вы не раскроете правды по-хорошему, я, чтобы
ее выведать, буду вынуждена прибегнуть к хитростям и уловкам".

Деликатность и особое чувство такта не позволили Джейн поговорить с
Элизабет о словах, случайно брошенных Лидией. Элизабет была этому рада. До
того, как выяснится, сможет ли она получить разъяснения от тетушки, она
предпочитала обходиться без поверенного.

ГЛАВА Х

К радости Элизабет, ответное письмо пришло без промедления. Едва получив
его, она поспешила в небольшую рощу, где ее меньше всего могли
потревожить, и уселась на одной из скамеек, предвкушая несколько
счастливых минут. В самом деле, письмо было настолько обширным, что не
могло заключать в себе просто отказ удовлетворить ее любопытство.

"Грейсч"рч-стрит, 6 сентября
Дорогая племянница, только что получила твое письмо. Предвидя, что не
смогу сжать до нескольких строк то, что мне необходимо тебе сообщить, я
решила пожертвовать для ответа целым утром. Признаюсь, твое обращение
застигло меня врасплох. Я не ожидала ничего подобного. Пожалуйста, не
думай, что оно сколько-нибудь меня рассердило, - просто я никак не
предполагала, что ты можешь задать мне такой вопрос. Если ты предпочитаешь
меня не понимать, прости мою бестактность. Твой дядя удивлен не меньше
моего, - только уверенность, что ты причастна ко всем происходившим
событиям, позволила ему сделать то, что он сделал. Но если ты и правда
ничего не знаешь и ни к чему не имела отношения, мне следует выразиться
яснее. В тот самый день, когда я вернулась домой из Лонгборна, твоему дяде
нанес визит неожиданный посетитель. Придя к нам, мистер Дарси провел с
дядей наедине несколько часов. Их разговор к моему приезду уже закончился,
так что мне совсем не пришлось страдать от любопытства, которое тебя,
видимо, подвергло столь длительному испытанию. Целью его прихода было
сообщить мистеру Гардинеру, что ему удалось обнаружить местопребывание
твоей сестры и мистера Уикхема. Он также смог повидаться и поговорить с
обоими: с Лидией один, а с Уикхемом - несколько раз. Насколько я поняла,
он покинул Дербишир на следующий же день после нашего отъезда оттуда и
прибыл в Лондон, чтобы выследить беглецов. Свой поступок он объясняет тем,
что это, дескать, из-за него низость Уикхема не подверглась разоблачению,
которое предостерегло бы достойных молодых леди от опасности им увлечься и
довериться подобному человеку. Великодушно считая причиной всего
происшедшего свою ложную гордость, он признает, что прежде находил ниже
своего достоинства раскрыть перед миром обстоятельства, которые
относились, казалось бы, к нему одному. Люди должны были знать, с кем им
приходится иметь дело. Поэтому мистер Дарси счел своим долгом вмешаться и
попытался исправить зло, причиненное при его попустительстве. Если он
руководствовался также и другими побуждениями, я не считаю, что это можно
поставить ему в упрек. Он провел в городе несколько дней, прежде чем ему
удалось разыскать беглецов. Но в его розысках ему могли помочь некоторые
не известные нам обстоятельства. И сознание этого своего преимущества было
еще одной причиной, побудившей его отправиться вслед за нами. Существует
некая дама по имени миссис Янг, служившая прежде гувернанткой при мисс
Дарси и отстраненная от этой должности за какой-то проступок, о котором
мистер Дарси предпочел умолчать. С тех пор она добывает средства к
существованию, сдавая меблированные комнаты в большом доме, приобретенном
ею на Эдвард-стрит. Как было известно мистеру Дарси, дама эта близко
знакома с Уикхемом. Поэтому тотчас по приезде в город мистер Дарси
отправился за сведениями к миссис Янг. Он смог добиться от нее того, что
ему было нужно, только два или три дня спустя. По-видимому, она не
соглашалась без внушительного подкупа пренебречь оказанным ей доверием,
так как на самом деле прекрасно знала о местонахождении ее приятеля.
Уикхем и вправду сразу по прибытии в Лондон явился прямо к ней и здесь бы
и остался, если бы только у нее была для него свободная комната. В конце
концов наш добрый друг все же вырвал у этой особы требовавшиеся ему
сведения. Выяснилось, что они остановились на *** стрит. Он повидал
Уикхема и после этого добился свидания с Лидией. По его словам, при этой
встрече он прежде всего хотел убедить ее отказаться от своего позорного
положения и вернуться к родным, как только они будут готовы ее принять.
При этом он предложил ей возможное содействие. Лидия, однако, была полна
решимости остаться там, где находилась. Ей не было никакого дела до
родственников, она не желала от них никакой помощи и даже слышать не
хотела о том, чтобы расстаться с Уикхемом. Она была уверена, что рано или
поздно они поженятся, и вовсе не придавала сколько-нибудь серьезного
значения тому, когда именно это произойдет. При таком ее взгляде на вещи
он рассудил, что не остается другого выхода, как договориться об их
бракосочетании и всячески ускорить это событие. Из первой беседы с
Уикхемом он понял, что женитьба вовсе не входила в намерения молодого
человека, который признался, что весьма обременительные долги чести
вынудили его покинуть полк, и не постеснялся свалить все злосчастные
обстоятельства побега Лидии на ее легкомыслие. Он собирался уйти в
отставку и имел весьма туманное представление о своем будущем.
Предполагалось, что он куда-нибудь уедет, хотя отнюдь не было известно,
куда именно. Вместе с тем было ясно, что у него нет никаких средств к
существованию. Мистер Дарси поинтересовался причинами, из-за которых он
сразу не женился на твоей сестре. Хотя мистера Беннета нельзя считать
очень богатым человеком, он все же мог бы в какой-то мере оказаться ему