Чтение 64–й страницы книги ~Место для битвы~

"КНЯЗЬ УЖЕ НАЧАЛ..."

Древляне прислали новых послов. Лучших мужей со всей земли Древлянской.
Как просила Ольга.

Княгиня встретила их по-княжески. Пригласила в баньку с дороги...

Из баньки дорогие гости не вышли. Пожар в баньке случился, а двери - беда
какая! - оказались на запоре. Так и сгорели гости в одночасье.

А из Киева в Искоростень новое послание полетело:

"Вот уже иду к вам. Готовьте медов поболее в городе, где убили мужа моего,
да поплачусь на могиле его и сотворю по нем тризну".

И, взявши с собой одних лишь отроков своих да еще сотни полторы гридней,
княгиня бесстрашно отправилась на древлянскую землю.

И Асмуд, и Свенельд пытались ее отговорить, но без толку.

- Вы, главное, сами не опоздайте! - заявила Ольга и отбыла.

Две недели Серега дома почти и не бывал, ночевал в гриднице - слишком дел
много было. Но последнюю ночь перед отправлением решил провести дома.

Дома, надо отметить, вполне обходились и без него. Челядь ходила по
струнке, зато во дворе толклись какие-то оборванцы, прикармливаемые Сладой, по
христианскому обычаю. Ближе к вечеру появлялись более почтенные гости: из
киевских больших людей. Непременно - Горазд с Мышом.

Большим успехом пользовался Артак. Как предсказатель. У Слады он завоевал
полное доверие и право целыми днями бездельничать, что официально называлось
"Артак предается размышлениям". Расходы на парса, впрочем, были невелики: ел он
как птичка.

Серегу дома встретили фанфарами, гвардейским построением и троекратным
"Ура!". Однако торжественного мероприятия "Большой хозяин вернулся" не
получилось. Духарев, уже навострившийся командовать, с ходу бросил Мышу:

- Ты сегодня за старшего! - подхватил Сладу и увлек ее в спаленку, гдз они
и провели вечер, ночь и даже ухитрились захватить кусочек следующего за ночью
утра.

С рассветом бравый киевский сотник отбыл, прихватив с собой популярного
парса (лекарь) и счастливого Мыша (набираться боевого опыта).

Мыша, правда, ему отдавать не хотели, но Серега клятвенно обещал Сладе,
что глаз с брата не спустит, да и остальные его ребята присмотрят, чтоб не
побили новобранца. Мыш в это время скромно стоял в сторонке, но едва отъехали,
тут же заявил, что сам с усам и никакого присмотра ему не требуется.

- Так, - сказал Духарев. - Ты, парень, забудь, как мне перечить. Это я
тебе дома брат был. А теперь я - твой сотник. Скажу "бей" - бьешь. Скажу "беги"
- бежишь. Скажу: спусти портки и за задницу себя ущипни - спустишь и ущипнешь.
Не нравится - шагом марш обратно. Ну?

- Не нравится, - буркнул Мыш. - Но обратнй не поеду. Ты - сотник. Буду
делать что скажешь.

- Молча!

- Молча.

- Вот и хорошо. А теперь - в галоп. Опаздываем!

* * *

Киевское войско, верней, не просто киевское, а киевского князя Святослава
Игоревича, разворачивалось по южному краю поля. По северному строились,
подтягиваясь, древлянские полки. Были тут не только древляне, но и иные
племена, хотя пришлых было намного меньше, чем могло быть. И угорский король
обещанную помощь не подал. Не успел. За спиной у древлян стоял крепкий город
Искоростень, в котором вполне можно было отсидеться, но разъяренные древляне не
стали отсиживаться за стенами, вышли в открытое поле.

Коварный план Ольги сработал.

Увидав, что княгиня приехала на тризну всего лишь с малым войском,
древляне расслабились. Немного насторожило их отстутствие среди спутников Ольги
их собственных послов, но княгиня успокоила тем, что, мол, едут послы с почетом
вместе с киевскими лучшими людьми.

От радости, что все получается по-ихнему, древляне выкатили немерено и
выпивки, и закуски. Наиболее достойных Ольга пригласила на тризну. "Наиболее
достойных" оказалось под тысячу. Во главе с будущим женихом, князьком
древлянским Малом. В этом скопище пирующих древлян княгиня осталась
одна-одинешенка. Если не считать ее отроков, прислуживавших на пиру... А когда
древляне перепились настолько, что перестали соображать, княгиня скромно
удалилась, отроки достали мечи и вместе с подоспевшими гриднями быстренько
перерезали сотрапезников. Проблем у киевлян не возникло никаких, поскольку
пировать на тризне полагается без оружия.

Вероятно, кого-то недорезали. Потому что утречком весь древлянский народ
уже был в курсе происшедшего. В Искоростене стоял плач и ор, побежали гонцы в
другие древлянские городки. Но разъяренные древляне не стали ждать, пока
соберется вся их сила. Старейшины подняли дружину Мала (и поднимать особо не
требовалось - ребята и так были очень сердиты), подняли ополчение и, не мешкая,
устремились в погоню за коварной вдовой.

Не мешкая - это значит ближе к полудню.

Смерть Мала лишила древлян единого командования, а дисциплиной ополченцы и
так никогда не отличались. В общем, сборное воинство прошло верст десять - и
получило весть, что к Искоростеню идет княжеское войско.

Движение застопорилось. Половина тут же закричала, что надо уходить за
стены. Вторая требовала немедленной мести.

Орали до самого вечера. Притомились и решили, что утро вечера мудренее.

Утром древляне увидели русь.

И воспряли духом. Древлян было больше. Притом - существенно больше. И все
время подтягивались новые силы. Киевляне же, которые могли ударить с ходу,
почему-то выжидали. Это тоже было воспринято как признак слабости. Сборное
войско воодушевилось. Только военные вожди отдельных родов продолжали
пререкаться, деля командование. Главного так еще и не выбрали, когда увидели,
что русы начинают выстраиваться для битвы...

Это Свенельд решил дать древлянам еще немного времени. Что, к врагу
подходят подкрепления?

Вот и замечательно.

- Я их знаю, - сказал воевода Святославу. - Чем больше их соберется, тем
меньше у них будет порядку. Чем больше мы их разом прихлопнем, тем меньше потом
придется выковыривать из-за стен.

Со Свенельдом не спорили. Древляне были - его. Он с ними и дрался, бывало,
и дань с них собирал. В общем, выждали сколько требовалось.

Серега стоял во главе второй сотни первой тысячи, то есть слева от центра
и совсем рядом с военачальниками: Святославом, Свенельдом, Асмудом. Справа от
Сереги восседал на коне Устах, слева - Понятко. За ним здоровяк Клёст держал
личное Серегино знамя: белый стяг с вышитым синим соколом. Сокола придумал
Серега, а вышила Сладислава.

Дальше, глубоким четким строем - конные тысячи объединенных дружин. Еще
дальше - обоз и возок княгини с охраной.

Пепел нетерпеливо перебирал ногами - чувствовал общее нетерпение. Серега
ласково поглаживал спинку лука, косился на командиров. Командиры не торопились.

По ту сторону поля, во всю длину, вытянулась шеренга лучших всадников. За
ними - ополчение, густая шевелящаяся щетина пик, редкие стяги, родовые знаки.
От древлян шел грозный низкий гул. Но русов это не пугало. Так же как и то, что
на одного киевского дружинника приходилось чуть ли не по десятку противников.

Серега, впрочем, чуточку нервничал. Это была первая его по-настоящему
крупная битва. Зато ощущать за собой слитную мощь сотен и тысяч (при том, что
одна сотня - лично твоя) - это было кайфово!

Свенельд наклонился к Святославу, шепнул ему что-то.

Юный князь поднял сулипу, раскачал и изо всех сил метнул в сторону
вражеского войска.

Сулица улетела недалеко, но никто из русов не счел это неудачей. Отличный
бросок для столь юного воина!

Свенельд привстал на стременах.

- Русь! - закричал он громовым голосом. - Князь уже начал - последуем за
князем!

- Последуем за князем, братья! - туром заревел могучий Асмуд. - Русь!!!
Перун!!!

- Перун! - подхваченный общим порывом, закричал Духарев, вскидывая лук. -
Русь! И пестрое облако стрел затмило солнце.