Чтение 64–й страницы книги ~Такси для ангела~

- Да... Об этом я как-то не подумал. Посрамленный Чиж
наклонился к моему уху и шепнул - Пойдем на кухню. Только
тихо.

- Зачем?

- Ну, не целоваться же! - Чиж мелко мстил мне за
неудавшийся любовный блицкриг в предбаннике. - Нужно кое-что
проверить.

Стараясь не шуметь, мы юркнули в коридор. Впрочем,
предпринятые Чижом меры безопасности были излишни: наши
скромные персоны никого не интересовали.

Перед тем как окопаться на кухне, Чиж сунул нос в
кладовку.

- Значит, ты видела парней здесь?

- Да. Они накачались коньяком и спали.

- Понятно. Кладовку можно считать частью кухни, так что
выходов здесь два: один в столовую и через нее в холл, где
центральный вход. Второй - в оранжерею, через ту самую
дверь, которая, по утверждению Ботболта, была закрыта. Из
оранжереи опять же два выхода - один на террасу, к озеру. И
другой - в столовую и холл. В котором часу ты их видела?

Я задумалась: после обеда мы были приглашены на
прогулку. Эпопея со спасением утопающего немца заняла
полчаса - сорок минут от силы. Потом мы вернулись. Я
оставила немца на диванчике в оранжерее и отправилась на
кухню. Чтобы встретить там Минну...

- Я не знаю, когда точно это произошло. Но на кухне
была Минна.

- Ты говорила... Да. Не будем пока зацикливаться на
Минне... Ты видела их во время обеда - Доржо и Дугаржапа?

- Да. Они разносили блюда.

- И что? Они были вменяемыми?

- В каком смысле?

- Ну... Перегаром от них не несло?

- Знаешь, я не принюхивалась.

- В любом случае... Они должны были еще убрать со стола
и вымыть посуду, если я правильно понимаю. И привести в
порядок столовую. После такой обильной трапезы с таким
количеством едоков на это уйдет минут двадцать - полчаса как
минимум...

- К чему ты клонишь?

- Упиться в стельку и заснуть мертвецким сном за какие-
то жалкие двадцать минут - с таким талантом нужно родиться!

- Я не понимаю... Ты что, не веришь мне? Думаешь, я все
придумала про бурятов и кладовку? Если уж на то пошло, у
меня есть свидетельница - Минна.

- Да-да, я помню. Минна. Минна и здесь оказалась
поблизости. Значит, они спали?

Теперь, после допроса с пристрастием, который учинил
мне Чиж, я начала сомневаться. А были ли буряты в кладовке?
И была ли вообще кладовка?

- Мне показалось, что они спали, - сдержанно ответила
я. - Это же простая логика, Чиж! Два человека валяются на
полу, между ними - две пустые бутылки коньяка... Ну, скажи,
что бы ты подумал на моем месте?

- Не знаю...

- Они были мертвецки пьяны, говорю тебе!

- Вот именно, мертвецки'. - От безмятежной улыбки Чижа
у меня побежали мурашки по спине.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Только то, что после обеда их никто не видел. Во
всяком случае - живыми. Я недоверчиво хихикнула.

- По-моему, ты заговариваешься.

- По-моему, мы совсем не знаем этого дома. И тех, кто в
нем обитает.

- Хочешь заняться изысканиями? Чиж накрутил на палец
хохолок и, секунду подумав, честно сказал:

- Не имею ни малейшего желания.

После столь чистосердечного признания Чиж оставил в
покое и кладовку, и мои скорбные воспоминания о пьянчужках.
И мы наконец-то переместились на кухню. В ней ровным счетом
ничего не изменилось, если, конечно, не считать исчезновения
главной улики, гвоздя сегодняшнего вечера - бутылки с
шампанским.

Те же стройные ряды бокалов и нестройные ряды выпивки,
тот же раритетный телефон на стенке, то же крошечное окошко.

- Странное место для кухни, - изрек Чиж, обшарив
глазами мебель.

- Почему же странное?

- Я имею в виду это куцее окно. Несолидно как-то. Везде
азиатская роскошь и торжество евростандарта вкупе со
стеклопакетами. А здесь как в деревенской бане: минимум
света.

Пожалуй, Чиж был прав: кухня освещена из рук вон, даже
днем без ламп не обойтись...

- Так что здесь делала Минна?

- Я не знаю. Когда я пришла, она стояла у буфета. Вот
здесь.

- И чем она занималась?..

- Ну, я же не буду заглядывать ей через плечо! И потом,
если учитывать ее комплекцию... Это довольно трудно сделать!
Мне вообще было не до этого! - Я прикусила язык, вспомнив,
как нежно относится Чиж к забубенному фрицу Рабенбауэру.

- И?..

- Когда я вошла, она страшно смутилась и уронила что-то
бьющееся.

- Что?

- Не знаю... Потом она сказала... Она сказала, что ищет
какую-нибудь емкость, чтобы полить цветок. Да, именно так
она и сказала: "какую-нибудь емкость, чтобы полить редкий
цветок".

- А ты?

- А я спросила у нее, где находится водка или спирт.
Для растирания.

- А она?

- Она указала мне на нижние полки буфета.

- На эти? - Чиж присел на корточки перед антикварным
чудом и попытался открыть дверцы. Но у него ровным счетом
ничего не получилось - дверцы были заперты!

- Что за черт! - громко удивилась я. - Днем они были
открыты!..

- Вот как! - Оставив в покое неподдающийся буфет, Чиж
переместился к столу с выпивкой. А потом нагнулся к оконцу и
расплющил нос по стеклу. - Да, жаль, что мы не можем
восстановить всю картину. Вот если бы... - И тут створка,
тихо скрипнув, подалась. Окно не было закрыто на задвижку!
Может, Ботболт проветривал кухню?

- Вот если бы я снова вышла и посмотрела на тебя через
окно. А ты - на меня. Чтобы восстановить всю картину. Ты это
хочешь сказать?

Чиж крякнул: он хотел сказать именно это. Тут и к
гадалке ходить не надо!

- Ну... В общих чертах.

- В общих чертах пошел ты к черту!

- Не злись, я...

Окончания фразы не последовало: Чиж неожиданно упал на
колени и принялся ползать по полу. И через минуту извлек из-
под шкафа, стоящего как раз напротив буфета, в
противоположном углу кухни, керамический черепок.

... Это осколок от той самой емкости, которую разбила
Минна?

При жизни черепок принадлежал изделию, отдаленно
напоминающему краснофигурную греческую вазу. На нем явно
просматривались складки туники и часть ступни. Кроме того,
весь черепок был покрыт несколькими слоями зубодробительного
лака, что отнюдь не придавало ему исторической ценности.

- Это он?! - переспросил меня Чиж.

- Вряд ли... Во-первых, Минна стояла возле буфета, а
это совсем в противоположном углу. Не мог же осколок
отлететь так далеко!.. Во-вторых, ты просто больной человек,
Чиж! И всех окружающих заражаешь тем же сумасшествием. А
если этот кусок керамической дряни пролежал здесь с прошлого
года? Или вообще со времен раскопок Трои...

- Не похоже. Ты видишь, какая здесь чистота? На кухне
все тщательно убирается. Ни единой соринки. Ему бы просто не
позволили лежать здесь, этому, как ты говоришь, куску
керамической дряни.

- Ну, не знаю. - В словах Чижа была определенная
логика. Кухня господина Улзутуева действительно казалась
вылизанной, как провинциальная церквушка накануне
двунадесятого праздника Воздвижения Креста Господня.