Чтение 64–й страницы книги ~Старый год~

- Привет. - Молодой человек улыбнулся открыто и радостно. Я узнал эту
улыбку. Хоть я не принадлежу к числу поклонников Малкина, я его не раз видел по
телевизору. И знаю эту улыбку, отработанную перед зеркалом и одобренную
психологом. - Проходите, друзья, проходите. Располагайтесь как дома. Надеюсь, у
вас крепкие нервы...

- Павел, - произнес Кюхельбекер тихим, низким, гулким голосом. - Павел,
что они с тобой сделали...

- Разве невыразительно? Это наш обычай. Я уже усвоил обычаи моего
маленького народа.

Веня обернулся - за креслом стояли пожилой мужчина с козлиной бородкой,
который держал на плече гитару словно ружье, и второй, помоложе, в камуфляжном
костюме и пиратском платке на голове. На рукаве была черная повязка с
неаккуратно нарисованным белым черепом и костями.

- Как же вам не стыдно! - сказал Кюхельбекер. - Вы же наш гость.

- Гость? - Веня начал накачивать себя. Сейчас он постепенно войдет в
истинный гнев. Я знаю эту манеру приблатненных пацанов. - Гостя надо уважать. А
что я получил в ответ в этом вашем дворце? Что? Унижения и оскорбления!

- С кем связались...

- Нет, ты глаза не отводи, не отводи. Тоже мне Кюхельбекер нашелся! Мы
тебе цену знаем. Сам доносчиком КГБ был, стучал на товарищей.

Кюхельбекер повернулся, чтобы уйти.

Но сзади уже стояли разбойники.

- Разоружайся, - сказал Веня и рассмеялся, - наступил мир во всем мире.

Велосипедисты спешили отдать свое оружие, Кюхельбекера повели куда-то, с
Веней остались лишь мы с Егором.

- Ну вот, - сказал Веня. - Теперь у нас остались только свои. И мы можем
поговорить как мужчина с мужчиной.

- Послушайте, - я постарался предвосхитить резкую реакцию Егора. - Уберите
декорации. Мы не на сцене.

- Ты посмотри! - Веня изобразил удивление. - Ему не нравится. А он и не
знает, что мы здесь не играем в войну. Мы боремся за существование.

Кровь капала из отрезанной головы, некоторые капли попадали на куртку
певца. Он этого не замечал.

- Это и есть настоящая жизнь, - сказал он.

- Тогда мы уйдем, - сказал я.

- Никуда вы не уйдете. Всякий, кто встанет против нас, будет растоптан
сапогами - где-то я слышал такую песню. Кто не сдается, его уничтожают.

Я совершенно не представлял, чем я смог бы запугать этого мерзавца. Я не
знал ни его страхов, ни авторитетов.

- Уберите голову, будем разговаривать, - сказал я. - И учтите, нам есть о
чем поговорить.

Егор хотел одного - узнать, где Люся, но что-то, к счастью, сдерживало
его. Полагаю, что страх. Задашь вопрос, а окажется, что лучше было бы не
задавать.

- Ты кто? - спросил Веня. - Ты не здешний.

- Вам не сказали, что я приеду сегодня?

- Меня здесь не было. Я был в своих владениях. На том берегу.

- Вот я и приехал.

- Мы никого не ждали, - сказал Веня. - Обмен культурными ценностями, как
всегда. Только, честно говоря, я тут в политику ушел и забыл, какой сегодня
день. Даже не знаю, давно ли я ушел из дома. Скажи, я давно ушел из дома?

- Почти месяц, - сказал я.

И тут его головку посетило подозрение.

- Повтори!

- Убери палку, - сказал я. - Ты весь в крови. Противно смотреть.

- В какой крови? - Он посмотрел на куртку, на колени, запачканные кровью,
отшвырнул шест с головой, его сподвижник в черном платке, завязанном, как их
носили ударницы - комсомолки тридцатых годов, подхватил шест и поставил его в
угол, лицом к стене. А раз лица не было, можно было вообразить, что это что-то
неодушевленное... - Дай мне платок какой-нибудь! Полотенце!

Человек с козлиной бородкой не двинулся, он так и стоял с гитарой через
плечо, а второй снял с головы платок, под которым оказались смятые черные
волосы, и передал Вене. Веня принялся возить платком, вытирая кровь.

- Бред какой-то, - сказал он, словно начал приходить в себя.

- И людоедством тут тоже балуетесь? - спросил я.

Веня яростно сверкнул глазами, но сдержался. Егор шепнул мне на ухо:

- Можно, я спрошу?

Я покачал головой, и Веня заметил это движение:

- В чем проблемы?

- Я полагаю, - сказал я, - что нам надо серьезно поговорить. Пускай все
твои друзья уйдут. У нас важные новости. Я серьезно говорю, Веня.

- Нет, - сказал Веня. - Я никому не доверяю, кроме своих ребят. Мы с ними
кровью повязаны.

- А что в Москве осталось?

- В Москве? В Москве меня народ ждет.

- Вообще народ? - спросил я. - Или конкретно?

- Ты что имеешь в виду? - насторожился Веня.

- А ты?

- Слушателей, поклонников...

- А я имею в виду Барби и Пронькина.

- Откуда ты знаешь? - Веня вскочил, но гора ковров поползла, не удержала
его, и он сел - ноги в сторону, - неубедительно сел.

- Их нет, - сказал я. - Попрощайся.

- Как ты смеешь! Ты кто такой!

- Слишком много вопросов.

- Тогда пускай все катятся отсюда, - сказал Веня. - Все, все, все!

- Сначала ты скажешь мне, где Люся, - не сдержался Егор.

- Ничего с твоей Люсей не случилось, - отмахнулся Веня.

- Где Люся! - Егор рванулся к нему. Один из разбойников быстро сделал
движение вперед и завернул руку Егору за спину.

Я не выношу грубости и хамства. Не оборачиваясь, ударил ребром ладони
разбойника по горлу. Нет, не до смерти, скоро он придет в себя.

Веня уже выхватил пистолет.

Я знал, что с огнестрельным оружием здесь нелады, что его вроде бы и быть
не должно. Но когда я вижу пистолет, я предпочитаю думать, что он настоящий.

- Спокойно, Веня, - сказал я, - никто тебя не собирается трогать. Но
предупреждаю - моего друга не трогать. И скажи своим мордоворотам, что это
условие нерушимо. Спрячь пушку, спрячь. Тебе сейчас важнее со мной поговорить.

- Пускай они выйдут, - сказал Веня.

- Сначала ответь на вопрос о Люсе. Этот вопрос волнует моего друга.

- Люся была императрицей и осталась императрицей. Только живет она пока в
моей койке. Ты доволен?

Егор кинулся было снова к Вене, мне пришлось остановить его на лету и
выдать конфиденциальную информацию, которую, честно говоря, я хотел приберечь
для более удобного момента.

- Егор! - почти крикнул я ему в ухо - чтобы дошло до сознания. - Ничего
твоей Люсе не грозит. Даже если она месяц не вылезет из его койки. Понял?

- Нет, - растерянно ответил Егор.

- Ну не по этой он части! Видишь, он СПИД подцепил. А знаешь, кто обычно
СПИД подцепляет?

- Молчи, убью! - крикнул Веня. Вдруг до Егора дошло.

- Так ты голубой, да? - спросил он почти дружелюбно.

- Вали отсюда! - сказал Веня, сжимая пистолет. И Егор не стал спорить.

- Ну и сволочь ты, - сообщил мне Веня.

- С тобой иначе нельзя, - ответил я. - Так чего ты тут натворил?

- Я сразу понял, что это болото не для меня. Я человек, понимаешь? И это
звучит гордо! В этой опереточной империи они решили, что им все можно, что я
для них - оркестр балалаечников на юбилее артели. Но я быстро наладил связи -
через лабухов - на тот берег. Ты не поверишь - их можно одной ротой раздавить -
ну всех, все их государство, понял?

- Что ты и намерен сделать? - спросил я.

- Вот именно, - сказал певец. - Дай мне время. Он смотрел упорно и
пронзительно. И я понимал, что он не шутит, что для всего этого налаженного
мирка - он страшный волк.

- А теперь - что с моими корешами? Только честно.

- Пронькин решил взять твой сейф.

- Ах ты, гад!

- Он брал деньги. А я пришел потом и взял твои медицинские карты. И как ты
понимаешь, Венечка, я не человек-одиночка, так что спрячь свой пистолетик
подальше.

- И что было дальше с Пронькиным?

- Его убрал Барби.

- За дело, - сказал Веня. - Я всегда этой мрази не доверял.

- Барби тоже покинул этот свет. Была заварушка в загородном ресторане.
Всех твоих мальчиков положили.

- Менты?

- Нет.

- Твои люди?

- Нет. Хотя теперь мы контролируем вход и выход.

- Ты врешь.

- Разумеется, - сказал я. - Но Егора не трожь. И отдай ему Люську.

- Это мой козырь. Как тебя зовут?

- Гарик.

- Гарик, это мой козырь, понял?

- Будешь играть без козырей.

Хорош я, если посмотреть со стороны. Младший научный сотрудник Института
экспертизы, находясь в экспедиции, проводит сложную дипломатическую беседу с
соотечественником, который попал в драматическую ситуацию.

Еще не хватало сцепиться с ним врукопашную.

- Где Люся? - спросил я.