Чтение 64–й страницы книги ~Орфей и Ника~

внимание на манеру держаться, на мимику... Впрочем, уверен, Богораз не
пришлет сюда кого попало... Поскольку вам известен мой номер телефона,
конспирироваться уже бессмысленно, тем более нам предстоит работать в
непосредственном контакте. Я - Лунин Николай Андреевич, заместитель наркома
тяжелой промышленности. С товарищем Терапевтом сотрудничал пять лет...

- Граф Бенкендорф Александр Леонтьевич, - представился Бен. - С
господином Бертяевым, то есть с Терапевтом, познакомился в ноябре прошлого
года...

Он украдкой взглянул на своего собеседника, но замнаркома Лунин
отреагировал на "графа" удивительно спокойно.

- Товарищ Терапевт отзывался о вас очень хорошо, - продолжал Флавий. -
Чем-то вы ему особо понравились.

- Я? - удивился Бен. - Мы виделись с Афанасием Михайловичем очень
редко... И теперь, когда уже поздно...

Бен не закончил фразы. Перед холодным невозмутимым большевиком не
тянуло на подобную откровенность. Но Лунин, похоже, понял:

- Я очень ценил товарища Бертяева. И не только за деловые качества,
поверьте... Мы с ним не сходились ни в чем - ни в политике, ни в эстетике,
но мне будет не хватать его не только как товарища по подполью...

Флавий тоже не стал продолжать. Похоже, эти слова - максимум того, что
он мог позволить себе.

- А почему он называл себя Терапевтом, господин Флавий? Ведь Афанасий
Михайлович - хирург по образованию.

Человек в сером плаще пожал плечами:

- Была такая раннехристианская секта. Впрочем, он как-то говорил, что
сейчас в обществе невозможна хирургия, необходимо медленное, постоянное
лечение. Может, потому... Товарищ Бен, обстоятельства вашего появления в
Столице вынуждают меня задать вам несколько вопросов.

- Да, конечно. - Этого он ожидал.

- Какой ваш нынешний, так сказать, статус?..

- Неопределенный, - улыбнулся Бен. - С точки зрения НКВД - я бродяга с
поддельными документами. Для Тускулы же я - злостный невозвращенец. Не
исключено, что меня лишат гражданства.

- Почему вы решили остаться в СССР? - Тон Лунина оставался столь же
бесстрастным и требовательным. Бен собрался с мыслями, отвечать было не
так-то легко...

- Во-первых, я не могу одобрить пакта со Сталиным. Этому бандиту не
верили не верю. Господин Президент ошибся - и, боюсь, ошибся стратегически.
Более того, этим он обрек на гибель сотни тех, кого мы могли бы спасти. В
организованную эмиграцию я не верю, нам подкинут шпионов и вредителей. В
общем, я решил, что здесь смогу быть полезным и для России, и для
Тускулы...

- А товарищ Терапевт считал, что в вас проснулась русская кровь. - В
голосе Флавия чувствовалась хорошо скрытая ирония.

- Я по происхождению немец, - спокойно отреагировал Бен. - Считаю себя
тускуланцем и русским уже никогда не стану. Но дело не в национальности.
Совершена ошибка, более того - подлость. Богораз бросил людей без помощи -
все равно, русских, китайцев или готтентотов. По-моему, ваш Маркс называет
это чувство интернационализмом. Я бы рискнул назвать это совестью. Кроме
того, - он попытался улыбкой смягчить слишком высокие слова, - защищать
Тускулу можно и в России...

- Исчерпывающе... - Николай Андреевич задумался. - О Тускуле мы еще
поговорим... Впрочем...

Представителем Богораза назначен Иван Косухин. Это ваш друг?

- Мы с ним плохо поговорили напоследок. - Бен отвернулся. - Боюсь, он
меня не понял.

- Мне он понравился... - Лунин вновь улыбнулся. - Он так похож на
Степана! Когда я впервые увидел его - то подумал, что брежу. Я же не знал,
что его отец жив... Итак, вы, бывший руководитель разведгруппы Богораза,
готовы сотрудничать с антисталинским подпольем?

- Я не очень готов, господин Флавии, - честно ответил Бен. - Вы мне
намекнули, что я даже не слишком похож на советских граждан. Мне легче
представиться иностранцем, чем каким-нибудь свердловчанином. Но я буду
делать все, что нужно, поверьте!

- Из вас получится превосходный иностранец- - Лунин успокаивающе
кивнул. - Слыхал отзывы...

- И еще... - Бен заторопился, боясь, что Флавий все же предпочтет не
связываться с "марсианином". - Я хочу вам передать одну... установку...
Вот...

Он вынул из кармана нечто небольшое, но необыкновенно тяжелое.
Закатное солнце блеснуло на гладкой желтой поверхности слитка...

- Спасибо! - Флавий одобрительно усмехнулся. - За это можно выкупить
человеческую жизнь. Может быть, даже несколько...

- Вы не поняли. - Молодой человек замялся, пытаясь высказаться как
можно яснее. - Несколько лет назад мой друг Иннокентий Богораз открыл на
Тускуле новый полиметалл, так называемый "ауэрит". Его можно использовать
для получения золота из свинца. Установка очень простая, я ее смонтировал в
одном надежном месте... Вы не думайте, господин Флавий, я ее не похищал,
Кент, то есть Иннокентий Богораз, дал согласие...

- За что ему и вам огромное спасибо. - Подпольщик отдал Бену слиток и
покачал головой. - За эту установку, если попадемся, нам точно оторвут
головы... Если уж пошла речь о ваших возможностях, то в дальнейшем могут
понадобиться ваши контакты в Париже. У вас ведь там есть родственники?

- Сколько угодно, - согласился Бен, - и не только среди эмигрантов.

- И это тоже ценно, особенно после потери контактов, которые
поддерживал Афанасий Михайлович через своего брата. Но прежде всего,
товарищ Бен, вы нужны здесь. У меня к вам поручение, причем срочное...

- Слушаю вас. - Молодой человек облегченно вздохнул. Ему поверили!

- Меня переводят на Дальний Восток. В Столицу буду теперь наведываться
редко. Поручение, товарищ Бен, состоит в том, что именно вам придется
возглавить группу...

- Что?.. Наверно, он ослышался. Возглавить группу? Ему,
инопланетянину?!

- У меня нет другого выхода, - грустно улыбнулся Лунин. - Впрочем,
"группа" - сильно сказано. Сейчас нас осталось трое - вы, я и товарищ Марк.
Товарищ Марк не сможет руководить группой в силу специфики своей работы.
Остаетесь вы. Я передам вам все связи, их немного. Есть несколько, так
сказать, сочувствующих... Итак, возражений нет?

- Нет, господин Флавий. - Молодой человек постарался, чтобы голос не
отразил охватившей его растерянности. Николай Андреевич искоса взглянул на
собеседника, но, кажется, ничего не заметил.

- В самом общем виде... Направления деятельности группы таковы: первое
- переправка на Запад материалов о терроре в СССР. Вам придется наладить
новые каналы взамен потерянных. Раньше этим занимался Терапевт.

Бен кивнул: кое-что об этом он уже знал.

- Сталин боится гласности, наши публикации несколько сдерживают
НКВД... Второе - операция "убежище". О ней подробнее в следующий раз. Это -
самое сложное, надо найти абсолютно надежного человека... Теперь третье -
работа Марка, о ней поговорите непосредственно с ним. Имейте в виду -
товарищ Марк сотрудничает с нами скорее по необходимости, чем по убеждению.
У него свои цели и планы.

- Он не большевик? - не удержался Бен.

- Марк - непримиримый и решительный враг Советской власти. Мы
сотрудничаем, его помощь порою незаменима, но методы борьбы не одобрял и не
одобряю. Впрочем, у него свои счеты... Итак, это основное... Теперь
некоторые частности...

Пес Бара, удивленный длительным невниманием со стороны хозяина, встал,
выразительно взглянув на Флавия. Тот усмехнулся и успокоительно погладил
собаку по загривку, после чего успокоенный Бара вновь вернулся на место...

- Нарушаем режим. - Лунин кивнул на пса. - Он у меня - как часы,
привык... Итак, о частностях. Прежде всего, операция прикрытия. Два года
назад мы почувствовали опасность, НКВД стал подбираться очень близко. Тогда
Марк предложил провести хорошо продуманную дезинформацию. Главная цель -
заставить ведомство Ежова пойти по ложному следу и, как сверхзадача,
принудить скорпиона укусить себя за хвост. Кое-что удалось, но об этом
поговорите с товарищем Марком... Флавий задумался, затем продолжил:

- Еще к одной просьбе прошу отнестись с особым вниманием. Надо узнать,
что случилось с нашими товарищами. Их псевдонимы - Орфеи и Ника. Впрочем, с
Никой вы, кажется, знакомы.

- Ника? - Бен вспомнил вечер у Бертяева, женщину с именем богини
победы, которую он провожал до Арбата. - Виктория Николаевна?

- Да. Она вызвалась исполнить очень опасное поручение. Мы должны
сделать все - абсолютно все, товарищ Бен, чтобы узнать о ней и о товарище
Орфее. И если живы - помочь.

Бен вновь вспомнил свою случайную спутницу. Неужели и она попала в
подвалы Большого Дома? Господи, какой ужас...

- Не сомневайтесь, товарищ Флавий. Я все сделаю...

Непроизносимое слово "товарищ" на этот раз выговорилось легко, само
собой. Трудно сказать, заметил ли эту несущественную деталь подпольщик.
Впрочем, Николай Андреевич не из тех, кто упускает мелочи...

- Далее. Вам придется встречаться с неким товарищем Чижиковым.
Предупреждаю, это очень сложный человек...

- Оу, тот, что без усов! - Бен тут же вспомнил рассказ Чифа. Флавий
невозмутимо кивнул:

- Тот, что без усов. На вашего друга он не произвел приятного
впечатления, более того, кто-то из окружения этого самого безусого оказался
излишне болтлив... Встречаться с ним будете только один на один. По-моему,
вы договоритесь, товарищ Чижиков теряется при разговоре с аристократами...

Ирония могла относиться к кому угодно - к Бену, к товарищу Чижикову
или к ним обоим. Стало интересно. Загадка безусого не давала покоя все эти