братья, позаботьтесь потом о моих... У меня отец и мать уже старые, еще
две сестренки совсем малые!
отряд. И когда были шагах в десяти от деревьев, среди кустов шелестнуло.
Тонко свистнула стрела. Беляк, он бежал впереди, выронил топор, ноги стали
подгибаться. Попробовал что-то сказать, но слова тонули в клекоте: стрела
пробила горло.
на траву, скорчился. Глаза его медленно заволокло пеленой смерти.
охотничьих сапог. Гонта был мрачен, Беляк только первый, потери будут еще.
наш брат, сын... Он весь внутри нас! Его надо только выпускать, а не
душить в себе. Его род -- это мы все. Род людской, если понимаешь.
уж больно тонко... Даже дивно, что ты чуешь такое! Глядя на тебя, не
скажешь.
слышу как звезды шуршат, как в цветах маленькие человеки поют, постигаю
движение миров и тайные замыслы богов, а в душе такое сладкое томление...
Но тут же то конь перднет, то сам палец прищемишь, и сразу оказываешься в
привычном житейском дерьме.
ним был Гонта, чуть правее неслась в окружении суровых всадниц легкая
колесница. Мрак различал силуэт Медеи. Лента, удерживающая ее косу, не
выдержала быстрой скачки, длинные черные волосы освобожденно выплеснулись,
затрепетали, странные и волшебно прекрасные. Гонта сглотнул слюну, смотрел
неотрывно, едва не вывихивал шею.
глазах. В них были восторг и безмерное удивление.
выступал вдали холм. На самой вершине Мрак различил выщербленные плиты
обтесанного камня. Это сейчас капище, как он понял, а когда-то был храм.
Руины и сейчас выглядят мрачно и пугающе. Если древний бог и помнит о
своем храме, то любого, кто принесет туда жертву, заметит и одарит.
только из чувства... чувства...
тихо, потом все яснее услышал далекий плач. Тихо и безнадежно звучали
женские голоса. Здесь, у самой земли уловил и запахи, что вверху
растворяются в воздухе, а внизу держатся долго, расползаются, покрывают
землю тонкой пленкой, пока не впитаются в росистую землю.
голос прозвучал бодро:
Только надо без шума.
держался поблизости, в ее сторону не смотрел так старательно, что чуть не
вывихивал шею.
Горному Волку.
человека, который что-то знает. Или на человека, подверженного озарением.
вздохнули,-- что храмы новых богов стараются строить на месте разрушенных
старых. Чтоб, значит, народ в них пер по привычке... Что за храм здесь был
раньше?
осторожно:
Маздоная!
обычаев, не знаем что за бог, чего желал...
старых богов, потом объясню это слово, переносятся на новых, так говорил
мой друг волхв. Вон даже имя чуть схожее. Маздонай -- это и есть, скорее
всего, Маржель. По-нынешнему. Так что ежели пленников не отпустим, а
зарежем во славу старого бога...
растаскивать старые глыбы. К ним присоединились поляницы. Гонта их
отгонял, им-де животы беречь надобно, Медея чуть ли не впервые не
ввязалась в спор.
стоял жертвенный камень храма Маздоная. В земле еще виднелись коричневые
гранитные осколки. Как видно, камень старого храма не увезли, а просто
раздробили и вбили в землю.
далекое ржание, конский топот.-- Похоже, Горный Волк возвращается!
Мрак видел как вздулись чудовищные мышцы, как застонало дерево, нехотя
сгибаясь под чужой волей.
быстро и умело. В жертву богу войны, хоть старому, хоть новому, всегда
приносят только мужчин, а мужчин, вечных обидчиков, резать проще, чем
глупых девок или беспомощных младенцев. Бывает даже приятно, ежели рожи
наглые или дерзкие!
Глава 31
попутным ветром, всадники. Они размахивали топорами, легкими и с узкими
клинками. Боевые Топоры, подумал Мрак тревожно. Горный Волк привлек их на
свою сторону? Или своих людей вооружил по-артански?
чересчур неравны. У Горного Волка людей втрое, если не впятеро...
недрах послышалось глухое рычание. Раздался треск, перешел в грохот. В
спину пахнуло жаром.
гигантскую загноившуюся рану. Оттуда толчками выплескивался черный дым,
взлетали искры. Затем полыхнул багровый огонь, выметнулся на уровень
высокого дерева, и следом раздался дикий рев. Мрак ощутил как волосы
встали дыбом.
повернулась, глаза отыскали Мрака и его воинов. Он весь был как
раскаленный слиток меди. От него шли волны жара, ветер донес запах гари.
Голова была звериной, сам выглядел как зверь, но вот медленно разогнулся,
остался на задних лапах, тоже багрово-красных, а чудовищные передние
развел в стороны. Грудь вздулась, зверь оглушительно взревел и, продолжая
растопыривать лапы-руки, двинулся навстречу всадникам Горного Волка.
слышались испуганные вопли, ржание насмерть перепуганных коней.
Всадники Горного Волка растерялись, когда длинные лапы с непостижимой
ловкостью ухватили двоих, второго даже вместе с конем. Мрак вжал голову в