звериных шкурах. В глазах было великое удивление. Мужчина кашлянул,
спросил глубоким простуженным голосом:
человек? И что за женщина с тобой, такая не похожая на других?
бровях и короткой бородке. Русые волосы ниспадали на широкие плечи. У
женщины было непривычно светлое умиротворенное лицо. Она смотрела на
спутника с любовью и преданностью. Неврам показалось, что никогда еще не
видели такого чистого одухотворенного лица.
невров. -- Мы здесь уже обвыклись... И в подземном мире ежели обживешься,
то ничего. Но как вы сюда попали?
Таргитай сопел, таращил на странную пару глаза. Внезапно поклонился
женщине.
нежно обнял ее.
лицо сморщилось в улыбке. Сосульки на усах звенели. С женщиной, которая
прижималась, как ребенок, пошли, взбивая глубокий снег.
удаляющимся фигуркам. -- Тех, которых ты никогда не слушал.
бездельными стариками.
первый человек на свете -- Пуруша, а кощунники поют, что первого
выстругали из ивы, потому и назвали Ивашом. Когда был маленьким, звали еще
Ивасиком, Ивасиком-Телесиком... А когда появилась Забава, они полюбились
как никто на свете...
так горевала, что предложила отдать свою жизнь, только бы Иваш жил. Боги
что, им принесли жертвы, они согласились. Но Иваш уперся: гордость не
позволила, да и любил Забаву больше жизни. Но Забава так плакала и
убивалась, кидалась в погребальный костер, что Среча и Несреча впервые
согласились, как поступить. Словом, теперь Иваш и Забава вместе проводят
день в подземном мире...
Так что, почитай, народ о них уже забыл. Я больше народ, чем ты.
совсем другие россказни о трех подземных царствах!
победно.
проводят в вирии!
сюда, под черное солнце? Это еще хуже. Мне сдается, Среча и Несреча решили
позабавиться. Или побились об заклад, насколько хватит их любви. Для того
и наградили... или наказали обоих бессмертием. Одно дело помучиться
короткую жизнь, все равно, мол, скоро все оборвется, другое -- терпеть
вечно. Каждый рано или поздно выкажет свое нутро. Настоящее!
трезвомыслящим волхвом. Любовь -- вечная, даже говорить иное как-то очень
нехорошо.
избушку, не сумели бы. Но оба уже падали на каждом шагу. Олег все чаще
полз, Таргитай оказался крепче, тут же подхватывал, дурак мягкосердечный,
падал сам.
мелких как иглы кристалликов льда. Волосы обледенели, сосульки свисали на
плечи, уже не таяли. Наконец Таргитай словно бы сломался. Падал в снег на
каждом шагу, ползти отказывался, застывшее лицо не двигалось. Олег с
ужасом думал, не умер ли уже Таргитай.
разбудил дударя, тот уже начинал сворачиваться калачиком, сам кое-как
поднялся. -- Если доползем до той хатки...
лицах, Олег где полз, где кое-как передвигал ноги. В голове оставалась
только одна мысль: не выпустить из стиснутых пальцев нечто мохнатое,
грубое.
до того, как что-то ударило в лицо. Он упал, ощутив лишь толчок, не удар:
вместо лица теперь был мерзлый камень. Рядом рухнуло нечто, похожее скорее
на замороженное бревно, чем на человека
сладостный сон.
тело сотрясали корчи. Ему было зябко, холодно, он чувствовал себя так,
будто голого окунули в прорубь и выставили потом на ледяном ветру.
огромное лицо, перекашивалось. Таргитай стряхнул деревянной рукой слезы, с
трудом узнал Олега. Лицо волхва распухло как покусанное пчелами, обвисло,
пошло багрово-темными пятнами. Как здешнее небо, подумал Таргитай вяло.
сильнее. На нем был ворох шкур, в поле зрения появилась рука в трупных
пятнах. В худых пальцах мертвеца трясся узкий ковш. Таргитай отшатнулся.
Олег рыкнул, и Таргитай со страхом сообразил, что и рука принадлежала
Олегу. Тот держался за ложе, руки, как и лицо, были в таких же нехороших
пятнах. Такие Таргитай уже видел: в их лесной веси обмораживались нередко.
пальцы не слушались, ковш выскальзывал, как рыба.
вломился в желудок. Таргитай взвыл, вскочил как ошпаренный. Сильные руки
удержали так уверенно, что решил было, что Мрак отыскал и спас, но,
оборотившись, увидел хмурое лицо волхва.
голодный. Сгоришь.
красивостей. А мне потом твои кишки выгребай за порог?
вокруг себя пол, холодные камни, плотно подогнанные друг к другу.
Отполированные до блеска, будто по ним ходят не одну сотню лет...
просторной ямы, где он лежал, кое-где поддерживают жерди, но комья земли
все же отваливались, лежали серые как мыши. Все шевелилось и плавало, как
в тумане.
настолько плотный, что в двух шагах уже ничего не видно. Потому Олег
исчез. А дым колышется, уплотняется, где-то уходит воронкой, тут
изгибается, как ветка дерева, чудного и сказочного...
родном мире, но огромным усилием заставил себя вынырнуть в этот жестокий и
негостеприимный мир. Вынырнул и ощутил непривычную гордость. Не ушел, как
обычно. Вернулся сам, никто не тряс и не тер уши!
друга, прежде чем отыскивали наверху какую-то щель и выкарабкивались на
свободу. За стеной дыма чувствовалось шевеление.
отшатнулся, не сразу с выпрыгивающим сердцем узнал Олега.
Там слышались надтреснутые голоса. Таргитай невольно прислушивался. Когда
последняя дрожь ушла, оставив мышцы сладко ныть, как после тяжкой работы,
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Орловский Гай Юлий
Якубенко Николай
Белов Вольф
Глуховский Дмитрий