туманами является для нас более заманчивым.
я видел, с каким трудом ему приходилось передвигаться по ровной палубе,
опираясь на костыли, а подняться по трапу без посторонней помощи он совсем
не мог. Инвалидность его должна была протянуться по крайней мере еще месяца
два. На броненосце он стал бесполезным человеком. А мне известно было, что
он подавал рапорт на имя нашего командира с просьбой скорее вернуть его на
свой корабль.
жилось?
настаивали, чтобы я еще оставался на госпитальном судне. Там можно было
отлеживаться с комфортом. Кормили недурно. Сестры милосердия развлекали. В
случае боя флаг Красного Креста охранял бы меня от всякой опасности. И
все-таки я не мог оставаться там дольше.
перевели меня на броненосец. Разум, как верный сторожевой пес, подсказывал
мне, что я делаю неверный шаг - меня может постигнуть гибель. А чувства, как
незримые канаты, тянули меня на броненосец. Я привык к своему кораблю, к его
экипажу, к товарищам. И мне нестерпимо захотелось рискнуть жизнью вместе со
своими Друзьями. Может, в критический момент я своим советом помогу спасти
корабль...
полосу. Позади остался остров Формоза, обойденный нами со стороны Тихого
океана. Никогда в этих водах не было такого скопления судов.
прошли длинный путь, потратив на это много сил и энергии. Нам предстоит еще
пережить самую страшную главу в этой ненужной эпопее.
тихая. Сырые облака неподвижно висели над водной ширью, день наступил серый
и пасмурный, без обычных морских красок. Вокруг эскадры, куда ни глянь, было
пусто - ни острова, ни одного чужого судна. Это было нам на руку.
остановиться.
без того настолько перегружен, что броневой пояс на нем глубоко ушел в воду.
успеем сжечь столько угля, чтобы корабль принял нормальное положение. Надо
соображать.
дальнейший путь наш будет вокруг Японии.
приказы. В них выдвигались задачи уже боевого порядка. Адмирал приказывал:
принятия боя, поддерживаемые третьим броненосным отрядом
крейсерскими
самостоятельно, сообразуясь с условиями момента. Если сигнала не будет, то
следуя флагманскому кораблю, сосредоточивается огонь по возможности на
головном или флагманском корабле неприятеля".
какие-то общие и смутные директивы. На какую часть противника должны быть
направлены атаки? Каким методом выполнять их? Каковы задачи отдельных
отрядов? Как понимать, что крейсерам и разведочным судам "предоставляется
действовать самостоятельно"? И как поступить в том случае,
неприятеля, благодаря тому или иному маневру, головным
флагманский, а какой-нибудь второстепенный корабль?
вопросами. Никаких добавочных разъяснений, и указаний они не получили.
остальном он позаботится сам во время сражения. Добавил только, что если
"Суворов" выйдет из строя, то пока штаб не перейдет с него на другое судно,
эскадру ведет следующий корабль по порядку номеров строя, то есть сначала
"Александр III", потом, если и следующий будет выбит, "Бородино" и так
далее.
числа пройденных миль, приближая нас к берегам Японии. Через каждые полчаса
на судах отбивали склянки, оглашая море разнотонным перезвоном колоколов.
себя не проявляя. Что это значит? Мы все недоумевали.
оделись в черное платье.
нужно всем сплотиться в одно целое для будущего боя. Что мы стали бы делать,
не имея у себя в качестве руководителей офицеров? Но если мы без них
очутились бы в беспомощном положении, то они без нас совсем превратились бы
в ничто. А в морском сражении, в противоположность сухопутной войне, могут
быть такие моменты, когда спасение корабля будет зависеть от поведения лишь
одного человека, как офицера, так равно и рядового матроса.
начиненные пироксилином, или
бездымного пороха, возникнет пожар. Тогда весь экипаж окажется под угрозой
взлететь на воздух. Но от этого может избавить всех какой-нибудь трюмный
машинист, если не растеряется сам: поворотами большого ключа он начнет
открывать клапаны затопления и, орошения погребов, вода искусственным дождем
и сильными потоками хлынет в помещение, угрожающее страшным взрывом, и
корабль со всеми людьми будет спасен от гибели. Что подобные случаи нам
придется пережить, это понимали офицеры и матросы. Поэтому отношения между
верхами и низами улучшились. Прекратились зуботычины, ругань. Матросы,
проникшись важностью обстановки, забыли на время об издевательствах над ними
и стали охотнее относиться к своим обязанностям.
уделили внимание устранению горючего материала с верхних частей корабля,
чтобы обезопасить себя от пожара. С этой целью было выброшено за борт
дерево, выбранное из коечных сеток, из рубок на мостике, из командных
помещений.
офицерский буфет и кают-компания. Все, что представляло ценное в них, снесли
в нижние помещения, а остальное пошло за борт. И все-таки этих мер было
недостаточно. Нужно было бы, как учил инженер Васильев, еще больше ободрать
корабль, не оставлять ничего, что может дать пищу огню, но командир судна,
капитан 1-го ранга Юнг, не решился рискнуть. А командующий в этом отношении
не сделал никаких распоряжений и, насколько нам было известно, даже у себя
на броненосце "Суворов" ничего не предпринимал, оставляя все дерево на своем
месте. И на других судах лишь немногие командиры осмелились последовать
примеру "Орла". Затем у нас были еще приняты меры для создания искусственной
защиты тех судовых механизмов и приборов, которые могут быть повреждены
осколками неприятельских снарядов.
матросские подвесные койки. На случай повреждения в механизмах приготовили
запасные их части, чтобы сразу же можно было пустить их в ход.
вслух, как они будут проводить время во Владивостоке. Запасные уже думали о
скором возвращении на родину. Но это была только игра в актеров - игра без
сцены и зрителей, друг перед другом. А в глубине души росла мрачная
безнадежность. С того времени, как мы оставили свой порт, более двухсот дней
ушло назад, породив среди нас горькие раздумья. Много гнетущих страниц
перевернулось в книге нашей жизни, и теперь мы приблизились к последней
главе - к грозному финалу.
завывая в стальных снастях рангоута. Ползли, низко опускаясь, серые тучи,
словно отяжелевшие от сырости. Моросил косой дождь, мелкий, похожий на
маковые зерна, покрывая поверхность моря болезненной сыпью. Горизонт будто
подернулся частой кисеей, беспрерывно передвигающейся сверху вниз. Из-за
бортов броненосца доносились всплески волн.
день. Так было и на этот раз. Но, несмотря на сырость и пронизывающий холод,
многие из офицеров и команды находились на верхней палубе и на мостиках
броненосца. В судовой колокол только что пробило шесть склянок.
эскадры, чтобы направиться в Шанхай. Их было шесть штук: "Ярославль",
который перенес свой брейд-вымпел капитан 1-го ранга Радлов, "Владимир",
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Перумов Ник
Никитин Юрий
Андреев Николай
Березин Федор