Чтение 64–й страницы книги ~Огни на курганах~

когда их княжна станет женой царя царей. А с населением нечего считаться -
половина его успокоилась в земле, а для другой половины я устрою
великолепные игры, состязания воинов и другие увеселения в день моей
свадьбы.

Спитамен продолжал давать о себе знать удачными набегами, и Александр
снова призвал к себе персидских князей.

- Уже прошло не семь дней, как обещал глупый Фарнух, а семь месяцев.
Однако вы до сих пор не сумели заманить и привести мне Спитамена. Я вам
дам в помощь человека, самого хитрейшего из смертных. Он вам поможет найти
и поймать создание тьмы и злого духа - неуловимого Спитамена.

И слуги ввели в залу бродячего атравана, которого часто видели на
площадях, где он пророчествовал, давал лекарства для исцеления больных и,
как безумный, предсказывал скорую гибель мира.

Высокий и тощий, как скелет, черный от грязи, с длинными, до пояса,
космами вьющихся бурых волос, в шерстяных лохмотьях, он смотрел большими
горящими глазами, и на темном лице выделялись длинные желтые верблюжьи
зубы. Посвятив себя служению богу, он не стриг от рождения на ногах
ногтей, и они, искривленные завитками, стучали по каменному полу, когда он
подходил к князьям.

- Поймать Спитамена? Хорошо, я могу, я все могу, - говорил атраван, и
его большой рот растягивался до ушей. - Но его надо, поймав, сейчас же
сжечь на костре, иначе он обратится в летучую мышь, вспорхнет и исчезнет.

_______________

В горах, к югу от Мараканды, в глухом ущелье, над обрывом, с которого
свергался неугомонный водопад, горели костры. Несколько десятков людей в
лохмотьях одежд, с мечами и копьями сидели около огня. Некоторые из них
имели на себе персидские или македонские панцири. Невдалеке, по склону
горы, паслись стреноженные поджарые кони.

Большой бронзовый котел был поставлен в груду раскаленных углей.
Похлебка кипела ключом, и темная пена, подымаясь с одного края, шипела,
падая на огонь.

- Друг или враг, стой! - послышался оклик часового, спрятанного в
кустах.

- Мы ищем помощи и защиты! - послышался ответ.

- Эй, Таракан, прощупай-ка, кто это пробирается к нам.

Пожилой крестьянин, подняв короткое копье, спустился в кусты. Оттуда
слышался спор. Таракан вернулся; за ним шли двое: один - лохматый, с
длинными космами, нищий, в грязной, засаленной одежде атравана, другой
имел вид знатного перса; лицо его было обрюзгшее, в пояснице он был шире
плеч; богатая красная одежда туго перетягивалась кожаным поясом с мечом.

- Эй, занозы, - сказал Таракан, - эти люди твердят, что хотят видеть
Спитамена, что они желают сообщить ему важные новости. - Он хитро
подмигнул прищуренным глазом. - Выслушать их или сбросить со скалы?

- Пускай нам говорят! Сбросить к шакалам! - раздались грубые голоса.

Атраван заговорил первый:

- О храбрые защитники родины! Весь небосвод, великий бог Ахурамазда и
весь мир смотрят на вас и восхищаются вашей доблестью. Вот князь Датаферн
- он был левой рукой у Бесса и хотел вместе с ним не допустить Двурогого в
наши земли. Но Двурогому помогали все злые духи, и он залил кровью наши
земли.

- Пускай говорит князь Датаферн. Чего ты поешь вместо него?

Датаферн заговорил мягким, вкрадчивым голосом:

- Я давно хотел найти вас, чтобы вместе с вами бороться против
проклятых яванов. Но никто не мог указать, где ваш неуловимый вождь
Спитамен. Наконец я увидел огни в горах и пошел прямо на них.

- Говори прямо, чего тебе надо от нас.

- Я хочу быть вместе с вами и помочь вам. Где ваш вождь Спитамен?
Здесь ли он?

- На что он тебе? Мы все заодно. Говори прямо.

Датаферн подумал и ответил:

- Пусть будет по-вашему. Может быть, вы мне не верите, но то, что я
вам сейчас скажу, покажет, что я действительно заодно с вами и готов все
отдать на общее дело. Когда Двурогий подходил в первый раз к Мараканде,
мой отец боялся, что яваны разграбят все те богатства, которые скопил еще
мой дед. Он нагрузил верблюда золотом и серебром и с верным слугой ушел к
горам и около Агалыка закопал все это в землю. Отец оказался прав. Вы сами
знаете, что яваны в свои походные мешки умеют прятать целые города. Они
отняли все, что было у нас в доме, и мой старый отец умер от голода,
потому что не мог попасть в Агалык.

- Однако твой толстый живот показывает, что ты не страдал от голода!
- воскликнул кто-то.

- Не смейся, неразумный! - ответил Датаферн. - У нас уж порода такая,
и я остался толстым, несмотря на все несчастья, которые я перенес от
яванов и Двурогого-царя. Но я не могу оставаться спокойным. Я хочу вместе
с другими смелыми бойцами бороться против злодеев, которые душат нашу
родину. Я и пришел к вам, чтобы отдать на общее великое дело борьбы с
Двурогим все, что я имею. Там, в Агалыке, закопано много богатств моего
отца, на которые можно купить оружие, коней...

- Вы, смелые воины, можете разделить его между собою, - добавил
лохматый атраван.

- Но, чтобы достать из земли клад, мне нужно, чтобы ваши молодцы
поехали со мной, ночью выкопали его и увезли на быстрых конях. Там может
встретиться отряд яванов, который все отберет.

Начался спор. Одни стояли за то, чтобы клад разделить, другие - чтобы
отдать на общее дело, третьи - чтобы сперва привезти, а потом решать, что
с ним делать.

Наконец постановили - атравана оставить заложником до возвращения
князя Датаферна, а с ним немедленно отправить десять всадников на свежих
конях.

Когда Датаферн и всадники скрылись в темноте, атраван присел на
корточках к огню, и его большие глаза, отражая свет костра, горели, как
красные огоньки. Возле него, как тень, появился Спитамен. Он спустился
легкими прыжками с горы, с той стороны, откуда никто не ждал его. Как
обычно, красная повязка окружала его голову, серая рубаха была затянута
кожаным ремнем, и мягкие сыромятные сапоги делали бесшумными его шаги.

- И ты, черный ворон, появился у нас? Какое несчастье принес ты с
собой?

Атраван встрепенулся, подскочил, но Спитамен ухватил его за подол
бурой одежды.

- Оставь меня, не тронь! Я - священный атраван и слуга сияющего
Ахурамазды. Он поразит тебя молнией и громом, если ты будешь касаться
меня.

Но Спитамен крепко держал шерстяную ткань и, выхватив нож, разом
отсек большой кусок одежды и бросил его на пылающие красные угли.

- Эй, молодцы, посмотрите, что сейчас покажется из этого лоскута.

Атраван хотел выхватить лоскут из огня, но десяток рук держал его.

Лоскут задымился, вспыхнул, быстро прогорел, а в пепле показалось
несколько золотых монет с изображением персидских царей и сатрапов...

- Вот золото, за которое этот гнусный червяк продавал Двурогому своих
братьев. Он хуже вора и убийцы!

Несмотря на свою худобу, атраван был очень силен. Он раскидал всех,
кто его держал, и вырвался, оставив в их руках клочья своей одежды.

- Ахурамазда, ты всемогущ, сделай меня летучей мышью! - заревел он и
диким прыжком бросился с обрыва.

Через несколько мгновений отдаленный шум покатившихся камней донесся
из глубины темной пропасти.

- Неужели вы не догадались, простаки, - сказал Спитамен, - что это
был лазутчик Двурогого? Бросьте в огонь его одежду! В ней насекомых
столько же, сколько монет. И вы увидите, что под каждой заплатой у него
были зашиты не только персидские монеты, но и яванские, с головой
Двурогого.

СТРАННАЯ ГОЛОВА

Базилевс, усмирив железом, кровью и огнем Согдиану, отдыхал в
Мараканде, в бывшем дворце Бесса.

По вечерам, к ужину, собирались его ближайшие помощники, высшие
начальники отрядов и знатнейшие персы.

Возле него расположилась на лежанке, покрытой ценным финикийским
малиновым расшитым золотыми звездочками покрывалом, молодая царица Азии
Рокшанек - ее базилевс переименовал в Роксану. Она смотрела удивленными
расширенными глазами на базилевса, на его мускулистых неуклюжих
македонских товарищей, и на лице ее вспыхивал страх, когда громадный кубок
Геракла обходил пирующих и каждый залпом осушал его.

Александр мало обращал внимания на нее. Она послужила ему забавой
только несколько дней, а затем он занялся планами новых походов.

Когда Александр рассказывал о своих многочисленных подвигах, вошел
воин и остановился, ожидая взгляда базилевса.

- Что случилось?

- Князь Датаферн просит принять его.

- Пусть войдет. Целый месяц его не было. Посмотрю, с чем он явился.

Толстый Датаферн показался в дверях. Мышиные глаза его бегали по
сторонам. Он тяжело дышал.

Александр стремительно приподнялся с лежанки.

Датаферн повернулся и втолкнул в залу молодую худощавую женщину. Она
остановилась, бессильно опустив руки. Голова ее была закутана белой