случае он моложе одного из них - лейтенанта Мюра.
никакой тяжести.
лет ему гораздо меньше. Сохрани тебя бог, Мэйбл, выйти замуж за офицера, во
всяком случае до тех пор, пока ты сама не станешь дочерью офицера.
лукаво поглядывая на сержанта.
с нашими генералами. Я бы умер со спокойной душой, если бы ты стала женой
Следопыта, Мэйбл.
одинокой и беззащитной.
батюшка!
бы не хотел, чтобы ты переложила это бремя на себя.
не выказывал он так открыто свою любовь к дочери.
растрогало Мэйбл, и она жаждала избавить отца от всяких тревог.
потрясенная.
противоречить моим.
касается моего будущего замужества, не так ли?
уверен, что ты станешь его женой, то, что бы ни ожидало меня впереди, я умер
бы спокойно. Но я не могу требовать от тебя такого обещания, дитя мое, и не
хочу заставлять тебя делать то, в чем бы ты позднее раскаивалась. Поцелуй
меня, дочка, и ложись спать.
так сильно хотел, он натолкнулся бы на упорное сопротивление, но,
предоставив решение самой Мэйбл, он приобрел в ней самой сильную союзницу,
потому что его великодушная, преданная дочь была способна скорей уступить
ласке, чем подчиниться угрозе. В эту решительную минуту она думала только об
отце, с которым ей предстояло очень скоро расстаться, возможно навеки, и вся
ее горячая любовь к нему, взлелеянная главным образом ее воображением, но
несколько остывшая из-за его сдержанного отношения к ней в последние две
недели, теперь вновь вспыхнула чистым и сильным огнем. В эту минуту отец был
ей дороже всего, и ради его счастья она готова была на любую жертву. В
сознании девушки с какой-то неистовой силой вдруг вспыхнула мучительная
мысль, и решимость ее на секунду ослабела. Но, пытаясь найти основание для
промелькнувшей было радостной надежды, она не нашла ничего, что могло бы эту
надежду подкрепить. Приученная воспитанием подавлять в себе самые заветные
чувства, она вновь обратилась мыслью к отцу и к награде, ожидающей дочь,
покорную воле родителей.
господь благословит дочь, послушную своему долгу?
кроме Следопыта и мистера Мюра. Но из них двоих, конечно, мы оба, не
колеблясь, остановим свой выбор на Следопыте. Нет, батюшка, я выйду за того,
за кого вы пожелаете.
тебе такого полного счастья, как наш благородный проводник.
искать моей руки - ведь вы не захотите, чтобы я сама ему навязывалась или
кто-нибудь другой за меня, - на побледневшие щеки Мэйбл вернулся румянец -
после того как она приняла свое великодушное и благородное решение, она
вновь воспрянула духом, - не надо пока говорить ему о нашем решении. Если он
вернется к этому разговору и, выслушав все, что порядочная девушка обязана
сказать своему жениху перед свадьбой, все-таки захочет, чтобы я стала его
женой, то я стану ею.
заслуживает примерная дочь!
отправиться в путь, уповая на бога. А обо мне вам тревожиться нечего. Весной
- ведь вы позволите мне побыть с вами до весны, - да, весной я выйду замуж
за Следопыта, если наш благородный друг не переменит своего решения.
плакал, как ребенок, когда рассказывал мне о своих чувствах к тебе.
чем я того заслуживаю. И, конечно, нет на свете человека, которого я уважала
бы больше, чем Следопыта, не исключая даже вас, батюшка!
ли я сообщить Следопыту эту радостную весть?
добиваться любви женщины, а не наоборот.
всяком случае, показалась сержанту, хотя человек, умеющий лучше отгадывать
по лицу молодой девушки мимолетные движения ее души, сразу бы понял, что в
этой улыбке было что-то неестественное и напряженное.
Благослови тебя бог, ты добрая дочь.
заплакала, как ребенок. Суровое солдатское сердце не выдержало, и слезы отца
смешались со слезами дочери; но сержант Дунхем тотчас же опомнился;
устыдившись своей слабости, ласково отстранил от себя дочь и, пожелав ей
спокойной ночи, отправился на покой. Мэйбл, все еще рыдая, ушла в свой
неприглядный угол. Через несколько минут все стихло, и только громкий храп
старого ветерана нарушал тишину.
Глава 20
довольно высоко. Сон ее был спокоен и крепок, оттого что уснула она с
сознанием выполненного долга и к тому же сильно устала; даже поднявшийся на
рассвете шум и движение в лагере ее не потревожили. Вскочив с постели,
девушка поспешно оделась и через несколько мгновений уже стояла на поляне,
вдыхая благоуханную свежесть утра. Впервые она в полной мере ощутила
своеобразную красоту и глухое уединение окружавшей ее местности. Стоял один
из тех ослепительных осенних дней, на какие столь щедр климат этого края,
хотя его почему-то больше поносят, чем хвалят, и бодрящее, целительное
действие погожего утра не замедлило благотворно сказаться на Мэйбл. Лежавший
на сердце гнет она приписывала страху за отца, которого теперь, когда между
ними исчезла прежняя отчужденность, горячо полюбила.
приездах сутолока еще придавала ему какую-то видимость жизни, но теперь все
было пусто и мертво, и наша героиня долго озиралась, прежде чем обнаружила
хоть одно живое существо, которое избавило бы ее от чувства одиночества. Она
вдруг увидела всех, кто остался на острове, в полном сборе: они
расположились у лагерного костра. Присутствие дяди, к которому Мэйбл
привыкла, успокоило девушку, и она с вполне понятным в ее положении
любопытством продолжала осмотр. Помимо Кэпа и квартирмейстера, тут были
капрал, трое солдат и стряпуха, Хижины стояли безмолвные и пустые;
невысокая, похожая на крепостную башню вышка блокгауза живописно поднималась
из наполовину скрывавших ее кустов. Солнце падало на лужайку лишь сквозь
просветы между деревьями, и лиственный шатер над головой Мэйбл четко
вырисовывался на фоне бездонной голубизны неба. Не видно было ни облачка, и
она втайне решила принять это за предзнаменование мира и безопасности.
завтрак, Мэйбл, никем не замеченная, направилась на небольшой мысок, где
буйно разросшиеся кусты и деревья совершенно скрыли ее из виду. Раздвинув
нависшие над водой ветви, она пробралась к самому краю протоки и долго
глядела, как тихо плескались о берег, еле приметно накатывая и отливая,
крохотные волны - слабый отголосок волнения, царившего в пятидесяти милях
выше на озере. Открывавшиеся отсюда виды были на редкость хороши своей
мягкой прелестью, и наша героиня, живо воспринимавшая все прекрасное в
природе, не замедлила оценить наиболее примечательные части ландшафта.
Остров теснился к острову, и узкие прогалины между ними убегали в
бесконечную даль; любуясь этой картиной, она подумала, что никогда не видела
ничего красивее.
противоположного острова, мелькнула человеческая фигура. Ширина протоки в
этом месте не превышала ста ярдов, и, хоть девушка, конечно, могла
обмануться, да и внимание ее в ту минуту было поглощено другим, все же ей
казалось, она не ошиблась. Зная, что принадлежность к женскому полу не
Василенко Иван
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий