старинной постройки и многие крыты соломой.
пунша выпил, но мне и это повредило. И надо же додуматься - угощать гос-
тей пуншем и горячей лососиной! Нет, я непременно поговорю об этом с
агентшей. Вернуться разве к ним и рассказать, какая со мной приключилась
беда? Нет, неудобно. Да они, уж пожалуй, давно спать улеглись.
месте.
магазина! Все только старые, жалкие лачуги - можно подумать, что я попал
в Роскилле или Рингстед. Да, плохо мое дело! Ну что уж тут стесняться,
вернусь к агенту! Но, черт возьми, как мне найти его дом? Я больше не
узнаю его. Ага, здесь, кажется, еще не спят!... Ах, я совсем расхворал-
ся, совсем расхворался.
один из тех старинных трактиров, которые походили на теперешние наши
пивные. Общая комната напоминала голштинскую харчевню. В ней сидело нес-
колько завсегдатаев - шкипера, копенгагенские бюргеры и еще какие-то лю-
ди, с виду ученые. Попивая пиво из кружек, они вели какой-то жаркий спор
и не обратили ни малейшего внимания на нового посетителя.
стало дурно. Вы не достанете мне извозчика? Я живу в Христианской гава-
ни.
сказала по-немецки. Советник подумал, что она плохо понимает по-датски,
и повторил свою просьбу на немецком языке. Хозяйка уже заметила, что по-
сетитель одет как-то странно, а теперь, услышав немецкую речь, оконча-
тельно убедилась в том, что перед ней иностранец. Решив, что он плохо
себя чувствует, она принесла ему кружку солоноватой колодезной воды. Со-
ветник оперся головой на руку, глубоко вздохнул и задумался: куда же
все-таки он попал?
как хозяйка убирает большой лист бумаги.
гравюра, изображавшая странное свечение неба, которое однажды наблюдали
в Кельне.
оживился. - Где вы достали эту редкость? Очень, очень интересно, хотя и
сплошная выдумка. На самом деле это было просто северное сияние, как
объясняют теперь ученые; и, вероятно, подобные явления вызываются элект-
ричеством.
жением; один человек даже встал, почтительно снял шляпу и сказал с самым
серьезным видом:
как и всякий другой.
его собеседник. - Впрочем, о сути вашего высказывания mihi secus videtur
<я другого мнения (лат.)>, хотя и с удовольствием воздержусь пока выска-
зывать мое собственное judicium <суждение (лат.)>.
ся советник.
ветствии со своим ученым званием. "Должно быть, это какой-то старый
сельский учитель, - подумал он, - человек не от мира сего, каких еще
можно встретить в отдаленных уголках Ютландии".
ворил богослов, - но я все-таки очень прошу вас продолжать свою речь.
Вы, конечно, весьма начитаны в древней литературе?
есть все их хорошие произведения; но очень люблю и новейшую литературу,
только не "Обыкновенные истории" <намек на "Обыкновенные истории" датс-
кой писательницы Гюллембург>; их хватает и в жизни.
бакалавр. - Король особенно любит романы об Ифвенте и Гаудиане, в кото-
рых рассказывается о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, и даже из-
волил шутить по этому поводу со своими приближенными <Знаменитый датский
писатель Хольберг рассказывает в своей "Истории Датского государства",
что, прочитав роман о рыцарях Круглого стола, король Ганс однажды сказал
в шутку своему приближенному Отто Руду, которого очень любил: "Эти гос-
пода Ифвент и Гаудиан, о которых говорится в этой книге, были замеча-
тельные рыцари. Таких теперь больше не встретишь". На что Отто Руд отве-
тил: "Если бы теперь встречались такие короли, как король Артур, то, на-
верное, нашлось бы немало таких рыцарей, как Ифвент и Гаудиан". (Приме-
чание Андерсена.)>.
быть, это Хейберг что-нибудь новое выпустил?
это наш первый датский книгопечатник, не так ли?
говорил о чуме, свирепствовавшей здесь несколько лет назад, а именно в
1484 году, советник подумал, что речь идет о недавней эпидемии холеры, и
разговор благополучно продолжался. А после как было не вспомнить окон-
чившуюся совсем недавно пиратскую войну 1490 года, когда английские ка-
перы захватили стоящие на рейде датские корабли. Тут советник, вспомнив
о событиях 1801 года, охотно присоединил свой голос к общим нападкам на
англичан. Но дальше разговор что-то перестал клеиться и все чаще преры-
вался гробовой тишиной.
советника казались ему чем-то необычайно смелым и фантастичным. Собесед-
ники смотрели друг на друга со все возрастающим недоумением, и, когда
наконец окончательно перестали понимать один другого, бакалавр, пытаясь
поправить дело, заговорил по-латыни, но это мало помогло.
за рукав.
му что за разговором совсем забыл, что с ним происходит.
ружилась голова.
тей. - И вы с нами!
Гансе, в 1495 году, был выпущен указ, по которому женщины легкого пове-
дения должны носить чепчики бросающейся в глаза расцветки>; они подлива-
ли гостям вино и низко приседали. У советника даже мурашки забегали по
спине.
вместе со всеми. Собутыльники так на него насели, что бедный советник
пришел в совершенное смятение, и когда кто-то сказал, что он, должно
быть, пьян, ничуть в этом не усомнился и только попросил, чтобы ему на-
няли извозчика. Но все подумали, что он говорит по-московитски. Никогда
в жизни советник не попадал в такую грубую и неотесанную компанию. "Мож-
но подумать, - говорил он себе, - что мы вернулись ко временам язычест-
ва. Нет, это ужаснейшая минута в моей жизни!"
двери и улизнуть? Но когда он был уже почти у цели, гуляки заметили, ку-
да он ползет, и схватили его за ноги. К счастью, калоши свалились у него
с ног, а с ними рассеялось и волшебство.
ший прямо перед ним. Он узнал и этот дом и все соседние, узнал и Восточ-
ную улицу. Сам он лежал на тротуаре, упираясь ногами в чьи-то ворота, а
рядом сидел ночной сторож, спавший крепким сном.
советник. - Да, вот и Восточная улица... Как светло и красиво! Но кто бы
мог подумать, что один стакан пунша подействует на меня так сильно!
вань. Всю дорогу он вспоминал пережитые им ужасы и от всего сердца бла-
гословлял счастливую действительность и свой век, который, несмотря на
все его пороки и недостатки, все-таки был лучше того, в котором ему
только что довелось побывать. И надо сказать, что на этот раз советник
юстиции мыслил вполне разумно.
верно, лейтенант, что живет наверху. Вот ведь какой, бросил их у самых
ворот!
лоши их законному владельцу, тем более что у лейтенанта еще горел свет,
- но побоялся разбудить соседей.
А кожа до чего мягкая!
Лукин Евгений
Маккэфри Энн
Шилова Юлия
Емилина Ника
Лукин Евгений
Орловский Гай Юлий