пять, семь или двадцать, -- Лизавета не знала. Комната потихоньку
заполнялась дымом, слезились глаза, стало трудно дышать. Но все трое
дисциплинированно лежали за печкой, которая отгораживала дальний угол
комнаты. Дым становился все более плотным, плясали языки пламени, слышно
было, как трещит и лопается краска, огонь уже добрался до стены, высветив
цветочки на черно-голубых обоях. У Лизаветы закружилась голова, еще минута
-- и она потеряет сознание. Но именно в эту минуту Георгий поднялся.
сильными ударами ноги выбил ее.
пламени, несколько тусклых лампочек под потолком -- разглядеть что-либо было
трудно. Судя по всему, они попали в коридор бывшей коммуналки: на стенах
висели клочья обоев, на полу валялись куски известки и штукатурки.
трудом вырвались. Вернулся с двумя бидонами в руках.
что... Темно, будьте осторожнее. Не бежать! Держитесь за меня! Я пойду
первый!
ухватилась за пояс его пальто. Воистину универсальное одеяние -- и склад, и
противопожарное средство, и нить Ариадны.
не обмануло. Вереницей они добрались до выхода из квартиры. Георгий толкнул
дверь, бросил взглялд наружу и, полуобернувшись, прошептал:
свою броню, а на большее ума не хватило. Столько денег в это гнездо вбухали,
и все равно липа. Недоноски хреновы! -- Он проговорил это с такой обидой,
словно деньги, потраченные на обустройство школы телохранителей и
прилегающих к ней помещений, вытащили из его собственного кармана. -- Ладно,
на площадке чисто, идем вниз...
спасителя. Они шли, осторожно нащупывая ступеньки и стараясь не шуметь.
Получалось плохо -- на лестнице валялось много строительного мусора. Спуск
показался Лизавете бесконечным -- ступеньки, ступеньки, ступеньки, поворот,
опять ступеньки, новый поворот...
этажей, семиэтажные встречаются очень редко. Но это теоретически. Сейчас ей
подумалось, что они попали в небоскреб. Таких длинных лестниц в обыкновенных
домах не бывает! Дверь она заметила, только когда Георгий шепнул:
ярчайший свет. Кто-то включил фонарик, но не простой, а суперяркий, как
прожектор. Когда она открыла глаза, все было кончено -- как ни странно, в их
пользу.
Как он это сделал, Лизавете было не дано узнать. Прожектор отлетел в угол.
столкнулись лбами.
помоги мне.
оглушенного врага его же собственными брюками, предварительно опустошив
карманы -- там нашлись пистолет и нож. А куртку Георгий превратил в
эффективный кляп -- воротник в рот, спинка накинута на голову, рукава
завязаны на затылке. Таким образом, когда поверженный противник очнется, ни
кричать, ни видеть он уже не сможет.
надежная. К тому же полная обойма. -- Он снова загнал ее в рукоятку. -- Вот
что, побудьте здесь, а я попробую разведать обстановочку.
разглядывали побежденного стражника. Тот даже не ворочался. Вскоре появился
Георгий.
вырваться на крышу... Свети!
ползли, нащупывая ступени, а неслись во весь дух. До пятого этажа --
все-таки это был не небоскреб, а пятиэтажка -- добежали за несколько секунд.
На металлическом люке, отделяющем лестничную клетку от чердака, висел замок.
Примитивный, громоздкий, висячий, с заржавевшей дужкой, он висел как
воспоминание о домоуправе или дворнике в белом фартуке и с лохматой метлой.
Металлическая лестница, ведущая к люку, тоже была ржавой. Маневич подергал
замок.
шаги. Кто-то бежал по лестнице.
пробормотал Георгий. -- Ладно, времени нет!
другую. Вытянувшись на верхней ступеньке навесной лесенки, Георгий уперся в
люк. Что-то скрипнуло, и дверца подалась. Георгий спрыгнул на пол.
истый джентльмен, решил пропустить Лизавету. -- Поможешь ей забраться.
Лизавета, она уже приноровилась бегать, прыгать и лазить на каблуках, в
истерзанном пальто и порванной юбке. Вернее, приноровилась не обращать
внимания на мелкие неудобства и не думать о том, как она выглядит.
чердак, когда увидел, что она схватилась за протянутую Маневичем руку. Тот
втянул ее наверх. Лизавета снова ободрала колени, но даже не почувствовала
боли. Перекатилась на бок и свесила голову.
обратила внимание, что мужчины доволокли горючку до верхнего этажа, а не
бросили внизу, там же, где и связанного "телохранителя".
протянул Лизавете нож. Та испугалась:
властно повторил приказание Георгий. -- Живо!
присвистнул, затем откинул крышку бидона и осторожно наклонил емкость.
Бензиновые струйки побежали по деревянным перилам.
Лизавету за руку.
крышу!
мгле. Низкие балки то и дело заставляли пригибаться, а ноги разъезжались на
гранулах керамзитового утеплителя. Лизавете мешал фонарь, мешал нож, зажатый
в другой руке. Она очень боялась при падении потерять и то и другое, а
отдать нож Саше не догадывалась.
пытаясь разглядеть искомое оконце. Безуспешно. Обычно дневной свет,
пробивающийся сквозь многочисленные щели, помогает обнаружить лаз на крышу.
Но, как они смогли убедиться ранее, над этим домом трудились дотошные
реставраторы -- реставраторы, позаботившиеся о том, чтобы ни мышь, ни
таракан не сумели пробраться в здание без их ведома.
очередной раз, прошептала Лизавета, хотя шептать не было никакой
необходимости.
втянул воздух носом.
стандартному для старых петербургских домов чердачному оконцу. Его,
естественно, заколотили на совесть -- проем перекрывал лист железа. Саша
подтянулся и вскарабкался на ближайшую балку, с которой можно было
дотянуться до края окна. Лизавета светила фонарем.
рядом хладнокровный совет Георгия. Его неожиданное явление перепугало обоих.
Лизавета, как более нервная, уронила фонарь. Сашино падение с балки могло бы
кончиться плачевно, но он удержался.
бесшумно передвигаться по шуршащим камешкам было практически невозможно.
Буджолд Лоис
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Доставалов Александр
Пехов Алексей
Витковский Евгений