высказывать разные соображения и в конце концов пришли к решению. В
воскресенье я и Андрей явимся к доктору и останемся у него на ночь. Все, что
мы знаем о Дункеле, обязывает нас быть осторожными и действовать
безошибочно. Если мой расчет верен, если Дункель-Помазин пожалует в
понедельник к девяти утра, мы его встретим во всеоружии.
просьбе воспроизвести внешний облик Помазина. Получалось, что мужчина он
пожилой, лет сорока пяти - сорока шести, среднего роста, широкоплечий,
широкогрудый, кряжистый, физически натренированный, темный шатен с
удлиненным, овальным лицом и тонкими губами. Портрет Помазина очень походил
на портрет Дункеля.
расправиться с доктором Франкенбергом? Я выдумывал и подыскивал различные
варианты ответов на этот вопрос, но они звучали неубедительно. Для меня было
непонятно, чем руководствовался в своих действиях Дункель. В самом деле:
какие причины, какие основания толкали его на убийство Карла Фридриховича? Я
рассуждал логично и здраво. До войны Дункель являлся немецким агентом. В
тридцать девятом году попал в сложный переплет, едва не оказался в наших
руках и спасся лишь чудом: доктор Заплатин укрыл его в своем доме и вылечил.
Об этом знал друг Заплатина Франкенберг. Если сейчас Дункель живет в Энске,
то уж, конечно, по желанию своих прежних хозяев. И, следовательно, действует
по их указке.
и в частности доктору Франкенбергу? Какую опасность представляет для него
Карл Фридрихович? Естественно было бы ждать от Дункеля благодарности. Тем
более, что Карл Фридрихович должен выглядеть в глазах Дункеля, как и он сам,
человеком, питающим симпатии к оккупантам. А вместо этого вопреки логике и
здравому смыслу Дункель вносит в дом доктора адский заряд. Непонятно! Да и
роль Франкенберга в его истории слишком незначительна. Иное дело Заплатин.
Тот держал его у себя длительное время, лечил. Стоп! Если Дункель решил
расправиться с Франкенбергом, который, собственно, и не врачевал его, то
почему оставил в покое доктора Заплатина? Я вспомнил о самоубийстве.
Вспомнил, что Карл Фридрихович был удивлен и находил поступок своего лучшего
друга по меньшей мере странным. Заплатин, большой жизнелюб, прибегнул вдруг
к помощи яда. И тут я впервые подумал, что доктор Заплатин мог покончить
расчеты с жизнью не по собственному желанию.
мне!" Когда я вошел в кабинет, господин Купейкин приподнялся с кресла и
немного церемонно вручил мне конверт.
билет, отпечатанный на плотной глянцевой бумаге. Господин Купейкин выражал
желание встретить новый, тысяча девятьсот сорок третий год в моем обществе.
догнал на площади Костя. Мы поздоровались, закурили и зашагали рядом. Ему
надо было сообщить мне последние новости. Из лесу пришел Демьян и вместе с
ним комиссар партизанского отряда Русаков. В шесть вечера состоится
заседание бюро, на котором я должен присутствовать.
самоходок, и расстались.
известного всем горожанам градусника, каким-то чудом уцелевшего на фасаде
полуразрушенного здания аптеки, опустился до цифры двадцать четыре.
развязный писака, укрывавшийся под псевдонимом Доброжелатель, заверял
граждан города, что в самое ближайшее время в каждой семье на завтрак будут
натуральные сосиски. У казино пестрела огромная, в рост человека, ярко
размалеванная афиша. Она обещала господам офицерам рейха много интересных
номеров в новогодней программе. У солдатского клуба болталась афиша
поскромнее: она гарантировала немецким солдатам праздничный подарок фюрера
Кинотеатр был закрыт. Объявление гласило, что картины сегодня и завтра
демонстрируются "нур фюр ди вермахт" - только для военнослужащих. Готовились
к празднику офицеры гарнизона, чиновники оккупационной администрации,
эсэсовцы, гестаповцы.
оккупантов не волновало. Они старались в разговоре не касаться этой
щекотливой темы.
сотрудников разрешил встретить Новый год в помещении управы. Занятия сегодня
кончались на два часа раньше - я едва управился со своими делами. А дела
заключались в обработке на немецком языке пространных новогодних
поздравлений. Писал их лично Купейкин. Адресовались они начальнику гарнизона
и трем комендантам: полевой, местной и хозяйственной комендатур. Бургомистр
был настолько озабочен результатами своего творчества, что поминутно звонил
мне и спрашивал: "Хорошо ли выражена мысль, не добавить ли эпитетов, весомых
слов и красок?" Один раз он даже заглянул в мою комнату и одобрительно
улыбнулся.
домашний новогодний вечер подняло меня в глазах работников управы.
города!
на первый взгляд. А если хорошенько вдуматься, то мое посещение дома
бургомистра предстанет как серьезное событие. Конечно, я не выдам себя. Я не
подниму бокал за Советскую власть и ее победоносную армию. Не в этом дело.
Дело в том, что разведчика-нелегала смертельная опасность подстерегает
всюду, и особенно в обществе врагов, облеченных властью.
ослабела: подул юго-западный ветер и посыпал снег.
Улицы города тонули в белесой мгле. Ветер злобно метался из стороны в
сторону, грохотал в развалинах, рвал вывешенные флаги, наваливал сугробы и
перекатывал их с места на место. Острые снежинки и колкая крупа докрасна
нахлестали мне щеки.
Герасимовича, я отправился на заседание.
помещении. Каждый раз - в новом месте. Демьян строго следил за соблюдением
этого правила. Сегодня члены бюро собирались в доме Геннадия Безродного. Сам
Геннадий к началу заседания должен был вернуться с работы, а жена заступала
в вечернюю смену.
и еще двое ребят, выбрав удачные позиции для наблюдения, должны были нести
охрану заседания.
Челнок, Солдат, Перебежчик, комиссар партизанского отряда Русаков, связной
Демьяна Усатый. Я был седьмым.
дымил самокруткой. Цепким взглядом своих острых глаз он держался за
Геннадия. Этот взгляд подчинял себе.
однажды, до прихода захватчиков. На боевой работе ему не довелось проявить
себя. А вот Демьяна, хоть он и находился в лесу, мы ощущали повседневно.
Демьяныч, кадровый партийный работник, попавший в Энск за три месяца до
начала войны, Ему было неполных сорок лет. Сдержанный, суховатый,
малоразговорчивый и, я бы сказал, немного скрытный, он не сразу и не всех
располагал к себе. Обладая упрямо-настойчивым характером и твердой волей, он
умел пользоваться правами и секретаря, и руководителя подполья. Решительно и
неумолимо он проводил свою линию. И если можно было упрекнуть в чем-либо
Демьяна, так это в крутом его характере и суховатости. Челнок, любивший
пошутить, как-то сказал мне, что Демьян не тот парень, которого можно
развеселить анекдотами.
запоминал, и запоминал крепко.
был принят без изменений. Докладывал Геннадий, докладывал спокойно,
уверенно: чужую работу он умел преподнести как свою. Но когда подошел к
работе подпольной разведки и контрразведки, я подметил иронию в тоне
Безродного. Вербовку Пейпера он не относил к нашим успехам. Больше того,
считал, что в борьбу против немецких войск привлекать самих немцев
рискованно. Немцам нельзя верить. Немцы - оккупанты. Они считают себя
хозяевами, и идти на вербовку представителей оккупантов опасно.
Не попади в руки партизан этот обер-фельдфебель - мы сейчас не говорили бы
об этом. А нам, разведчикам, не пристало ориентироваться на случай.
подготовленным умом. К такому выводу пришел ученый Пастер.
Шилова Юлия
Адамов Григорий
Свержин Владимир
Конюшевский Владислав
Самойлова Елена
Афанасьев Роман