- Да сядь ты, не мельтеши!
Пантелеич опустился за стол напротив электрика. Сергей и ему налил
полстакана. Старик взял в левую руку бутерброд, прижав ветчину и овощи
пальцами, посмотрел на электрика.
- Ну, мил человек, - сказал Пантелеич, - за твое Здоровье. Чтобы
голова не болела да ручки не дрожали.
- Ага, - сказал электрик и быстро, чтобы не расплескать водку, поднял
стакан и махом влил в горло. Дважды стакан звякнул о зубы. Электрик
зажмурился, понюхал рукав грязной куртки, принялся хлопать по карманам,
ища папиросы. Извлек пачку "Беломора", грязную и помятую.
- Нет, ты здесь "Беломор" не кури.
- А чего, хороший табачок! Ну, как знаешь, могу и потерпеть, - с
уважением обратился к хозяину дома электрик. - У вас тут, собственно, все
в порядке. Я глянул, цифры небольшие, платить вам немного. Обязательно
заплатите, а то меня мое начальство со свету сживет.
- Хорошо, Пантелеич оплатит.
- Да, да, - возбужденно воскликнул Пантелеич, - прямо вот сейчас,
приберусь во дворе, сяду на свой велосипед и подъеду, оплачу.
Сергея словно током ударило: "Вот человек, который легко проникает в
любые дома, которому никто не откажет, которому все открывают двери,
словно он волшебник. А самое главное, этот человек не будет вызывать
подозрений, работа у него такая - ходить по домам, проверять, записывать
показания счетчиков, возмущаться, пить на халяву водку.
Электрик запустил руку в свою сумку, извлек бутылку пива.
Плоскогубцами оторвал пробку, согнув ее почти пополам".
Показал бутылку Пантелеичу.
- Пивом полирнешь?
- Можно, конечно, - согласился Пантелеич.
- Я тоже так думаю: пиво без водки и водка без пива - это выброшенные
на ветер деньги. А с пивком - то, что надо. По шарам бьет, и все симптомы
снимает, - электрик рассуждал о похмелье с видом специалиста. Даже глаза у
него больше не слезились, а смотрели на мир весело и задорно.
Для него день начинался как нельзя лучше. В первом же доме, который
посетил, налили.
"Значит, покатит. Значит, так будет продолжаться до самого вечера. Он
будет переходить из дома в дом, везде его приветят как дорогого гостя. А
он всем будет говорить одно и то же: что за энергию надо платить в срок,
чтобы не подключали никаких запрещенных приборов и, вообще, чтобы с
электричеством обращались почтительно, с уважением. А иначе может
случиться беда, как в соседней деревне: сгорел дом до самого фундамента, и
все постройки сгорели. А все почему? Да потому, что с электричеством
обращаться не умели, сунули в кастрюлю кипятильник, а вытащить хозяйка
забыла, пошла в парник и там возилась. Заметила пожар, когда дом уже
пылал. Вот такие бывают дела!"
Электрик с Пантелеичем выпили пиво. Сергей налил им еще граммов по
сто пятьдесят. Мужчины выпили, с благодарностью посмотрев на Сергея. А
затем электрик осведомился, который час, и быстро засобирался. Он уже
понимал, в этом доме больше не нальют, свою норму он благополучно выбрал.
Электрик даже не шатался, выглядел достаточно бодро.
Пантелеич проводил его до ворот, простился, пожав руку. А когда
вернулся, Сергей смотрел на старика, улыбаясь.
- Ну как, Пантелеич, доволен жизнью?
- А то! - сказал старик. - Вот так, с утра, я даже не рассчитывал.
- Я тоже, - признался Сергей.
- А ты-то чего? Ты же не пил.
- Вот оно и хорошо. Где все наши инструменты?
- Какие инструменты?
- Плоскогубцы, отвертки, ключи, проволока... Ведь я где-то все это
видел.
- Я спрятал в кладовке, сложил в ящик все, что с электричеством
связано. Пойдем покажу.
Минут через пятнадцать Дорогин уже складывал все барахло в старую
сумку, ручку которой пришлось связать синей изоляционной лентой.
- Куда ты собрался?
- Хочу электриком поработать, - признался Сергей. Старик изумленно
пожал плечами, дескать, не сошел ли с ума Дорогин. Но тут же хмыкнул: если
Дорогин что-то делает, значит, так тому и быть.
- Куда далеко собрался?
- Есть одно место, очень хочу туда попасть. Велосипед свой одолжишь?
- Конечно, бери, какие дела! Тебе, Сергей, что хочешь!
- Сам-то ты без него до дому дойдешь?
- А то! - сказал старик. - Я здесь каждый куст знаю. Пойду
потихоньку. Мне, кстати, сегодня не к спеху, еще и кума навещу. Он что-то
приболел, на давление жалуется.
- Давай, Пантелеич, навести.
Сергей переоделся. Грязная одежда сделала его совсем другим. А когда
перепачкал лицо, то совсем стал похож на сотрудника специфической службы -
то ли на сантехника, то ли на электрика. В принципе, эти профессии в
чем-то близки и схожи.
В сумке позвякивал металл, из кармана куртки торчала
отвертка-индикатор, на плече Сергей держал сверток проволоки в ярко-синей
оплетке.
Взглянув в зеркало, Сергей обратился к старику:
- Как ты считаешь, Пантелеич, похож я на электрика?
Пантелеич думал минуту. Затем пробурчал:
- Был бы похож, Сергей, если бы полбутылки водки за ворот заложил.
Тогда бы был вылитый электрик, а так - нет.
- Вот этого, Пантелеич, я делать не буду, как-никак за рулем.
- Если на велосипеде, оно-то и ничего. По ветерку проедешься, только
запах останется, а хмель весь выдует.
- Нет, я передумал, поеду на машине.
- А Тамаре что сказать?
- Ничего не говори.
- Куда ты хоть едешь? - старик спрашивал, понимая, что Дорогин ему не
ответит.
Так оно и случилось. Сергей, словно не услышав вопрос, приподнял
сумку, дернул ее за ручку. Она ответила звяканьем металла.
- Ну вот, кажись, все. - Адрес Вырезубовых Сергей знал. - Закрой за
мной ворота.
Сергей сел в машину, выехал из гаража. Затем вернулся в дом, нашел
тетрадку, помял ее в руках и затолкал в карман куртки, чтобы один угол
торчал. Затем вытряхнул гвозди из большой банки, вытащил сверток.
Развернул. В ткани был завернут пистолет, тот самый, который он забрал у
охранников притона, где ночевали бомжи-рабы, работающие на галичан.
Проверил обойму, пистолет был исправен, в этом Муму не сомневался.
Пистолет он спрятал за брючный ремень сзади. Пантелеич этого конечно
не видел.
Сергей лишь попросил:
- Пантелеич, шурупы и гвозди собери, а то я уже опаздываю.
Куда он спешил, Пантелеичу было невдомек. Он закрыл ворота, пожал
плечами.
"Зачем это ему надо?" - подумал старик, отправляясь в гараж и
аккуратно складывая инструменты, каждый на свое место.
Братья Вырезубовы поднялись с рассветом. Они работали в оранжерее -
Илья срезал цветы, а Григорий аккуратно складывал в большую картонную
коробку, цветок к цветку: розовые к розовым, желтые к желтым, пунцовые к
пунцовым. Они занимались привычной работой, она у них спорилась.
Мать дважды заглянула в оранжерею. Она была довольна, полюбовалась
сыновьями.
"Все они делают споро, аккуратно, так, как надо. Даже придраться не к
чему."
- А басурмана ночью на прогулку выводили, чтобы он воздухом подышал?
- Я выводил, мама, - сказал Григорий, - целый час по двору гуляли.
- Ну и как он? - осведомилась женщина.
- Нормально. Думаю, у нас ему лучше, чем на свободе. Так хорошо его
никогда не кормили.
- Надо кормить, - сказала Вырезубова, цокнув языком, как маленькая
девочка цокает в предвкушении леденца или шоколадки. - Вы аккуратнее, это
все-таки цветы, а не дрова, - помогла сыну получше взять длинную коробку
Наталья Евдокимовна.
- Мама, как ваша рука?
- Все хорошо, мазь свое дело сделала. Спала сегодня как убитая, даже
не слышала, как Гриша басурмана прогуливал. Давно я так не спала. В
больнице ведь не выспишься, там вечно кто-то по коридорам шастает,
туда-сюда, туда-сюда, стонут, охают, кричат... Не люблю больницу, никогда
не любила! Даже вас я не в больнице рожала, а дома, - сказала Наталья
Евдокимовна. - Вы тяжелые были, по пять килограммов каждый. Эти десять
килограммов, больше чем полпуда, под сердцем носила!
- Тяжелые, мама, были роды? - спросил Григорий.
- Роды как роды, - ответила Наталья Евдокимовна. - Старуха одна
помогла, соседка, ее потом мертвой нашли, замерзла зимой. А старуха была
хорошая, Елизаветой звали.
- Как царицу, - сказал Григорий, аккуратно всовывая коробку в фургон.
- Ну хватит, - Наталья Евдокимовна остановила Илью, - и так уж четыре
коробки нарезали. А Тарасу скажите, если с деньгами задержки будут, я с
Панов Вадим
Прозоров Александр
Орлов Алекс
Майер Стефани
Журавлев Владимир
Смит Кордвейнер