Палычем, но слышал о нем много. Палыч, бесспорно, был фигурой большого
калибра. Вероятно, самого большого в Питере. Обнорский тогда здорово
наступил Антибиотику на ногу. Результат не замедлил себя ждать: загремели
выстрелы, пролилась кровь... погибли несколько бандитов и несколько ни в
чем не повинных людей. Среди них - опер из спецслужбы Женька Кондрашов...
Впрочем, он .уже не был на тот момент опером. Кондрашова Сашка знал лично.
Однажды, когда Зверев уже находился в бегах Женька помог ему избежать
нежелательной встречи с ментами... Когда Андрей рассказал о нелепой,
трагической смерти Кондрашова, у Зверева заходили желваки на скулах. Да и
судьбы двух оперов были схожи... Ах, Женька-Женька!.. Косвенно виновником
гибели Кондрашова был Обнорский. Он этого и не отрицал, корил себя жестоко.
[Эти события описаны в романе А.Константинова "Журналист-2"].
силу своего авантюрного характера оказался втянут в такие криминальные
разборки, что фактически чудом остался жив. Но умудрился нажить себе
могущественного врага... настолько могущественного, что трудно себе
представить. Антибиотик правил бал в криминальном Питере. Выиграть схватку
с ним было невозможно, но Обнорский все же попробовал это сделать с помощью
своей любовницы. Эта дамочка тоже представляла изрядный интерес. В
молодости она выскочила замуж за крупного советского хозяйственника.
Крупный хозяйственник оказался не менее крупным ворюгой, да еще хранителем
оперативного "партийного общака", что и стало причиной его гибели. Впрочем,
эту часть истории Андрей Обнорский "осветить" как следует не мог - сам
почти ничего об этом не знал. Кроме разве что суммы... если верить
журналисту, суммочка была около шестидесяти миллионов долларов. Зверев
полагал, что здесь имеет место некое преувеличение... хотя черт его знает!
Недаром в девяносто первом партийные "кассиры" из окон выбрасывались...
что-то там есть.
смерти сбежавшего за границу "крупного хозяйственника" его вдовушка -
нынешняя любовница Обнорского - стала фактической владелицей партийной
заначки. Чтобы вынудить ее "поделиться", журналиста подставили и закрыли.
Шаг, бесспорно, разумный - где же надежнее всего держать заложника, как не
в зоне?.. Журналиста закрыли, но вдова что-то не торопилась его выкупить,
скрывалась за границей. [Все эти события описаны в романах А.Константинова
"Адвокат", "Сочинитель", "Сочинитель-2" и "Арестант"].
бессрочно: кончится один срок - добавят другой... До тех пор, пока не
вынудят вдову отдать деньги. Если, конечно, дамочка согласится на такой
вариант.
этак. Все в рассказе журналиста, в принципе, состыковывалось. О некоторых
эпизодах этой криминальной драмы Зверев слышал, некоторых персонажей знавал
лично... Да, роман получается. Вызывала сомнение только названная
фантастическая сумма в шестьдесят миллионов долларов... да упоминание о
неких экстрасенсных возможностях Обнорского, появившихся после травмы
головы. Возможности эти, впрочем, так же внезапно и пропали. "Как в Кресты
меня забили, как отрезало",- сказал журналист. Ну хоть это слава Богу!
него такая - верить только фактам. О странной истории журналиста Обнорского
можно было бы просто забыть... мало ли что парнишка, перенесший травму
головы, насочиняет? Но почему-то Зверев чувствовал: что-то здесь есть.
Более того, он чувствовал, что "роман" будет иметь продолжение, и судьбы
Зверева и Обнорского пересеклись не случайно.
не называли, но он-то о своем прозвище знал.
закусить. Особенно на халяву. И нюх на это дело имел отменный. В жизни у
кого какие способности... вот у Жени-Жопы был дар халявы. И, чего греха
таить, жаден был Жопа. Ох, как жаден! Любил он проводить обыска и изымать
все, что только можно. Гвоздик найдет - и гвоздик изымет... Пригласят Жопу
чайку попить зэки (что категорически запрещено) - он и от чаю не откажется.
А шоколадку, на стол положенную, норовит аккуратно в карман опустить. И
конфетку туда же! И сушку. Вот только водку лил прямо в пасть. Жидкая она,
в карман ее не перельешь... беда!
шмоном. Дежурное мероприятие, скучное и формальное. Но не для Жени! Любил
он это дело, искренне любил.
Вертухаи шмонают, Зверев присматривает. Так по гуиневской инструкции
положено. И вот в одной из тумбочек Жопа нашел литровую банку с
кристаллическим белым порошком.
чем-то напомнив Звереву Винни-Пуха.
Это, кажись, порошок какой-то.
сейчас экспертизу проведем. Экспресс, так сказать, анализ.
сыпанул "сахар" внутрь. Ах ты, жадность, жадность! Много высыпал!
Винни-Пуху и не снилось.
лик! Ты исказился вмиг!.. Так, пожалуй, красивше.
порошком. Выталкивать его языком, мотать головой и таращить глаза. На губах
образовалась пена. Фильм "Джентльмены удачи" видела вся страна, а вот
сольный номер прапорщика с ласковым прозвищем Жопа - только два человека...
Он хрипел, пускал пену и пытался что-то сказать. У него не получалось.
друга. А пузыри все шли и шли, и скоро подбородок прапорщика Жени покрылся
шикарной дедморозовской бородой.
работенку кладовщиком в мебельный цех. Цех исправно мастрячил мягкую
мебель: диваны и кресла. Мебелюга получалась дубовая, совковая, но спросом
пользовалась. По принципу: дешево и сердито. Производство лет двенадцать
назад организовал один опер-бэх. Мужик толковый, то ли хохол, то ли еврей.
Он, видимо, изначально заложил такие допуски и припуски в лекала: "...Ну,
чтобы всем хватало!" Тот опер уже давно откинулся, но... всем хватало. Ты
вот думал: откель деньги на шикарный новогодний стол? Ну, не знаю, не знаю.
шесть диванов и шестьдесят кресел. Сверх плана делали еще десяток диванов.
Плюс кресла. Плюс какие-то пуфики и прочие "шалабушки". Производство
кипело... "Допуски и припуски", заложенные хитрым бэхом, позволяли
оставлять "лоскут, мерный", фурнитуру бракованную и "доску сосновую, сухую"
в потребных количествах. Всем было хорошо: потребитель получал свою
недорогую мебель, зэки тоже кой-чего получали. Получала охрана, получала
администрация. Последняя, кстати, меньше всех, да и не деньгами... Ну,
например, позвонит прокурор: ну, ребята, беда... А что такое?.. Да вот
домик купил, бля! А мебели нету. ...Так-так-так. В чем проблема, Иван
Иваныч? Это чего же, мы для прокуратуры, бля, диванчик не соорудим? Ну,
Иваныч, обижаешь!
мебель. Каждую неделю из зоны выскакивало сверх нормы два-три дивана.
Обнорский про себя называл их "дивоны", от слова "диво". Потому что -
действительно! - происходило маленькое чудо: сырья на двадцать шесть
единиц, а продукции получается тридцать пять. Вот тебе и закон сохранения
энергии. Загадка! Ни х... не понятно, но, как говорится, волнует.
считать лояльного к себе отношения. Это, впрочем, немало... если
когда-нибудь побываешь в зоне - сам поймешь. Но лучше не надо. "Первый срок
отбывал я в утробе... нич-чего там хорошего нет" [В.Высоцкий].
тут поделаешь? Ну, традиции такие... У кого буддизм, у кого еще что. А в
Отечестве - украсть. И пропить! Ну как без этого? Хоть проклятый царизьм,
хоть - бля! - коммунисты, хоть демократия - невозможно не украсть...
Починок в обморок падает: "А где налоги? Я, бля, козлы, последний раз
спрашиваю: где налоги с уворованного? А? Вконец охренели! Поля никакого не
видите".
страшно... Но это только кажется.
и производственную зоны, опер задержал КамАЗ с готовой продукцией. По
товарно-транспортной накладной значилось шесть диванов "Наташа". На самом
деле диванчиков оказалось десять. "Антиресно!" - сказал опер. Был он из
новеньких. Что происходит, еще не понимал, пылал служебным рвением.
потемнело, больно схватило желудок.
Володихин Дмитрий
Самойлова Елена
Афанасьев Роман
Каргалов Вадим
Ильин Андрей
Зыков Виталий