франсузелями, а потому я ориентировался на мировоззрение нормальной
российской женщины. Что бы пред приняла нормальная российская женщина,
услышав такой фантастический бред? Тут два варианта: либо послала подальше
повествователя, пообещав пожаловаться администрации гостиницы на чрезвычайно
вонючее соседство, либо с ходу поняла бы, что ее пытаются элементарно
закадрить, и поддалась бы на столь незамысловатое ухищрение - в зависимости
от настроения и степени усталости. Не сумев определить по выражению лица
француженки, к какому из вариантов она склоняется, я уже скорчил было
подобострастную рожу, чтобы просить прощения у обиженной мною соседки, но
моя гримаса, судя по всему, была истолкована совершенно превратно. Эдит
плотно прикрыла входную дверь, решительно сверкнула глазами и, с треском
разорвав на себе блузку, взволнованно пролепетала трагическим шепотом:
я!
обратить все в шутку, но... знаете, я ведь так долго был без женщины, а
тугие аккуратные груди Эдит столь обольстительно колыхались в такт ее
учащенному дыханию, и были эти груди так близки, так доступны... В общем, не
виноватый я! Она сама пришла и буквально на двенадцатой минуте общения чуть
ли не изнасиловала меня - воняющего керосином, незнакомого бородатого
мужика, представившегося суперагентом. Извращенка, блин! И самое странное -
она до сих пор ни разу не усомнилась, что я на самом деле являюсь этим самым
мифическим агентом. Теперь я точно знаю, что мировоззренческая позиция
женщин Франции некоторым образом отличается oi восприятия действительности
нашими дамами...
подо мной и повернула голову к выходу Проигнорировав неожиданно возникшую
помеху, я поднапряг ся и в пять ритмичных толчков завершил процесс, безо
всякого стеснения заорав от избытка чувств - пусть послушают. Моя подружка,
недовольно пробурчав что-то по-французски, вывернулась из-под меня и пошла к
двери, на ходу набрасывая халат. Тут вам не здесь, когда при таких забавах
мужик за все в ответе: эмансипация, понимаешь! Барахтались мы в номере Эдит
- она хозяйка, значит, ей и отвечать на дурные вопросы непрошеных визитеров.
голос Эля Бичкаева - замзава гостиницы по безопасности, ведающего всеми
импортными постояльцами. Эль - старый гэбэшник, он старается влезть в душу
каждому иностранцу, и зачастую у него это получается: симпатичный, сволочь,
и обаяшка, каких поискать. За пять суток он умудрился побеседовать с каждым
из нас по четыре раза - у меня имеются аж три его визитки: он носит их в
карманах пачками и раздает всем подряд, иногда забывая, что уже одарил
постояльца накануне.
делает! Или не так?
заявил Эль. - Просто у нас тут кое-какие неурядицы возникли... Не могли бы
вы пустить нас осмотреть ваш номер? Мы, видите ли, осматриваем все номера...
пустить, но тогда у меня ионе воле могут возникнуть подозрения: а что там
мадам Ловаль скрывает в своем номере? Значит, есть что скрывать! Ну так что
- пускаете или нет?
выгодно. Наверно, их специально дрессируют где-то, учат психологии и так
далее. А и пусть себе заходят - такой оборот тоже входит в наши планы.
препятствовать Элю в осмотре номера. - К тебе гости?
проходи!
кожаных черных плащах, в шляпах и при галстуках. По ичкерским параметрам это
определенный шик и в некотором роде даже пижонство: тутошняя публика, так
или иначе имеющая отношение к разным хитрым ведомствам, предпочитает
перемещаться в разномастных круто навороченных "комках" или смешанном
полувоенном прикиде - кто во что горазд.
накрытое простыней тело в кровати Эдит, и, покосившись на хозяйку,
продемонстрировал довольно приличный английский:
коварно уточнил я. - Не так ли, старина?
собственно, в настоящий момент интересует лишь местонахождение каждого
постояльца нашей гостиницы. Что касается кровати - это ваше личное дело.
Видите ли, мадам Ловаль чрезвычайно активна в этом плане...
приблизившись к окну и зачем-то осматривая его - плащи в этот момент
дефилировали по номеру и рассеянно озирались по сторонам, будто надеясь
обнаружить нечто крайне предосудительное. - Вы вообще, в отличие от ваших
товарищей, ведете чрезвычайно односторонний образ жизни. Я бы сказал -
эмм... с гиперсексуальным уклоном, что ли... Это, конечно, ваше личное дело,
но... вы, в конце концов, уже далеко не мальчик... Вы не находите, что это
несколько странно?
с самого утра уматывают из гостиницы по делам, едва почистив зубы, и
возвращаются поздно вечером практически в невменяемом состоянии: у Грега в
ОБСЕ и иных международных полушпионских конторах куча приятелей, которые
считают своим долгом напоить соотечественников до поросячьего визга. Дурная
традиция, заимствованная у российских обывателей. Мы ждем могущественного
покровителя Грега, который весьма некстати укатил из Ичкерии по делам.
Покровитель нужен, чтобы решить кое-какие проблемы производственного
характера - без него это не представляется возможным. Кстати, если я ничего
не перепутал, оный покровитель должен сегодня прибыть в столицу Ичкерии во
второй половине дня, или, вернее, уже прибыл - ежели злые люди не грохнули
его где-то в командировке: тут в последнее время это в порядке вещей. Так
вот - мы ждем покровителя и от нечего делать убиваем время кто как может,
потому что скучно - весь день моросит, серая мгла повисла над городом, и
хочется стреляться. Только Грег и Фил, с точки зрения аборигенов, убивают
естественным образом, а ваш покорный слуга - не совсем. В ночное время я
гуляю по гидротехническим коммуникациям города, а днем сплю и хаотично
отдаюсь Эдит. А чтобы у слухачей Эля не возникло каких-либо подозрений, Эдит
в процессе моих подземных путешествий включает полуторачасовую запись наших
дневных упражнений. С момента нашего знакомства эта своенравная французель
забросила служебные обязанности, и теперь у всех создается впечатление, что
мы в течение пяти суток безвылазно торчим в номере и добрую треть всего
этого времени жестоко скрипим кроватью, оглушая слухачей восторженными
криками оргастического характера. Да, получается небольшая неувязочка - тут
я немного не рассчитал. Получается, что ваш покорный слуга какой-то
неугомонный половой разбойник, беспощадно эксплуатирующий мадам Ловаль день
и ночь - практически без передышки. А между тем, как справедливо заметил
Эль, я далеко не мальчик - судя по документам, мне почти сорок лет! Ай-я-яй!
Нехорошо. Черт знает что такое...
почесав бороду. - Она... она... (хотел сказать - все соки из меня
повысасывала, но вовремя прикусил язык!) она просто чудо. В повседневной
жизни, дорогой Эль, я, признаться, не страдаю столь ярко выраженной тягой к
прекрасному полу... То, что случилось со мной здесь, - это нечто... Это я
вам говорю как другу (можно было бы послать его в задницу, но не хочется
ссориться с этим обаятельным парнишей, который способен принести мне кучу
неприятностей). А что касается нравственного аспекта данного деяния...
эмм... вы можете позвонить шефу мадам Ловаль - господину Вотену и
пожаловаться на ее скверное поведение. Или сообщить ее мужу - мсье Ловалю.
Он ее отшлепает по попке...
фразу я намеренно произнес по-русски. Эль обаятельно улыбнулся, вежливо
щелкнул перед носом дамы золотым "Ронсоном" и, покосившись на своих
спутников, закончивших бесплодный осмотр апартаментов, изобразил попытку
что-то сказать.
Вы прекрасно знаете, насколько пали нравы в нашей организации - никому до
таких нюансов нет дела. Так что делайте выводы, дражайший Эль. Мне кажется,
это некоторым образом... эмм... только наше с Эдит дело - никого более не
касается. Не так ли, дорогая?
безукоризненное кольцо сизого дыма. - Мы групповуха - совсем нет. Только я и
ты, - и приветливо помахала Элю ручкой, отчего у нее распахнулись полы
халата, явив миру очаровательную левую сисю с большим свежим засосом чуть
выше соска:
направляясь к выходу - - соратники организованно двинулись за ним, с
интересом следя за Эдит.
один из "плащей", плотоядно засверкав глазами. - Смотри - она же, тварь,
хочет - глаза так и блестят... Уххх!!! Я бы ее!
Если она завтра взбрыкнет и свернет свои исследования, тебя поставят раком у
Дома правительства и будуг неделю напролет харить всем караулом национальной