когда дверь за ним закрылась, Найол лишь ощупал цилиндрик, не торопясь его
вскрывать. Подобные донесения поступали нечасто, а добрые вести содержались
в них еще реже. Медленно поднявшись - в последнее время годы давали о себе
знать, - он наполнил пуншем простой серебряный кубок, но пить не стал.
Отставив кубок в сторону, Найол легким щелчком открыл папку из тисненой
кожи. В ней находился один-единственный лист плотной бумаги - смятый,
надорванный, а затем аккуратно расправленный. Какой-то уличный художник
цветными мелками изобразил двоих противников, схватившихся среди облаков.
Некто с пламенеющим ликом сражался против рыжеватого юноши. Против ал'Тора.
замедлить его продвижение, приостановить расширение его владений - ничего не
давали. Все шло наперекосяк. Неужто он, Найол, слишком долго выжидая, сам
дал ал'Тору время, и теперь тот обрел невиданное могущество? Если так,
остался лишь один способ: нож во мраке или стрела с крыши. Может ли он
позволить себе ждать и дольше? Как долго? И может ли позволить себе рискнуть
и более не ждать? Излишняя спешка чревата бедой, точно так же, как и
излишняя медлительность.
была такова, что создавалось впечатление, будто каждое его движение должно
сопровождаться сухим шорохом или скрипом. Он был тощим, узколицым - каким-то
прищипнутым. Коричневый плащ болтался на узловатых плечах, а тонкие ноги,
казалось, грозили подломиться даже под весом истощенного тела. Двигался
Балвер подобно птице, прыгающей с ветки на ветку.
спасли нас?
может быть, нет. Я, во всяком случае, не стал бы на это рассчитывать. Нет,
не стал бы.
погибнуть, ни кончить свои дни марионеткой. Его первая и единственная забота
- как удержать Лавровый Венец. Ну а собирающееся в Тире войско всяко
нагоняет на него страху. - Балвер слабо улыбнулся, слегка скривив губы. - Он
открыто высказывался в том смысле, что размышляет над предложением милорда,
но, с другой стороны, я узнал, что он сносится и с Белой Башней. По всей
видимости, он и им что-то обещал, хотя что именно, я пока не дознался.
Омерна. Казалось, такая должность требовала соблюдения строжайшей тайны, но
даже конюхи и нищие на улицах опасливо указывали на "самого опасного
человека в Амадиции". В действительности же глупец Омерна являлся не более
чем пугалом, подставной фигурой, скрывавшей существование истинного главы
всех лазутчиков и соглядатаев Цитадели Света. Себбана Балвера, нескладного
сухопарого писца Найола. Смешного человечка, в котором никто нипочем не
заподозрил бы важную особу.
ни во что! Ни в Приспешников Темного, ни даже в самого Темного. Его ремеслом
было выслушивать, подсматривать, вынюхивать и всячески выведывать чужие
секреты. Само собой, он служил бы любому господину точно так же, как Найолу,
но Капитан-Командор полагал, что это и к лучшему. В докладах Балмера никак
не отражались его личные пристрастия, предубеждения и желания. Не веря ни во
что, этот человек всегда докапывался до истины.
переубедить. - Необходимо переубедить. Если удастся не опоздать. - Есть ли
свежие новости из Пограничных Земель?
с ним тридцать тысяч легкой конницы, но я полагаю, на самом деле не больше
половины того. Хоть в Запустении нынче и тихо, он не ослабил бы Салдэйю до
такой степени, даже будь у него приказ Тенобии.
потрогал лежащий в папке листок - предположительно изображение имело
сходство с ал'Тором. А Башир, стало быть, в Кэймлине. Теперь понятно, почему
Тенобия прячется за городом от его посла.
мятежи, о которых он докладывал, может, и впрямь были мелкими, но мятежами в
том смысле, какой придавал этому слову Омерна, не являлись. Вдоль рубежей
Запустения шли ожесточенные споры о том, истинным Возрожденным Драконом или
Лжедраконом является ал'Тор. Ну а Пограничье есть Пограничье, и потому споры
частенько перерастали в вооруженные столкновения. Стычки в Шайнаре начались
примерно тогда же, когда пала Тирская Твердыня, что служило лишним
подтверждением причастности к этим событиям тарвалонских ведьм, каковое,
впрочем, и без того не вызывало сомнений. По словам Балвера, как все это
уладить, пока оставалось неясным.
Кэймлине, он не ошибся. Но почему там же находятся и Башир, и айильцы, и
ведьмы? Толпы последователей Пророка действительно разоряли север Амадиции,
убивая или обращая в бегство всех, кто отказывался признавать Дракона и его
Пророка. А солдаты Айлрона действительно перестали отступать, но только
потому, что проклятый Пророк прекратил наступать. Аллиандре и прочие, в
которых Омерна был так уверен, в действительности колебались, отделываясь от
послов Найола неуклюжими отговорками и проволочками. Найол подозревал, что
они, подобно ему самому, просто-напросто не знают, как поступить.
его в Кэймлине. Однако Найол бывал особенно опасен именно тогда, когда
превосходящие силы противника прижимали его к стенке. Если верить слухам,
Карридин неплохо управлялся в Алтаре и Муранди, хотя и не так быстро, как
хотелось бы Найолу. Время являлось врагом столь же опасным, как ал'Тор или
Башня. Но если даже Карридин неплохо управляется лишь по слухам, и этого
должно быть достаточно. Пожалуй, приспело время распространить деятельность
Принявших Дракона на Андор. А возможно, и на Иллиан, хотя если собирающегося
в Тире войска недостаточно, чтобы наставить Маттина Стефанеоса на путь
истинный, то и налет на несколько ферм или деревенек вряд ли его вразумит.
Мощь этого войска устрашала Найола, пусть даже оно составляло лишь половину
или даже четверть той численности, о которой докладывал Балвер. Ничего
подобного мир не видел со времен Артура Ястребиное Крыло. А значит, вместо
того, чтобы, испугавшись этой армии, присоединиться к Найолу, правители
могут испугаться еще сильнее и встать под знамя Дракона. Ему, Найолу,
недоставало прежде всего времени. Будь в его распоряжении хоть полгода, это
стоило бы всего ал'Торова сброда. Всех этих глупцов, негодяев и айильских
дикарей.
Арад Доман столь же бесполезны для ал'Тора, как и для него. Это два рва,
наполненных скорпионами, и только дурак сунется туда прежде, чем эти твари
пожрут друг друга. Даже если Салдэйя будет потеряна, хотя уступать ее так
просто он не собирался, оставались Шайнар, Арафел и Кандор. Они колебались,
а значит, оставалась возможность склонить чашу весов в свою сторону. Если
Маттин Стефанеос попытается скакать одновременно на двух лошадях, что вполне
в его духе, его тоже можно будет заставить сделать выбор. Да и Алтару с
Муранди еще имеется возможность подтолкнуть в нужном направлении, а об
Андоре позаботится Карридин. В Тире агенты Балвера убедили Тедозиана и
Истанду присоединиться к Дарлину, превратив демонстративный вызов в самый
настоящий мятеж, и глава лазутчиков был уверен, что в Андоре и Кайриэне
можно добиться того же. Еще месяц-другой, и из Тар Валона прибудет Эамон
Валда. Тогда почти вся мощь Чад окажется сосредоточенной в одном месте и
сможет быть применена там, где принесет наибольшую пользу.
требовалось ему лишь одно - время.
большого пальца отколупнул печать и бережно извлек туго свернутую тонкую
бумажку.
не в улыбке. С Омерной он мирился, ибо считал его дураком и сам предпочитал
оставаться в тени, но не любил, когда сведения поступали к Найолу из
источников, ему, Балверу, неизвестных.
знал. В Амадиции с ним был знаком только Найол, зато он читал эту тайнопись
так же легко, как собственный почерк. Увидев подпись, он удивленно моргнул,
а содержание послания озадачило его еще больше.
во время Волнений сослужил ему добрую службу, разъезжая со своим товаром по
Алтаре, Муранди и Иллиану. Полученный барыш позволил ему стать богатым
купцом и поселиться в Танчико. Он поставлял лучшие ковры ко двору короля и
Панарха и был вхож в дома знатнейших лордов, где, разумеется, держал глаза и
уши открытыми. Найол считал его погибшим в тамошней заварухе - уже год, как
от него не поступало донесений. Однако, пробежав глазами письмо,
Капитан-Командор решил, что лучше бы Варадин и вправду погиб. Нацарапанное
дрожащей рукой человека, пребывающего на грани безумия, оно было путаным,
бессвязным и содержало какой-то бред о невиданных чудовищах, на которых
разъезжают верхом, летающих тварях, посаженных на привязь Айз Седай и еще
каких-то Хаилине. Последнее слово на Древнем Наречии означало
"предвестники", но Варадин даже не пытался объяснить, почему он так их
боится и кто они вообще такие. По всей видимости, ужасающая картина распада
родной страны вызвала у него горячку.
так теперь еще и это! Что еще есть у тебя для меня, Балвер?
войско ал'Тора, дела могут обернуться совсем худо. Этот полководец
пользуется заслуженной славой. Что же, и ему кинжал в спину?
Херберт Фрэнк
Максимов Альберт
Жюль Верн
Семенова Мария
Круз Андрей
Беляев Александр