Чтение 636–й страницы книги ~Тысяча и одна ночь~

деньгами, и надела платье и украшения и затем сказала: "О господин, я
хочу спрятать это для торжеств и праздников". Но Маруф молвил: "Носи их
постоянно! У меня есть еще много других".

И когда царевна надела все это и невольницы увидели ее, они обрадова-
лись и поцеловали Маруфу руки, и Маруф оставил их и, уединившись, потер
перстень, и слуга перстня предстал перед ним.

"Принеси мне сто платьев с украшениями", - сказал Маруф. И слуга от-
ветил: "Слушаю и повинуюсь!" И принес ему платья, и в каждом платье были
завернуты подходящие для него украшения.

И Маруф кликнул невольниц, и когда они пришли к нему, дал каждой из
них по платью, и они надели эти платья и стали подобны большеглазым гу-
риям, а царевна была между ними точно луна среди звезд. И одна из не-
вольниц рассказала об этом царю, и царь, войдя к своей дочери, увидел,
что она ошеломляет тех, кто ее видит, и ее невольницы также, и удивился
этому до крайней степени.

И затем он вышел и, призвав своего везиря, сказал ему: "О везирь,
случилось то-то и то-то. Что ты скажешь об этом деле?" - "О царь време-
ни, - ответил везирь, - таких поступков не совершают купцы, так как у
купца куски льна лежат годами, и он продает их только с прибылью. Откуда
у купцов щедрость, подобная его щедрости, и откуда им иметь такие деньги
и драгоценности, которых найдется у царей лишь немного? Как же могут они
находиться у купцов целыми тюками? Этому обязательно должна быть причи-
на. Но если ты меня послушаешься, я выясню для тебя истину в этом деле".
- "Я тебя послушаюсь, о везирь", - сказал ему царь. И везирь молвил:
"Встреться "; Маруфом, прояви к нему дружбу, и поговори с ним; и скажи:
"О мой зять, я бы хоел бы пойти с тобой, с везирем, и больше ни с кем, в
сад, чтобы прогуляться". И когда мы выйдем в сад, мы разложим скатерть с
вином, и я силой напою его; и когда он выпьет вина, его ум пропадет, и
рассудок исчезнет, и мы спросим его об истине в этом деле, и он нам
расскажет свои тайны. Вино - предатель, и от Аллаха дар того, кто ска-
зал:

Когда же мы выпили и влаги пробрался след

К местам, где сокрыты тайны, я закричал: "Постой!"

Боялся я, что лучи вина победят меня

И станет пирующим видна тайна скрытая.

И когда он нам расскажет истину об этом деле, мы узнаем его обстоя-
тельства и сделаем с ним то, что захотим и пожелаем. Я боюсь для тебя
последствий его поступков: может быть, его душа захочет власти, и он по-
кроет всех воинов своей щедростью, не жалея денег, и сместит тебя, и от-
нимет у тебя царство".

И царь сказал ему: "Твоя правда..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Девятьсот девяносто восьмая ночь

Когда же настала девятьсот девяносто восьмая ночь, она сказала: "Дош-
ло до меня, о счастливый царь, что когда везирь придумал для царя этот
план, царь сказал ему: "Твоя правда". И они провели ночь, сговорившись
об этом деле. Когда же наступило утро, царь вышел в зал и сел, и вдруг
слуги и конюхи вошли к нему, огорченные.

И он спросил их: "Что вас поразило?" И слуги ответили: "О царь време-
ни, конюхи почистили коней и задали им корму - коням и мулам, которые
пришли с поклажей, а утром мы увидели, что невольники украли коней и му-
лов. Мы обыскали все стойла и ни коней, ни мулов не нашли, и тогда мы
вошли в помещение невольников и не увидели там никого, и мы не знаем,
как они убежали".

И царь удивился этому, так как он не думал, что помощники Абу-с-Саа-
дата были конями, мулами и невольниками, и не знал, что это помощники
слуги перстня.

"О проклятые! - сказал он слугам. - Тысяча животных и пятьсот не-
вольников и других слуг! Как же они убежали, а вы не заметили?" - "Мы не
знаем, как случилось, что они убежали", - ответили слуги. И царь сказал:
"Уходите, а когда ваш господин выйдет из гарема, расскажите ему об этом
деле".

И слуги ушли от царя и сели, не зная, что думать об этом деле; и ког-
да они сидели в таком состоянии, вдруг вышел из гарема Маруф. Он увидел,
что они озабочены, и спросил их: "В чем дело?" И они рассказали ему, что
случилось, и Маруф воскликнул: "А какая им цена, что вы из-за них огор-
чаетесь? Уходите своей дорогой!"

И он сидел и смеялся, не сердясь и не огорчаясь изза этого дела. И
царь посмотрел в лицо везирю и сказал: "Что это за человек, для которого
деньги не имеют цены?" И затем они поговорили с Маруфом некоторое время,
и царь сказал ему: "О мой зять, мне хочется пойти с тобой и с везирем в
сад, чтобы развлечься. Что ты на это скажешь?" - "Это неплохо!" - сказал
Маруф. И затем они пошли и отправились в сад, где было каждого плода по
паре, и каналы были там полноводны и деревья высоки, и там пели птицы.

И они вошли во дворец в этом саду, который прогоняет печаль от серд-
ца, и, усевшись, стали разговаривать, и везирь рассказывал диковинные
истории и вспоминал смешные остроты и увеселяющие слова, и Маруф слушал
его речи, пока не подали обед.

И разложили скатерть с кушаньем, и поставили кувшин с вином, и, после
того как все поели и вымыли руки, везирь наполнил чашу и дал ее царю, и
тот выпил, и везирь наполнил вторую чашу я сказал Маруфу: "Вот чаша с
напитком, уважение к которому склоняет главу разумных". - "Что это та-
кое, о везирь?" - спросил Маруф. И везирь сказал: "Это седая - дева и
девственница, засидевшаяся незамужем. Этот напиток приводит радость к
сердцам, и о нем сказал поэт:

Ходили ноги отступников, давя его,

И мстит теперь головам арабов за то оно.

Неверных сын, луне подобный, подносит нам,

И глаза его - всех грехов основа крепчайшая.

И от Аллаха дар сказавшего:

Нахожу я вино и несущего сосуд с вином,

Когда он, встав, пирующим подносит,

Подобным солнцу. Оно плясало, и луна

Близнецов звездой его щеки одарила.

Оно так нежно, и тонок так состав его,

Что течет оно, как дух течет по телу.

А как прекрасны слова поэта:

Со мной луна полная, обнявшись, провела ночь,

А солнце на своде чаши так и не скрылось, знай.

И видел я, как огонь, которому кланялись

Все маги, мне кланялся, из кружки струясь своей.

А вот слова другого:

И оно ходило в суставах их,

Как в хворающем исцеление.

А вот слова другого:

Дивлюсь я жавшим вина: как скончались"

А нам оставили живую воду.

Но лучше этого слова Абу-Новаса:

Оставь упрекать меня - упрек подстрекает,

Тем самым меня лечи, что было болезнью.

О желтое! Горести не сходят на двор его,

Коснись оно камня, он узнал бы веселье.

Оно поднялось в кувшине - ночь была темная -

И в комнате засиял лучей его жемчуг.

Оно обошло мужей, которым покорен рок,

И им посылает он лишь то, что желают.

В руках оно девушки, одетой, как юноша:

В нее влюблены зараз сын Лота и блудник.

Скажи притязающим на знанье: "Запомнили

Вы нечто, но многое от вас еще скрыто",

Но лучше всего слова Ибн аль-Мутазза: [688]

Аллах, напои Джезиру, где тень дерева густа,

И пусть будет Дейр-Абдун обильным залит дождем.

Как часто меня будили к утреннему питью

На самой заре, когда рой птиц не взлетал еще.

Молящихся голоса монахов в монастыре,

Что в рубищах черных плачут горестно на заре.

Как много средь них прекрасных обликов, чьи глаза

Истомой подведены и веки опущены.

Ходили они ко мне, прикрывшись рубахой тьмы

И шаг ускоряя от боязни, с опаскою.

И щеку им подстилал свою на дороге я

Униженно и влачил подол по следам своим.

И месяц блистал нам светом - чуть нас не выдал оп,

Подобный обрезку, от ногтей отделенному.

И было, что было, но об этом я не скажу,

Благое предполагай, что было - не спрашивай.

От Аллаха дар того, кто сказал:

Я сделался богаче всех,

И радости себе я жду -

Я злато жидкое нашел

И кубком меряю его.

А как прекрасны слова поэта:

Аллахом клянусь, иной алхимии не найти,

И все, что нам сказано о способах ее, - ложь.

Киратом вина разбавь кинтар огорчения,

И вмиг оно превратится в радость и счастье.