они больше не имели никакого значения, как и все остальное. Я блаженно
уставился в оранжевое небо над головой, улыбаясь - даже не своим
мыслям, а их полному отсутствию...
оглушивший меня своим великолепием. Какие уж там грезы, моя голова
сразу же пошла кругом, стоило мне увидеть, как красноватые тени от
причудливо изгибающихся белоснежных стволов благоухающего дерева
маниова ложатся на такие же белоснежные каменные стены, за которыми
скрываются низкорослые башенки пригородных домов, а потом вымощенные
полупрозрачным багровым подобием мрамора широкие проспекты старого
города и устремленные в небо древние дворцы, которые местные жители
привыкли считать обыкновенными жилыми домами. А ослепительно сияющее
хитросплетение дворцов халифа, хрупкие башни которых были изваяны из
цельных глыб какого-то ослепительного и наверняка драгоценного камня,
превосходило мои самые смелые представления - не только о реальности,
но даже о доступных человеку галлюцинациях.
его дворцов. Боюсь, что мне так и не удалось толком изучить наше
"скромное жилище": все мои прогулки по лабиринту пустых коридоров
неизменно заканчивались тем, что мне приходилось звать слуг с
уладасом, чтобы они отнесли меня в мою спальню - единственную из
нескольких дюжин отведенных для меня комнат, которую мне с грехом
пополам удалось обжить - или в покои сэра Кофы - в зависимости от
времени суток и наших с Кофой планов на текущий день.
в первый же вечер нас посетил посланец халифа Нубуйлибуни цуан Афии и
сообщил, что ввиду особой срочности нашего дела владыка Куманского
Халифата примет нас "всего" через полторы дюжины дней: дескать, за это
время халиф постарается смириться с мыслью о том, что его священное
одиночество вскоре будет грубо нарушено - цитирую дословно! Меня чуть
удар не хватил, но сэр Кофа был очень доволен. Позже он невозмутимо
объяснил мне, что полторы дюжины дней ожидания - это просто отлично:
оказывается, он был готов к тому, что ждать аудиенции нам придется как
минимум три-четыре дюжины дней. "Это - твоя удача, мальчик! - Заявил
Кофа. - Или твоя любовь к большим скоростям исподволь влияет даже на
блистательного цуан Афию..." В тот вечер я был почти готов заплакать
от злости, но уже на следующий день после хорошей прогулки по Кумону -
разумеется, на проклятом уладасе, а как же еще! - я решил, что в
неторопливом течении жизни есть своя особая прелесть. Пребывание в
Куманском Халифате было моим единственным шансом научиться получать
удовольствие от абсолютной праздности. Через несколько дней я с
изумлением понял, что мне понемногу удается даже это...
дожили до этого чудесного дня! - сэр Кофа Йох решил, что ему следует
сделать умное лицо и обсудить со мной стратегическую линию нашего
поведения. В связи с этим он нанес мне официальный визит: прибыл на
мою половину дома, возлежа на уладасе невероятных размеров - про себя
я тут же обозвал это до непотребности роскошное средство передвижения
"лимузином".
Озабоченно спросил он. - Мне, знаешь ли, пришло в голову, что меня это
тоже касается...
Отдадим халифу нашего пленника, этого мстительного господина Кумухара
Манулу, вы произнесете какую-нибудь прочувствованную речь о неземном
наслаждении, которое мы якобы испытываем, получив возможность сделать
великолепному владыке Куманского Халифата такой роскошный подарок -
ну, что-нибудь о торжестве справедливости, о каре, неизбежно
подстерегающей всех изменников, и все такое... А потом я скажу, что
могу привести в чувство этого несчастного дядю, халиф наверняка
захочет оказаться свидетелем чуда, и тогда я метну два Смертных шара,
вместо одного - один разбудит нашего пленника, а второй сделает более
сговорчивым самого халифа, и он тут же прикажет выдать нам
какую-нибудь магическую дрянь, способную разлучить нашего Мелифаро с
его сладкими грезами. По-моему, все ясно!
предложение, мальчик: прежде, чем начинать метать Смертные шары, можно
просто попробовать договориться с его величеством Нубуйлибуни цуан
Афией. Не думаю, что ему действительно так уж необходимо, чтобы сэр
Мелифаро и дальше оставался во власти шкатулки Гравви. Кроме того, в
нашем Мире, хвала Магистрам, нет ни одного правителя, который хотел бы
рассориться с Его Величеством Гуригом, так что... В общем, я не совсем
понимаю, на кой оно нам вообще нужно, это твое мистическое оружие?!
обсудите, Кофа. Дипломат из меня тот еще, сами можете представить... А
если окажется, что халифу все-таки очень нравится жить, зная, что
где-то в Соединенном Королевстве есть человек, беспомощно пускающий
слюни над его грешным зельем - что ж, тогда будем действовать по моему
плану.
- Приятно знать, что ты не начнешь метать свои ужасные Смертные шары
прежде, чем мы успеем поздороваться с халифом. Хорошей ночи, Макс. И
постарайся не проспать наш визит: это было бы довольно обидно! - Он
сделал знак носильщикам, и они торжественно вынесли его роскошный
уладас из моей гостиной. Я в очередной раз подумал, что из него вышел
бы отличный куманский вельможа - и какого черта злая шутница судьба
вынудила нашего сэра Кофу родиться в столице Соединенного
Королевства?!
для меня: нам сообщили, что Нубуйлибуни цуан Афия, блистательный
владыка Куманского Халифата, будет ждать нас за час до заката - у меня
складывалось впечатление, что этот странный тип изо всех сил старается
оттянуть момент нашего свидания насколько возможно! Поэтому в моем
распоряжении оказалась куча времени, чтобы привести себя в порядок и
хорошенько разнервничаться заодно. На мой вкус, все по-настоящему
важные мероприятия следует проводить рано утром: тогда времени хватает
только на то, чтобы продрать глаза, с ужасом понять, что опаздываешь,
кое-как умыться и сломя голову помчаться на ответственную встречу -
какие уж там переживания!
на одном из многочисленных порогов, на первый взгляд ничем не
отличавшемся от тех, которые нам уже довелось миновать на своем пути,
молча опустили на пол наши уладасы и неподвижно замерли в почтительном
отдалении.
улыбнулся Кофа. - Этим достойным мужам не разрешается разгуливать по
личным покоям халифа... впрочем, это удовольствие вообще почти никому
не доступно, в том числе и ребятам, которые до сих пор волокли наш
подарочек. - Кофа указал на сверток с неподвижным телом несчастного
Кумухара Манулы. Надеюсь, ты в состоянии взять на себя этот нелегкий
труд?
Улыбнулся я. Отработанный годами практики неуловимый жест левой рукой,
и уменьшившийся до микроскопических размеров сверток с нашим пленником
оказался надежно спрятан между большим и указательным пальцами моей
удивительной верхней конечности. Носильщики дружно открыли рты. Если
бы они были христианами, они бы непременно перекрестились, но ребятам
пришлось ограничиться судорожным сглатыванием собственной слюны - тоже
ничего себе техника! Могу их понять: в свое время я так же ошеломлено
пялился на Шурфа Лонли-Локли, в чьем безупречном исполнении мне
довелось впервые увидеть этот фокус...
сей священный порог... Ты испытваешь трепет, мальчик? Догадываюсь, что
нет - и совершенно напрасно! Обитателей нашего прекрасного Мира,
которым за последнюю дюжину лет было позволено переступить этот самый
порог, наверняка можно пересчитать по пальцам.
заходят люди с улицы, но "пересчитать по пальцам" - это уж слишком!
Полагаю, у халифа должна быть целая куча слуг!
покои имеют два-три человека, не больше. Остальные служат халифу, не
обременяя его своим присутствием.
- Фыркнул я. - Не видеть ни слуг, ни подданных - наши взгляды на
счастливую царскую жизнь удивительным образом совпадают! Только вместо
того, чтобы запретить этим суетливым ребятам шляться по моим покоям, я
сам от них прячусь - в Доме у Моста, и вообще где придется...
- Вздохнул Кофа. - Для официальных встреч с прочими монархами, даже
если речь идет о простом повелителе кучки плохо причесанных
кочевников, вроде тебя, в Куманском Хадифате существует совершенно
особый регламент: приготовления к встрече должны начаться года за два,
до ее начала, владыкам приходится обменяться несколькими дюжинами
дружеских посланий, в которых они подробно описывают положительные
эмоции, каковые испытывают в превкушении грядущей встречи, и все
такое... В общем, не совсем в твоем вкусе, если я хорошо тебя изучил
за эти годы!
без, украшенных драгоценной мебелью, какими-то странными ароматными
Контровский Владимир
Роллинс Джеймс
Мичурин Артем
Ковальчук Вера
Афанасьев Роман
Смит Кордвейнер