Чтение 65–й страницы книги ~Псы войны~

Добровольно подписала акты и уполномочила меня забрать акции
по представлении чека или нескольких чеков на общую сумму в
30000 фунтов стерлингов. Именно их вы и держите в руках.

Старик снова вздохнул.

- Это так странно, что она не проконсультировалась сначала
со мной,-печально произнес он.-Я всегда даю ей советы по
финансовым вопросам. У меня даже есть право подписывать за
нее финансовые документы.

- Но это не значит, что ее собственная подпись
недействительна, - настаивал Торп.

- Да, да, конечно, моя доверенность никак не обесценивает
ее право подписывать документы от своего имени.

- В таком случае, я был бы вам признателен, если вы
вручите мне акции, чтобы я мог вернуться в Лондон,-
сказал Торп.

Старик медленно встал.

- Извините меня, мистер Торп,-с достоинством. произнес он
и прошел в соседний кабинет. Торп знал, что он отправился
звонить в Лондон, и молил Бога, чтобы слуховой аппарат леди
Макаллистер вынудил миссис Бартон выступить в роли посредника
между ними. Старый поверенный вернулся только через полчаса.
В руке он держал пачку старых выцветших акций.

- Леди Макаллистер подтвердила ваши слова, мистер Торп.
Только не подумайте, что я вам не доверяю, Бога ради. Я
просто посчитал своим долгом переговорить со своей клиенткой,
прежде чем завершить столь значительную акцию.

- Конечно,-сказал Торп, поднялся и протянул руку. Далглиш
расстался с акциями так, будто они были его собственными.

Час спустя Торп ехал в поезде по весенним лугам графства
Ангус в сторону Лондона.

За шесть тысяч миль от поросших вереском холмов Шотландии
Саймон Эндин сидел рядом с грузной тушей полковника Боби в
небольшой, снятой в аренду вилле, на окраине Котону. Он
прилетел утром и остановился в отеле "дю Пор", где
управляющий израильтянин помог ему обнаружить дом, в котором
проживал находящийся в изгнании офицер зангарийской армии.

Боби представлял собой неуклюжего громилу, звероподобной
внешности, с огромными кулачищами, подчеркнуто грубого в
обращении. Это сочетание пришлось Эндину по душе. Ему было
наплевать, к каким трагическим последствиям может привести
Зангаро правление Боби после не менее ужасного Жана Кимбы. Он
обнаружил перед собой человека, который будет готов подписать
разрешение на право разработки в районе Хрустальной горы для
"Бормак Трейдинг Компани" за символическую официальную плату
и щедрую взятку на его личный счет. Он нашел то, что искал.

В обмен на месячное жалованье в 500 фунтов полковник с
радостью согласится занять пост консультанта по Западной
Африке в компании "Бормак". Он подчеркнуто углубился в
изучение контракта, который привез Эндин, но англичанин с
удовлетворением отметил, что перейдя ко второй странице,
которую Эндин предварительно специально перевернул вверх
тормашками, Боби даже глазом не моргнул. Он был неграмотным
или с большим трудом различал буквы.

Эндин медленно перечислил условия контракта на той смеси
языков, которой они пользовались: что-то среднее между
французским и афро-английским диалектом. Боби угрюмо кивал,
впившись маленькими глазками, белки которых были покрыты
сеткой красных прожилок, в текст контракта. Эндин подчеркнул,
что Боби должен оставаться на своей вилле или поблизости от
нее в ближайшие два-три месяца, пока Эндин снова не навестит
его в этот период.

Англичанин обнаружил, что на руках у Боби был еще
действительный зангарийский дипломатический паспорт,
оставшийся у него со времен официального визита за границу,
который он совершил однажды в компании министра обороны,
двоюродного брата Кимбы.

Незадолго до захода солнца он накарябал в конце документа
закорючку, которая должна была сойти за подпись. Подпись эта
на самом деле ничего не значила. Только позже Боби скажут,
что "Бормак" вернет его к власти за концессию на разработку
полезных ископаемых. Эндин прикинул, что если цена будет
подходящей, Боби не станет кочевряжиться.

Следующим утром, на рассвете, Эндин уже сидел в самолете,
направляющемся в сторону Парижа и Лондона.

Встреча с Бенни Ламбером произошла, как и договаривались,
в гостинице. Она была краткой и сугубо деловой. Ламбер
передал пакет, который Шеннон тут же раскрыл. Он извлек
оттуда два листка бумаги с одинаковыми фирменными знаками
Резиденции Посла Республики Того в Париже, напечатанными в
верхней части. На одном бланке больше ничего не было, если не
считать подписи внизу, скрепленной посольской печатью. На
другом бланке был напечатан текст письма, автор которого
утверждал, что он уполномочен своим правительством
воспользоваться услугами господина.............. чтобы
обратиться к правительству............. на предмет

покупки военного оружия согласно списку, приложенному на
отдельном бланке. Письмо заканчивалось обычными заверениями,
что оружие предназначено исключительно для использования
вооруженными силами Республики Того, и не будет передано или
продано третьей стороне. В конце тоже стояла подпись и
государственная печать республики.

Шеннон кивнул. Он был уверен, что Алан Бейкер сможет
вписать в качестве агента-посредника свое имя, а в качестве
государства-продавца-Федеративную Республику Югославия таким
образом, что никто не заметит и следа этой процедуры. Он
вручил Ламберту 500 фунтов, которые оставался ему должен, и
покинул кафе.

Как большинство слабых людей Ламбер был нерешителен. Вот
уже три дня его подмывало позвонить Шарлю Ру и сообщить, что
Шеннон в городе и занимается поисками сертификата получателя.

Он знал, что французский наемник был более чем
заинтересован в получении такой информации, но не мог
догадаться почему. Он решил, что это происходит потому, что
Ру считает Париж и всех местных наемников заодно своей
вотчиной. Он не станет мириться с тем, что иностранец
появится здесь и начнет доставать оружие или людей, не
включив Ру на равных, как партнера, или, еще того лучше, как
"патрона", хозяина проекта. До Ру никогда не дойдет, что
никто не станет тратить деньги на него как организатора
операции, потому что он уже слишком много таких проектов
провалил, слишком много нахапал взяток и слишком многим не
доплатил обещанных денег.

Но Ламбер побаивался Ру и понимал, что все же должен ему
рассказать. Он уже почти решился на это в тот самый день и
наверняка рассказал бы, не будь у Шеннона с собой оставшихся
пяти сотен фунтов. А предупредить Ру при таких
обстоятельствах означало для жалкого мошенника лишиться своих
500 фунтов, потому что было ясно как день: Ру не станет
выкладывать такие деньги только за наводку. Ламбер, конечно,
не мог знать, что Ру нанял наемного убийцу для ирландца.
Поэтому, оставаясь в неведении, он разработал другую идею.

Не отличаясь большим умом, Бенни Ламбер решил, что
наткнулся на идеальное решение задачи. Он заберет всю тысячу
фунтов, которую Шеннон ему обещал, и скажет Ру, что ирландец
подкатывался к нему с просьбой устроить сертификат
получателя, а он категорически отказался. Оставалась только
одна загвоздка. Он был достаточно наслышан о Шенноне, чтобы и
его опасаться, и поэтому боялся, что если Ру встретится с
ирландцем сразу же после его встречи с Ламбером в отеле,
Шеннон сообразит, кто на него навел. Он решил дождаться
следующего утра.

Когда, наконец, он дал Ру наводку, было уже поздно.

Ру сразу же позвонил в отель, представился под вымышленной
фамилией и спросил, не остановился ли у них некий мистер
Шеннон. Главный администратор абсолютно честно ответил, что
никого с такой фамилией среди постояльцев нет.

После дополнительного допроса вконец перепуганный Ламбер
утверждал, что он на самом деле не ходил в гостиницу, а
только говорил с Шенноном по телефону. Тогда тот и сказал
ему, где остановился.

В десятом часу утра человек от Ру, Анри Алэн, был у стойки
регистратора в гостинице "Плаза-Сюрен" и выяснил, что
единственный англичанин или ирландец, который ночевал в отеле
предыдущей ночью, целиком подходил под описание Кота Шеннона,
но что у него был паспорт на имя Кейта Брауна, и он заказал
через гостиницу билет на утренний экспресс Париж-Люксембург.
Анри Алэн узнал еще кое о чем. А именно о встрече, которая
была у мистера Брауна в кафе гостиницы предыдущим днем, и о
том, как выглядел француз, с которым он разговаривал. Обо
всем этом он доложил Ру в конце дня.